— А разве вы не солгали, когда при встрече с женой умолчали о встрече с мисс Джонсон?
— Протестую! — вмешалась Фернандес. Мерфи сказала:
— Я полагаю, что об этом достаточно, мистер Хеллер.
— Ваша честь, я только пытаюсь доказать, что мистер Сандерс намеревался довести встречу с мисс Джонсон до понятного всем нам конца, что подтверждается всем его поведением, и, в дополнение к этому, показать, что он, как правило, относится к женщинам с презрением.
— Вам не удалось этого показать, — возразила Мерфи. — Вы не смогли даже приготовить почву для подобного утверждения. Мистер Сандерс изложил свои причины, и в отсутствие серьезных аргументов против я принимаю их. Или у вас есть серьезные аргументы?
— Нет, Ваша честь.
— Прекрасно. И прошу вас обратить внимание на то, что пристрастные и необоснованные характеристики не могут способствовать достижению взаимоприемлемого решения.
— Да, Ваша честь…
— И я хочу, чтобы всем было ясно: это разбирательство потенциально опасно для обеих сторон — и не только своими последствиями, но и самим фактом разбирательства. В зависимости от того, что мы решим, может статься, что мисс Джонсон и мистеру Сандерсу в будущем все-таки придется работать вместе. Я не могу допустить, чтобы ход настоящего разбирательства отравил их отношения. Дальнейшие необоснованные обвинения, поступившие от любой из сторон, могут привести к тому, что я прерву наше заседание. У кого-нибудь есть вопросы по поводу сказанного мной?
Вопросов не было.
— У вас, мистер Хеллер?
Хеллер откинулся на спинку стула:
— Никаких вопросов, Ваша честь.
— Вот и прекрасно, — сказала судья Мерфи. — Тогда объявляю перерыв на пять минут, а после него заслушаем версию мисс Джонсон.
* * *
— Вы держитесь отлично, — сказала Фернандес. — Просто отлично. Голос сильный, ровный, уверенный. Вы провели хорошее впечатление на Мерфи. Все прекрасно.
Они с Сандерсом стояли во дворике около фонтана. Сандерс чувствовал себя как боксер в перерыве между раундами, которого накачивает его тренер.
— Как вы себя чувствуете? — спросила Фернандес. — Устали?
— Немного. Не слишком.
— Кофе хотите?
— Нет, спасибо.
— Хорошо. Самое противное еще впереди. Вам нужно будет как следует собраться, чтобы спокойно выслушать ее версию. Вам не понравится то, что она будет говорить, но очень важно, чтобы вы при этом оставались спокойным.
— Хорошо.
Она положила руку на его плечо:
— Между прочим, строго между нами: как на самом деле закончилась ваша связь?
— Честно говоря, я и сам точно не помню…
— Но это важно, поскольку… — скептически начала Фернандес.
— Это было почти десять лет назад, — пояснил Сандерс. — Для меня это все словно в другой жизни происходило.
Адвокат тем не менее не выглядела убежденной.
— Ну, посудите сами, — сказал Сандерс. — Сейчас у нас третья неделя июня. Как обстояли ваши сердечные дела на третьей неделе июня десять лет назад? Можете вы мне рассказать?
Фернандес замолкла, нахмурившись.
— Вы были тогда замужем? — задал наводящий вопрос Сандерс.
— Нет.
— Но уже познакомились с будущим мужем?
— Ох, погодите… нет… Еще нет… Я встретила своего будущего мужа где-то… годом позже.
— Ладно. А можете ли вы припомнить, с кем встречались, пока с ним не познакомились?
Фернандес задумалась.
— Ну можете вы припомнить хоть что-нибудь, что имело бы отношение к вашей связи десять лет назад?
Фернандес молчала.
— Теперь понимаете, что я имею в виду? — спросил Сандерс. — Десять лет — это большой срок. Я помню наш роман с Мередит, но не могу отчетливо припомнить последние несколько недель перед расставанием. Так что я не смогу в деталях рассказать, как мы расстались.
— Ну хоть что-нибудь вы помните?
Сандерс пожал плечами:
— Ну, пошли ссоры, ругань… Мы по-прежнему жили вместе, но уже старались рассчитывать, чтобы встречаться реже. Но вы понимаете, это делалось оттого, что каждый раз, когда мы встречались, возникал скандал… Ну и каш то вечером, собираясь на какой-то прием, который устраивала «ДиджиКом», мы поссорились в очередной раз. Помнится, я тогда надевал смокинг и запулил в нее запонками, после чего исползал всю комнату, чтобы их найти. Но, сидя в машине, мы вроде как успокоились и заговорили о том, что нам нужно расстаться. Все было как-то обыкновенно… Никто ни на кого не кричал. Рассудив спокойно, мы решили, что будет лучше, если мы расстанемся.
Фернандес задумчиво посмотрела на него:
— И это все?
— Ага, — подтвердил Сандерс. — Если не считать того, что на прием мы так и не попали.
Неожиданно в мозгу Сандерса снова скользнуло смутное воспоминание… Мужчина и женщина, едущие в машине на вечеринку… Что-то связанное с радиотелефном… Они приоделись, едут на вечеринку, куда-то звонят и…
Нет, он не может вспомнить. Вертится в голове…
…Женщина звонит по радиотелефону, а затем… Что-то неудобное…
— Том! — Фернандес трясла его за плечо. — Нам, похоже, пора. Вы готовы?
— Готов, — сказал Сандерс.
По пути в зал заседаний их перехватил Хеллер. Сладко улыбнувшись Сандерсу, он обратился к Фернандес.
— Коллега, — сказал он, — у меня такое чувство, что сейчас самое время поговорить об урегулировании наших разногласий.
— Урегулировании? — с наигранным удивлением повторила Фернандес. — Вот как?
— Ну, дело явно поворачивается в пользу вашего клиента, и…
— Да, это так…
— И продолжение дознания может быть для него еще более неприятным. И чем дальше, тем неприятнее для вашего клиента…
— Мой клиент вовсе не чувствует себя так уж неудобно.
— …так что для нашей общей пользы будет лучше покончить со всем делом прямо сейчас.
— Я не думаю, Бен, что мой клиент этого хочет, — улыбнулась Фернандес. — Но если у вас есть предложение, мы, разумеется, готовы его выслушать.
— Да, у меня есть предложение.
— Слушаем.
Хеллер прочистил горло:
— Исходя из размеров текущей зарплаты Тома и соответствующих премий, мы готовы выплатить ему сумму денег, соответствующую нескольким годам работы. Сюда же добавим стоимость вашего гонорара и смешанные расходы, связанные с увольнением, расходы по подысканию новой работы и все прямые затраты на перевозку имущества. По нашим расчетам, общая сумма составит четыреста тысяч долларов. По-моему, это очень приличная сумма.
— Я должна выслушать мнение моего клиента, — сказала Фернандес и, взяв Сандерса за локоть, отвела его на несколько шагов. — Ну?
— Нет, — сказал Сандерс.
— Не торопитесь, — посоветовала она. — Вполне разумное предложение. Это как раз та сумма, на которую могли бы рассчитывать на суде — без всяких вычетов.
— Нет.
— Хотите поторговаться?
— Нет. Пошел он в задницу.
— А я думаю, что нам стоит поторговаться.
— Пошел он в задницу…
Фернандес покачала головой:
— Будьте рассудительны, не кипятитесь. А на что вы рассчитываете, Том? Должна же быть какая-то сумма, которую вы бы согласились?
— Я хочу получить то, что я мог бы получить при акционировании фирмы, — объяснил Сандерс. — А это что-то от пяти до двенадцати миллионов.
— Это ваше предположение, чисто субъективная оценка…
— Поверьте мне, так и будет.
— Пять миллионов возьмете? — посмотрела на Фернандес.
— Возьму.
— И, как альтернативу, примете ли вы компенсацию зарплаты, о которой говорил Хеллер, плюс пакет акций, который вам причитается?
Сандерс прикинул и согласился:
— Да.
— Хорошо. Я сейчас скажу ему.
Она вернулась к Хеллеру и коротко с ним о чем-то переговорила. Хеллер развернулся на каблуках и вышел.
Фернандес вернулась к Сандерсу улыбаясь.
— Он на это не пошел. — Они вошли в здание. — Но одно могу вам сказать точно: это — хороший признак.
— В самом деле?
— Да. Если они захотели покончить со всем этим мирно еще до того, как заслушали Джонсон, — это очень хороший знак.
— Исходя из факта предстоящего слияния, — говорила Мередит Джонсон, — я решила, что будет лучше встретиться с начальниками отделов в понедельник.
Она говорила спокойно и неторопливо, обводя глазами всех сидящих вокруг стола. Со стороны казалось, что она снова проводит презентацию.
— Я встретилась после обеда с Доном Черри, Марком Ливайном и Мери Энн Хантер, но Том Сандерс заявил, что весь день у него занят, и попросил встретиться со мной попозже, вечером. В соответствии с его пожеланием я назначила встречу на шесть часов вечера.
Сандерс обалдел, видя, с каким хладнокровием лгала Мередит. Он ожидал чего-то подобного, но увидеть своими глазами — это совсем другое дело.
— Том сказал, что мы могли бы немного выпить и вспомнить старые времена. Я была от этого не в восторге, но согласилась. Мне очень хотелось наладить с Томом хорошие отношения, поскольку я знала, как он был расстроен из-за того, что не получил эту должность, ну и… из-за наших прошлых отношений. Я хотела, чтобы наши отношения были сердечными. Мне казалось, что если я откажусь с ним выпить, то это будет выглядеть… ну, свидетельством моей надменности, что ли… Вот я и согласилась. Том пришел ко мне в кабинет в шесть часов. Мы выпили по стакану вина и поговорили о проблемах, возникших с дисководами «Мерцалка». Однако он постоянно делал реплики, имевшие личный характер, которые мне не нравились: ну, там, о том, как я хорошо выгляжу, о том, как часто он вспоминал о наших прошлых отношениях… Вспоминал сексуальные моменты и так далее.
