стороны в сторону. Боль всё ещё терзала её, как прежде. Наконец она остановилась, пригнулась к полу, практически распластавшись по нему, и уставилась своим пугающим взором на Славу, жавшегося в угол под лестницей.
— Теперь тебе должно стать лучше, — едва слышно прошептал мальчик. — И, может быть, ты даже не станешь меня убивать…
Минута тянулась за минутой, а тварь всё не шевелилась больше. Она словно изучала своего беспокойного соседа по тюремной камере и думала, что же теперь с ним делать после неожиданно оказанной помощи.
Время до вечера прошло в напряжённом ожидании с той и с другой стороны. Когда за пределами маяка наступили сумерки, а в помещении стало ещё темнее, чем было, Слава не на шутку испугался, что тварь этим воспользуется и сократит расстояние. Он теперь едва различал поблёскивавшую во мраке склизкую кожу чудовища и только прислушивался к звукам.
Едва густая и непроглядная ночь окутала мир вокруг, Слава даже дышать стал через раз, чтобы не пропустить приближение чудовища. Он уже не был так уверен, что идея с помощью твари была удачной. Кажется, лучшей ей не стало, а вот о причинённой боли она не забыла.
Сам того не заметив, измотанный и обессиленный Слава провалился в дрёму ближе к середине ночи, когда окружающая тишина и темнота окончательно его усыпили. Он так и заснул полусидя, забившись в угол под лестницей и продолжая сжимать в руке плоскогубцы.
Ближе к рассвету он неохотно вынырнул из дрёмы. Что-то увесистое лежало у него на груди и щекотало лицо. Спросонья Слава не вспомнил, где он находился, и подумал, что это старый мамин любимец, кот Кузьма, пришёл его будить и обнюхивать лицо.
— Кузя, дай ещё поспать, — вяло пробормотал Слава и отпихнул ладонью кота.
Вот только его рука скользнула вовсе не по мягкой шерсти, а по холодной влажной коже, а пыльцы неожиданно наткнулись на плотную вереницу лапок. Слава в ужасе распахнул глаза, вмиг вспомнив всё, что произошло с ним прошлым днём.
На его груди, уместив там лишь переднюю часть туловища, лежала тварь, поджав под себя ходильные ножки и внимательно разглядывая лицо мальчика. Её заострённые жвалы были так близко к Славе, что он едва смог сдержать свой первый инстинкт — дёрнуться.
Однако тварь вовсе не прыгнула, не вцепилась в его голову своими челюстями, а лишь убрала покрытые щетиной усики прочь и так и продолжила лежать. А после и вовсе закрыла мутные глаза какой-то тонкой полупрозрачной плёнкой и, судя по всему, заснула.
Слава ещё полчаса лежал ни жив, ни мёртв. Но сонливость вскоре победила. Он провалился обратно в дрёму, так и не решившись сдвинуть со своей груди морское чудовище, которое там очень хорошо пригрелось.
Проснулся повторно Слава лишь когда солнце уже окончательно взошло, а полумрак внутри маяка стал не таким густым. Твари на груди не было. Мальчик рывком поднялся на ноги, пошатываясь от слабости. На миг он подумал, что ему привиделось всё произошедшее ночью и прошлым днём, но почти сразу же его взгляд скользнул по подсыхавшей смрадной луже крови посередине первого этажа, а после остановился на окоченевшем трупе Толи, лежавшем на ступеньках.
Со стороны вдруг раздалось едва слышное шуршание. Возле стены, в небольшой куче мусора, состоявшей в основном из пустых упаковок, бутылок и банок, возилась тварь. Она самозабвенно рылась в этой груде и запускала свои усики в каждый пакет.
— Эй, — неуверенно окликнул чудовище Слава, рукой держась за перила лестницы и делая пару шагов вперёд.
Тварь замерла и настороженно уставилась на мальчика. Что-то в её облике изменилось. Слава не сразу это понял, но, кажется, её кожа стала выглядеть гораздо суше, от прежней слизи, будто, не осталось и следа.
— Ты ищешь еду?
Тварь, конечно же, ничего не ответила, а лишь вновь вернулась к рытью в груде банок и упаковок. Слава осторожно сделал ещё несколько шагов на пробу, но чудовище не отреагировало, будто больше не ощущая в нём никакой угрозы. Тогда мальчик медленно поднялся по ступеням к тому месту, где лежал холодный труп Толика.
Несколько секунд он безучастно вглядывался в изуродованное лицо с окровавленными глазницами. В душе, как ни странно, не было ни печали, ни даже сожаления. От тела уже начинало слегка вонять, но Слава, преодолевая брезгливость, всё же порылся в карманах трупа, выудив мобильный телефон, упаковку какой-то сушёной рыбы и банку тёплой газировки.
На рыбу, хоть и жутко солёную, тварь набросилась с удовольствием, проглотив все куски за мгновение, а вот от сладкого напитка отвернулась. Мальчик же привередничать не стал и утолил жажду газировкой, а уже после сел на пол напротив твари и установил с ней зрительный контакт.
— Убивать ты меня теперь не собираешься, да? Это хорошо… Да и твоя рана уже скоро затянется, наверное.
Морской обитатель, кажется, внимательно слушал Славу, косясь на него мутным глазом.
— Тебе нужно вернуться в море. Похоже, ты не можешь вечно пребывать на суше. А мне пора домой… Но осталось ещё одно незаконченное дело.
Под молчаливым взглядом твари Слава взял телефон Толи и набрал нужный номер. Трубку взяли далеко не сразу.
— Алло?.. — тихо и с явной опаской поинтересовался на том конце провода Сеня.
Слава усмехнулся. Наверное, толстяк там аж поседел, когда увидел входящий звонок от мёртвого приятеля.
— Привет. Это я.
Молчание. Долгое, паническое.
— Слава?.. Как ты выжил? — наконец сипло спросил Сеня.
— Я стукнул её по башке, пока она Толика доедала, — уверенно произнёс Слава.
— Почему сразу не позвонил?
— Она меня сильно царапнула напоследок. Я почти сразу же упал и отрубился. Так до утра в горячке и провалялся. Но сейчас уже лучше.
— Понятно.
Опять тишина. Сеня явно усиленно думал над тем, что же ему следовало предпринять.
— Ты придёшь открыть дверь и помочь мне? Нужно придумать, что сделать с телами. Не оставлять же их тут просто так, — подтолкнул его в нужном направлении мысли Слава.
— А ты точно тварь убил?..
— Ага. Иначе как бы я мог сейчас с тобой так спокойно говорить?
— А-а… — замялся Сеня.
— На тебя я обиды не держу, если ты об этом, — сразу же ответил Слава на невысказанный вслух вопрос. — Если честно, думаю, сам бы так поступил на твоём месте.
— Ну, хорошо, если так, — в голосе Сени особого облегчения не было.
— Давай, приходи скорее сюда. А то жрать хочется. И у меня дома кот некормленый.
— А если я не приду?
Вопрос Сени повис в воздухе.
— Ты же сам слышишь, что у меня телефон есть. Я
