— Так, стоп! — влезла я. — Мы с Кирой вполне можем поместиться в одной комнате, — я вопросительно взглянула на нее.
— Думаю, не подеремся, — кивнула девушка.
— Ладно. Тогда вторую спальню уступаю нашему больному, — Лиен ответил шутовской поклон, но Райнер ничуть не обиделся, задорно ухмыльнувшись. — Пользуйся своим положением, пока я добрый.
— Не верится мне в твою доброту, — прищурился Алекс. — Признай, ты специально мне спальню выделил, чтобы ночью прийти и надругаться, воспользовавшись моей беспомощностью. Но ты должен знать — я буду отбиваться!
Чон только закатил глаза. Было видно, что изо всех сил сдерживается, чтобы не ответить какой-то грубостью. Но, наверное, сделав скидку на то, что Райнер у нас все же раненый, Лиен промолчал. Это была правильная тактика. Алекс сразу же переключился на другой объект.
— И кстати, Кира, — обратился он к девушке. — Ответь на один очень важный вопрос, — голос сразу же утратил шутливую интонацию.
— Райнер, а это не может подождать? Я спать хочу! Давай завтра разберемся с тем, кто там меня так не любит.
— Боюсь, этот вопрос не терпит отлагательств, — серьезно сказал Александр и, дождавшись, когда все взгляды сосредоточатся на нем, выдал. — Объясни, почему ковер висит на стене?
— Я художник, я так вижу, — буркнула Кира, и больше не размениваясь на разговоры, пошла наверх, все так же заботливо обнимая свой компьютер.
— Ну раз тайна ковра так и не раскрыта, то тебе тоже пора. Пойдем, сделаю тебе перевязку, — указала я Алексу приглашающим жестом на спальню, которая находилась на первом этаже.
Расположившись на кровати, он молча смотрел на то, как я работаю. Что мне в нем нравилось — при всем его невыносимом характере, он никогда не спорил в тех вопросах, которые касались медицины, полностью доверяя мне. Не пытался уклониться от тех или иных процедур, не задавал лишних вопросов, не строил из себя крутого героя боевика, который лечит любые раны одной силой воли.
— Ты в порядке? — тихо спросил он, когда я почти закончила.
Стандартный вопрос. Но подняв глаза, я натолкнулась на серьезный взгляд, какой нечасто можно увидеть на этом лице. Похоже, ему действительно было важно знать, как я справляюсь со всем, что навалилось.
— Да. Конечно, — слегка пожала я плечами и опустила взгляд.
Все просто прекрасно, если не считать того, что сам Алекс ранен, мы в бегах, за нами гонятся уже несколько группировок весьма неприятных людей с не самыми добрыми намерениями.
— Ты же в курсе, что врать ты не умеешь, янтарик? — ухмыльнулся он.
— Я в порядке. Давай проверим твою руку, — перевела я тему, начав разматывать бинты на предплечье. Здесь картина была куда лучше, чем на бедре. — Неплохо, — резюмировала я. — Думаю, даже шрама не останется. А вот насчет ноги я такого гарантировать не могу.
— О нет! — воскликнул Райнер, хватаясь за сердце. — Что теперь делать? Меня же теперь Лиен замуж не возьмет! — он фыркнул и сменил тон на серьезный. — Ты правда думаешь, что мне не плевать?
Наверное, и правда плевать. Считается, что парни проще относятся к таким вещам. Но еще проходя практику, я на собственном опыте убедилась, что это не совсем правда. Многие мужчины реагировали на возможные шрамы куда хуже девушек, переживая за привлекательность своего тела ничуть не меньше. Если знать Алекса только поверхностно, то может показаться, что он как раз из таких парней. Но я-то уже заглянула под маску и видела, что его мало волнует, что о нем подумают окружающие — да и собственная внешность, тоже. Несмотря на все бравады, он хотел, чтобы его ценили не за то, как он выглядит.
Из мыслей меня выдернуло прикосновение к лицу. Алекс заправил волосы мне за ухо и погладил по щеке.
— Останься со мной.
— Ммм… — невнятно промычала я, задумавшись.
— Да брось, я ведь ранен. А вдруг ночью мне снова потребуется твоя профессиональная помощь?
Я немного сомневалась в уместности моего нахождения здесь, но правда состояла в том, что его предложение полностью соответствовало моим желаниям. И дело тут совсем не в сексе. Сейчас этот вопрос все равно неактуален ни для кого из нас. Просто рядом с ним я чувствовала себя немного спокойнее. Защищеннее. Поэтому я кивнула, отведя взгляд, и легла с другой стороны кровати, чтобы тут же оказаться притянутой к его плечу.
— Если честно, я удивлена, что с твоим образом жизни и профессией у тебя был всего один шрам, — хмыкнула я, пытаясь заполнить паузу, которая показалась мне неловкой.
Странно. Я видела этого человека в самых разных ситуациях и состояниях. Я помогла в организации его побега и даже приняла в нем непосредственное участие, мы вместе сбежали из страны, побывали в нескольких переделках, и уже спали вместе. Причем во всех смыслах этого слова. Но сейчас я все равно чувствовала себя как будто мне семнадцать лет и я впервые осталась ночевать у парня, сказав маме, что иду к подружке.
— Ты, наверное, неправильно понимаешь суть работы спецслужб. Это не твоя вина — тут Голливуд очень постарался. На самом деле наша работа очень далека от того, что творит Джеймс Бонд, и это, если честно, очень расстраивает. Ужасно несправедливо, но нам почему-то отказываются выдавать шариковые ручки, которые стреляют ядерными боеголовками, — печально вздохнул Алекс. — Поверь, Лиен не ездит по миру, убивая людей направо и налево, а я не провожу все свободное время, вламываясь в штабы террористов с автоматом наперевес.
— И в чем тогда заключается твоя работа? — спросила я и сразу же поспешила пояснить. — Я понимаю, что всего ты рассказать, наверное, не можешь, но хотя бы приведи пример, без имен и конкретных данных.
— Ну хорошо. Если брать последние мои задания, то… поступила информация о том, что вербовщики работают в одном из лагерей беженцев. Мы задействовали одну из наших некоммерческих организаций, которая занимается благотворительностью, и в которой я тоже официально состою.
— Благотворительность настоящая?
— Как тебе сказать… Иногда да. На такие организации уходит значительная доля бюджета, и эти деньги как раз направлены на поддержание имиджа, то есть на эту самую благотворительность. Но изначально цели другие. Впрочем, средств действительно не жалеют, ведь именно НКО позволяют работать максимально эффективно. На этот раз речь шла о помощи мигрантам, что, собственно, бывает достаточно часто. Именно в лагерях беженцев сосредоточена основная работа вербовщиков почти всех террористических организаций. Так что последние пару месяцев до своего незабываемого отпуска я провел в офисе этой организации, иногда появляясь в лагере беженцев. И нет, я не отлавливал вербовщиков. Моя задача состояла в том, чтобы найти человека, которого завербовали недавно, и уговорить его работать с нами. Так мы могли выйти на более крупных фигурантов ячейки.
— У тебя получилось? — сонно спросила я, пытаясь подавить зевок.
— Конечно, — фыркнул он мне в волосы. — Это же я! Кто может устоять против моего обаяния?
— Ну да, я уверена, все террористы упали к твоим ногам, сраженные неземной красотой.
— Наконец-то ты это признала! — я уткнулась ему во впадинку между плечом и шеей, поэтому лица не видела, но буквально кожей чувствовала, как он расплылся в довольной игривой улыбке.
— А я и не отрицала, что ты у нас королева красоты, — пробормотала я.
Ночь вышла невероятно нервной и длинной, поэтому я медленно погружалась в сон, теряя нить разговора. И почти засыпая, почувствовала мягкое прикосновение к своим волосам и почти неслышное:
— Кажется, я готов уступить этот титул, — прошептал Александр.
Впрочем, я не была уверена в том, что мне это не приснилось.
***
Проснулась я ближе к вечеру, причем снова раньше Алекса. Будить его не хотелось, тем более на вид с ним все было нормально. Я аккуратно потянулась, коснувшись губами его лба, чтобы проверить температуру. Он забавно сморщил нос из-за того, что мои волосы попали ему на лицо, но не проснулся. Тихонько встав с кровати, я вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь, и почти сразу столкнулась взглядом с Лиеном, который сидел на диване в гостиной и пил кофе.
