Только через пять минут он развернул меня, и как только наши лица оказались напротив, он поймал мои губы, утягивая в долгий, невероятно нежный поцелуй. Я так привыкла к страсти с его стороны, что на секунду даже опешила. Но затем полностью расслабилась. Сейчас мне нужно было именно это — медленная, успокаивающая ласка, а не взрыв эмоций. Как у него получается так угадывать все мои желания?
— Чем ты была так расстроена сегодня? — оторвавшись от меня, он серьезно посмотрел в мои глаза. Как будто пытаясь найти там ответ до того, как я его озвучу.
— Я вовсе не расстроена.
— Сколько раз мне нужно повторить, что ты не умеешь врать, прежде чем ты научишься честно отвечать на мои вопросы? — он скептически выгнул бровь.
— Я… не знаю. Просто все заняты чем-то важным, а я вроде как… ничем не могу вам помочь, — пожала я плечами, отводя взгляд.
Я ожидала, что сейчас Алекс начнет меня успокаивать, рассказывая о том, насколько я важный член коллектива. Или насмехаться. Или в очередной раз предложит меня спрятать, чтобы я не рисковала, находясь с ними рядом. Но он снова меня удивил. Он рассмеялся. Весело, громко, почти истерически. Опешив, я посмотрела на него.
— Эмбер, как в тебе уживается непоколебимая решительность во всем, что касается медицины, и такая неуверенность в остальных вопросах? Ты издеваешься? — он снова заглянул мне в глаза, продолжая улыбаться. Сейчас улыбка была теплой. — Я уже сбился со счета, пытаясь разобраться, сколько раз ты спасала мне жизнь. Причем последний такой случай произошел всего пару дней назад. Но сейчас ты почему-то начала считать себя бесполезным членом коллектива, — покачал он головой. — А говоришь, что это у меня с головой не в порядке.
— Потому что так и есть, — буркнула я, заставив Алекса в очередной раз рассмеяться.
— Ложись спать, янтарик, — он потянул меня, привычно укладывая на свое плечо. — И завтра перенесешь все свои вещи сюда, — категорично заявил он. Это прозвучало почти как приказ. Но мне почему-то совсем не хотелось спорить.
Глава 17. Интерлюдия. Райнер
Говорят, что рано или поздно человек должен привыкать ко всему. Но это заявление очень спорно. И хотя приспособиться к тем или иным условиям действительно не составляло проблем, к чувству беспомощности привыкнуть было невозможно, особенно если имеешь привычку все контролировать.
Первый раз я испытал его, когда мне сообщили о смерти родителей. Тогда казалось, что мир рухнул, и если я снова не возьму его под контроль, то он развалится. Мне удалось снова вернуть его в рамки. На целых десять лет. А потом я приехал в Лондон. И там уже ни о каком контроле речь не шла. Осталось только чувство долбаной беспомощности и ощущения, что твоя жизнь больше не принадлежит тебе и никак от тебя не зависит. Тогда не сойти с ума помогла только смешная девочка с бойким взглядом, которая сейчас сопела рядом, свернувшись в клубочек. Я тихонько хмыкнул, стараясь не разбудить ее. Все-таки есть в ней что-то от кошки.
В третий раз беспомощность уже не должна была доставлять такого дискомфорта. Но это только в теории. На практике это было так же невыносимо. Я злился на себя за то, что так глупо подставился, злился на Лиена просто потому, что он может мотаться по городу, воплощая в жизнь наш план по избавлению Киры от ее поклонников из русской мафии, а я вынужден безвылазно сидеть в глуши, пропуская все самое интересное. Возможно, злость была вызвана еще и тем, что я часто ловил его тоскливый взгляд на Эмбер, когда он думал, что его никто не видит.
На саму девушку злиться не получалось, хотя именно этот маленький тиран загнал меня в жесткие рамки, которые мне приходилось соблюдать уже почти три недели. Ежедневная гимнастика, которая должна постепенно разрабатывать поврежденную мышцу, была терпима. А вот тот факт, что ходить мне разрешалось только с опорой и строго по расписанию, уже бесило. Вчера моя экзекуция закончилась — швы сняли, и я был почти свободен. Почти, потому что Эмбер все еще тщательно следила за тем, чтобы я не сделал лишний шаг.
Аккуратно поднявшись, чтобы не разбудить этого диктатора, я тихо оделся и выскользнул за дверь. Уже в гостиной до меня начали доноситься голоса. И как всегда, весьма недоброжелательные.
Ясно, Лиен вернулся из своей очередной поездки и спорит с Кирой. Все как всегда. Подкравшись к двери на кухню, я прислушался. И нет, я не испытывал абсолютно никаких мук совести из-за того, что подслушиваю под дверью. Я разведчик, мне можно.
— Ну вот объясни мне, Лёня, — раздраженно начала Кира. — Почему я не могу сделать это лично?
— Потому что я не люблю неоправданный риск. И хотя я считаю, что премия Дарвина не должна пылиться на полке, тебе ее получать пока рано. Ты нам еще информацию задолжала.
— Ой, я вас таки умоляю, ну что может случиться?
— Кира, — устало воздохнул Чон, — ты хакер? — спросил он, но ответа дожидаться не стал. — Ну вот и работай по своей прямой специальности!
— Лёня, ты что, суши переел? Какая еще специальность? Я, между прочим, законопослушный программист!
Этого я стерпеть уже не мог. Шутить о национальности Лиена могу только я!
— Всем привет, — сказал я, заходя на кухню. Быстро передвигаться еще не получалось, но хотя бы хромота почти прошла. — В чем дело, мой маленький самурай? Тебя кто-то обидел? Ты почему такой злой с самого утра?
— Это потому, что у него велосипеда нет!
Хмыкнув, я с удовольствием наблюдал, как Лиен закатывает глаза и изо всех сил пытается не задать вопрос о том, при чем здесь велосипед. Мне тоже было интересно, но не настолько, чтобы делать Чону такой подарок и спрашивать об этом.
— А кроме отсутствия самых необходимых для жизни транспортных средств, что случилось?
— Меня окружают самоубийцы, вот что случилось, — рявкнул он.
— Лиен, ты мог бы и более толерантно относиться к культуре камикадзе. Или ваши касты враждуют? — я выгнул бровь, слегка ухмыляясь.
— Объясни этой, — глубокий вдох, — девушке… Что лично находиться с нашим вторым объектом вовсе не нужно. Достаточно взять компьютер, который я там оставлю, под удаленное управление, чтобы вовремя принять звонок.
— Объясняю, — покорно согласился я и повернулся к Кире. — Видишь ли, наш Лиен ужасный зануда и считает, что право совершить торжественную сепуку принадлежит только ему. Но вообще, — я сменил тон на серьезный, — он прав. Ты можешь помешать. Весь наш план строится на том, что ты этим людям не особо нужна. Я не знаю, когда именно тебя вычислили, но активные действия они начали только после того, как перенесли свой бизнес в столицу. Но если кто-то из них будет лично наблюдать твое довольное лицо, весь план может полететь к чертям.
— Да что б вас… — разозлилась Кира, добавив пару слов на своем родном языке, причем никто из нас не сомневался, что сказала она что-то явно нецензурное. Выговорившись, девушка ушла, хлопнув дверью.
Какое-то время Лиен смотрел в пустоту, где только что исчезла девушка. Взгляд выражал вселенскую усталость от всего — проблем, жизни, а особенно от нашей компании.
— Она всегда была такой… безбашенной? — спросил он.
— Понятия не имею. Что у нас по плану?
— По сути, все готово. Можно начинать хоть сегодня. Ты как? Сможешь участвовать?
— Куда ж я денусь? Ведь кому-то нужно прикрывать твои тылы, — я фыркнул, пытаясь вложить в эту фразу подтекст.
— Тогда жду тебя через полчаса. У нас много дел, — отрезал Чон, никак не отреагировав на мой намек. Черт, кажется, у него развился иммунитет.
Зайдя в кладовку, я взял все необходимое, а потом посмотрел на дверь, ведущую в спальню. Но решил не будить Эмбер. Еще переживать начнет. Лучше пусть узнает обо всем, когда хорошо выспится.
***
Первый пункт нашего плана состоял в том, чтобы найти человека по имени Артем Горюнов. Точнее, нашли мы его уже давно. Теперь пришло время противоправных действий.
Я сидел за барной стойкой заведения, которое по всем параметрам можно было назвать роскошным. И нет, я не собирался пить. Во-первых, потому что часы показывали всего половину одиннадцатого утра. Во-вторых, Эмбер бы меня убила, если бы я нарушил ее запрет на алкоголь. В-третьих, я находился здесь не просто так.
