переставлять. Вначале поминки, водка и девки, а потом казнь, можно сразу казнить, – он выпил, крякнул. – Лучше работать на мафию, чем на червей. Соглашайся, майор!
– Не люблю мафию. – Ежов как будто заскучал.
– Понимаю! Тебя в детстве хулиганы напугали. Вот и пошел служить, карьеру делать. Мафию любить не надо, она не женщина, а вот считаться и уважать, будьте любезны. Доченька, я золотом тебя осыплю. И грехи свои отмолю. Слышишь?
– Тебе их вовек не отмолить, – сказал Ежов.
– Кто кается, тому прощено будет. И доченька меня простит. Да, Лиза?
– Если каешься, переведи миллионы на счет детского дома, где она воспитывалась.
Это был удар. Граф прикрыл глаза ладонью, чтобы скрыть замешательства. Откуда майор может знать? Про Барина, про дочь из детдома. Он сам про нее не знал.
– Детям помочь святое дело, – пробормотал он. – Миллионы до детишек не дойдут, вы их по дачам обкомовским растащите. А переведу! Лиза, честное слово. Кстати, майор. Чей адресок спрашиваешь? Вдруг интересы сходятся.
– Хозяина.
Граф удивился.
– Что в мире творится, майор! Контора не знает Хозяина? Бред…
Наконец-то! В коридоре хлопнула далекая дверь, послышались шаги. Присутствующие повернули головы, ожидая появления одного и того же человека. На пороге возник Рахит с дорожной сумкой на колесиках. Он оставил ее в коридоре, сам равнодушно переступил Шерифа. На плече висел «УЗИ», короткоствольный автомат израильского производства.
– А вот и Рахит! – воскликнул Граф. – Драму привезли?
– Нет, – односложно ответил слуга, не считая нужным вдаваться в подробности.
– А где ребята, что за сумку ты приволок?
– Кончились ребята.
– Как это. Малой и Бандера?
– В морге, оба.
– Говори внятно. – Граф хмурил лоб. – Что произошло?
– Порядок, шеф. – Рахит обращался к Ежову. – Какие будут указания?
– Этот парень, – ухмыльнулся Граф. – Представляешь! Хочет меня арестовать.
– На его месте я бы тебя замочил.
– Что ты сказал?
– Я работаю на него.
– Ты с ума сошел, – Граф вдруг понял, что это правда. Вот откуда гость знает про Лизу, что она из детдома, и здесь появился не случайно, и ребята в морге с его помощью оказались. И все же не мог поверить. – Это комитетчик! Рахит. Ты что творишь?
– Я знаю, что делаю. Твое время кончилось, – Рахит направил автомат на Графа. – Может, порешим его?
Лиза закрыла лицо ладонями, ожидая новой стрельбы. Она была в ужасе и не понимала, что тут сейчас происходит.
– Рахит, я предательство никому не прощаю. – Граф терял жизненные опоры. – Опомнись.
– Ты говорил, подвал у него надежный, – Ежов смотрел на Лизу, задумчиво потирая пальцем шрам на подбородке. – Запри его там, и свяжи покрепче.
– Понял. Вставай, Граф!
– Забыл, откуда я тебя вытащил? Урод.
Удар ногой в лицо опрокинул Графа на софу. Лиза взвизгнула.
– Заткни пасть, ублюдок. Это ты меня уродом сделал. Вставай!
Граф сел, рукавом промокнул кровь, сочившуюся из разбитой губы.
– Что же ты делаешь! При родной дочери. Ты труп, Рахит, – Граф вытянул руки, как бы предлагая надеть наручники, подмигнул дочери. – Мечи карты, майор! Вызывай, докладывай, кто там главный. Ничего, Лиза! Папа твой повоюет. Майор, девочку не обижай. Дайте одеться, мусора! Голым повезете?
– Вставай, – Рахит толкнул его стволом автомата в плечо. – В подвале не замерзнешь, там настоящая душегубка.
– Какой подвал, парни! Нет уж, везите в Управление.
– В подвал, – сказал Ежов. – Свяжи как следует.
– Что-то нехорошо. – Граф смотрел на Ежова. – Майор! 5 миллионов. Отпусти! Помру я в подвале, чую сердцем.
– Еще бы, – Рахит ждал решения командира. – На дыбе помрешь.
– Адрес Хозяина? – Ежов встал с кресла. – Последний раз спрашиваю.
– 8 миллионов! Долларов. Прямо сейчас! Отпусти.
– Опоздал с миллионами, – Рахит кивнул Ежову. – Они в этой сумке.
– Крыса! – Граф не терял надежду. – Тем более, майор! Ты обещал.
– Адрес?
– Комсомольская 5.
– Что это?
– База Хозяина. Комсомольская улица, дом 5. На окраине города.
– Веди его в подвал.
– Ты обещал свободу, – Граф поднялся. Он готов был кинуться в драку, и будь что будет, но близкое присутствие Рахита отнимало все шансы. – Дочь не трогайте! Христом богом прошу.
– Ты совсем ума лишился. Никто ей ничего не сделает. Проверим адрес, потом отпустим. Через час, максимум. Уводи его! Сумку оставь, жду тебя в машине.
– Пошел, – Рахит подтолкнул Графа к выходу.
Переступив лапы мертвого Шерифа, Граф наклонился и похлопал пса на прощание по мертвой шее, которую столько раз обнимал при жизни, и даже не знал, что так вот все закончится. Как только они удалились, Ежов выволок тело Шерифа в коридор, прикрыл дверь, вернулся к Лизе. В простенькой блузке, линялых джинсах, девушка казалось совершенно чуждой тому миру, где находилась волею судьбы. Как говорится, родителей не выбирают. Он сел рядом.
– Лиза, так получилось. Я просил, чтобы ты ушла. Он, правда, твой отец?
– Мама так сказала, перед смертью. Наверно он. Фотография у нее была, старая. Там они совсем еще молодые. Она у меня в сумочке, могу принести.
– Не надо, пусть так. Не бойся, я сейчас уйду. Будет просьба. Ты понимаешь, что твой отец опасный преступник? Сама все слышала.
– Да, понимаю, – голос у нее был едва слышный.
– Ты молодая, все у тебя впереди. А сейчас надо помочь, ничего сложного. Слышишь? Мы уедем на час, может быть, вернемся, может быть нет. Дом закроем на защелку. Ты его выпустишь через час, не раньше. А потом все, ты свободна. Сделаешь, не побоишься?
– Сделаю. А почему не арестуете?
– Прямых улик нет, у нас тоже проблемы. Мы разберемся, но важно выиграть время. Один час, всего лишь час. Знаешь, где подвал?
– По коридору, и вниз. Там лестница.
– Значит, договорились, – Ежов встал в сомнении. – Может, Рахита оставить?
– Нет-нет! – она испугалась. – Я справлюсь. Не надо.
– В общем, увидимся. Если какая помощь нужна, поможем. До свидания, Лиза!
– До свидания, – эхом откликнулась она.
Ежов махнул рукой на прощание, прихватил сумку на колесиках, и удалился. Лиза подошла к окну, увидела клетчатое пальто с сумкой, к нему присоединился Рахит, что-то обсуждая, они сели в черную «Волгу» и уехали через открытые ворота. Никого в доме не осталось, кроме нее и Графа, запертого в подвале. Лиза посмотрела на каминные часы, выпила водки, закурила, собираясь коротать время, и вдруг ей послышался слабый крик в глубине дома. Она замерла, прислушиваясь. Крик не повторился, и ничего похожего, может, ей просто почудилось. С момента ухода Ежова минуло минут пятнадцать. Еще три раза по столько, и она может освободить Графа. Или сейчас выпустить? Нет, она чувствовала, что этот Ежов прав. А вот Рахит? Предатель. Водка успокоила нервы, Лиза легла и задремала, а проснулась ровно через час, словно
