«Взгляд в бездну» и «Женский мир на краю пустоты» дали ей возможность купить этот книжный магазин… Впрочем, теперь он балансировал на грани банкротства. Остальные выпущенные ею сборники окупили аборт и поездку в Нью-Йорк, где ее редакторша напилась и полезла ей под юбку в «Русской чайной».
Кэтлин бросилась в спальню и вытащила из гардеробной сундучок с розовыми лепестками в рамках. Перенесла его в помещение книжного магазина и методично, одну за другой, принялась швырять рамки об стену, выкрикивая проклятия. Звон стекла и грохот падающих книжных полок заглушили ее крики. Когда все помещение превратилось в руины последних восемнадцати лет ее жизни, Кэтлин вытерла слезы и полюбовалась делом своих рук. Мертвые книги валялись на полу, ковер блестел осколками стекла, пыль от штукатурки оседала, как радиоактивный пепел. Идеальная картина разрушения.
И тут вдруг Кэтлин заметила нечто необычное. Длинный черный провод свешивался со стены под потолком, в том месте, куда угодила одна из рамок, выбив кусок штукатурки. Она подошла и дернула за свисающий конец, вытянув из стены кусок слегка зашпаклеванной проводки, тянувшейся через всю комнату. Дойдя до конца провода, Кэтлин обнаружила, что тот ведет к миниатюрному микрофону, и снова дернула. В обратном направлении проводка тянулась до входной двери. Кэтлин открыла ее и увидела, что провод тянется на крышу, скрываясь в ветвях раскидистого эвкалипта, растущего у самого крыльца.
Она взяла лестницу, прислонила ее к стене поддеревом и поднялась на крышу, где провод был замаскирован тонким слоем вара. Он привел ее к холмику толя. Она в последний раздернула за провод. Толь разорвался, и Кэтлин увидела магнитофон в прозрачной пластиковой упаковке.
* * *
В Паркеровском центре Датч обыскивал стол Ллойда в надежде, что офицеры отдела внутренних расследований забрали не все. Если бы ему удалось найти хоть какое-нибудь дело об убийстве, с которым Ллойд работал в последнее время, можно было бы строить предположения и начать действовать.
Датч перерыл все ящики, взламывая замки складным ножом, который всегда носил притороченным к кобуре, но нашел лишь карандаши, скрепки и листовки с фотороботами объявленных в розыск преступников. Он со стуком задвинул последний ящик и принялся взламывать шкафы с картотекой. Ничего. Стервятники из ОВР успели забрать все.
Тогда Датч перевернул мусорную корзинку, перебрал неразборчивые записки и обертки от бутербродов и уже готов был плюнуть и прекратить поиски, когда заметил скомканный листок бумаги для ксерокса. Датч поднес его к свету и увидел список, состоящий из тридцати одного имени с адресами в одной колонке и перечнем магазинов электроники в другой. Сердце подпрыгнуло у него в груди. Без сомнения, перед ним был составленный Ллойдом список подозреваемых. Именно для опроса этих людей Ллойд просил его, Датча, выделить офицеров. Это был шанс. Слабый, ненадежный, но все-таки шанс.
Датч вернулся к себе в голливудский участок и протянул список дежурному офицеру.
– Обзвоните всех этих мужчин по списку, – приказал он, – и вызовите на допрос. Нажмите на них. Скажите, что это стандартная процедура, но будьте с ними построже. Дайте мне знать, кто из них запаникует. Мне надо уехать, но я буду вам звонить.
Из своего кабинета Датч позвонил Ллойду домой. Как он и ожидал, ему никто не ответил. Он звонил всю ночь, каждый час, и все без толку. Теперь ему стало совершенно очевидно, что Ллойд ушел в подполье. Но где же он? Прячется от ОВР или выслеживает убийцу. Реального или воображаемого. А может быть, он сам…
Эту мысль Датч додумывать не стал. Он вспомнил, как у него на вечеринке Кэтлин Маккарти упоминала, что ее книжный магазин находится на углу Юкки и Хайленд. Вчера вечером она наговорила о Ллойде бог знает что… Но может знать, где он находится. Ллойд всегда обращался к женщинам, всегда искал их общества, когда ему приходилось туго.
Датч поехал на угол Юкки и Хайленд и остановился перед магазином «Феминист-библиофил». Ему сразу бросилось в глаза, что парадная дверь приоткрыта, а крыльцо засыпано битым стеклом.
Вытащив пистолет, Датч вошел внутрь. Груды книг, осколки битого стекла и обломки штукатурки устилали пол. Он прошел через кухню в заднюю часть помещения и попал в спальню. Здесь не было следов разрушения, но на постели валялась кожаная сумка.
Датч заглянул в нее. Деньги и кредитные карточки на месте. Это совершенно не вязалось с картиной разгрома. Обнаружив в бумажнике из телячьей кожи крупную сумму денег, а также водительские права и документы на машину, выданные на имя Кэтлин Маккарти, Датч схватил телефон и позвонил в участок.
– Говорит Пелтц, – сказал он. – Сигнал всем постам. Разыскивается Кэтлин Маккарти, белая женщина, пять футов девять дюймов, сто тридцать пять фунтов, волосы каштановые, глаза карие, дата рождения – двадцать первое ноября сорок шестого года. Бежевый «вольво» двенадцать – два ноля, шестьдесят седьмого года выпуска, номер Эл-Кью-Эм девятьсот пятьдесят семь. Задержать только для допроса. Силу не применять, эта женщина не подозреваемая. Пусть ее доставят ко мне в кабинет.
– А вам не кажется, что это немного не по уставу, капитан? – засомневался дежурный офицер.
– Заткнись и выполняй, – приказал Датч.
Проверив кварталы по соседству с книжным магазином и не обнаружив ни Кэтлин, ни ее машины, Датч почувствовал себя раскаявшимся Иудой. Он знал, что единственное противоядие от этого – движение. Лучше ехать в любом направлении, чем оставаться на месте.
Датч поехал в Сильверлейк. Он постучал в дверь старого дома, мимо которого Ллойд провозил его столько раз, почти не ожидая, что кто-то ему откроет. Он знал, что родители Ллойда стары и живут в немом одиночестве. Никто не ответил. Тогда Датч обогнул дом и заглянул через изгородь на задний двор.
Он увидел высокого мужчину, пьющего виски прямо из бутылки и размахивающего крупнокалиберным револьвером. Датч застыл, вспоминая рассказы Ллойда о его чокнутом старшем брате Томе. Он наблюдал за печальным зрелищем, пока Том не бросил револьвер на землю, после чего наклонился к ящику, стоявшему у его ног, и вытащил ручной пулемет.
Датч ахнул, увидев, как Том, пьяно раскачиваясь, бормочет себе под нос:
– Гребаный Ллойд ни хрена не знает. Все эти гребаные фараоны ни хрена не знают, как проучить гребаных ниггеров, но я-то знаю, разрази меня гром! Гребаный Ллойд думает, он может мне указывать, что и как. Ничего, я ему еще покажу. Он у меня еще поплачет!
Том выронил пулемет и рухнул на землю вслед за ним. Датч вынул свой пистолет, протиснулся через щель в изгороди и, прокравшись вдоль стены, бросился к Тому, целясь ему прямо в голову.
– Замри, – приказал он, когда тот оглянулся в замешательстве.
– Ллойди забрал мои игрушки, – пожаловался Том. – Он никогда не хотел со мной играть. Забрал мои лучшие игрушки, а играть со мной все равно не хочет…
Датч заметил большую яму рядом с Томом и заглянул внутрь. На него смотрели дула полудюжины обрезов. Оставив Тома плакать в грязи, Датч побежал обратно к своей машине. Он схватился за руль и тоже заплакал, моля Бога о помощи. Он и сам не знал, что собирается делать: то ли арестовать Ллойда, то ли отпустить его с миром.
Сжимая руль, Кэтлин без всякой цели гнала машину по переулкам Голливуда. Она декламировала про себя свои лучшие стихи, пытаясь заглушить мысли о найденном на крыше магнитофоне, о высоком полисмене и его безумной теории кровавых убийств, но его слова звучали у нее в голове все громче, заглушая рифмованные строки. На Мелроузона проехала на красный свет, запоздало ударила по тормозам, и машину занесло. Она едва не задела стайку детишек, пересекавших перекресток во главе с воспитательницей.
Кэтлин остановилась у тротуара, вся дрожа. Возмущенные гудки водителей совершенно вытеснили из ее сознания стихотворные строчки. Ей вообще было уже не до слов. Ллойд Хопкинс и его теория заговора требовали опровержения на основе фактов. Магнитофон являлся материальной уликой, и ему можно было противопоставить только другую, еще более вескую материальную улику. Пора навестить одноклассника и послушать, что он скажет.
* * *
Датч сидел и слушал, как лейтенант Перкинс, командир голливудского подразделения детективов, инструктирует своих людей по делу Голливудского Мясника.
– Наши черно-белые машины и вертолетные патрули не дадут ублюдку совершить новое убийство, новы, парни, должны разузнать, кто он такой. Детективы шерифской службы работают по делам Мортон и Крэйги. Возможно, у них уже есть версия. Какой-то помощник шерифа из отдела нравов Западного Голливуда вышиб себе мозги вчера вечером в своей квартире. Кое-кто из его коллег по отделу нравов утверждает, что он был крепко завязан с Крэйги. Убойный отдел в центре работает по делу Пратт. Стало быть, нам с вами, парни, остается выкурить из норы в районе Голливуда всех извращенцев, взломщиков, наркоманов и прочих подонков, замешанных в насилии, на чем бы они ни специализировались. Задействуйте своих стукачей, перетрясите дела на условно-досрочников, напрягите мозги, опросите патрульных. Используйте все, что сочтете нужным.
