Я понимаю, что он имеет в виду. Разъяренный Джек-младший, у которого отняли надежду, может превратиться в террориста-самоубийцу. Доктор Чайлд предупреждает меня о такой возможности.
— А что насчет Ронни Барнеса? — спрашиваю я.
Он кивает и смотрит в потолок.
— Молодой человек, которого он якобы разыскал в Интернете и «воспитал» сам? Очень любопытно, хотя далеко не уникальный случай. Убийство группами не так редко встречается, как считают многие. Чарльз Мэнсон был главой самой известной группы убийц, но он был далеко не первым и не последним.
— Верно, — говорю я. — Я с ходу могу привести несколько примеров.
— Именно это я и хочу сказать. Примерно пятнадцать процентов жертв серийных убийств были убиты группами. И хотя наш парень с вывертом, он подходит под этот сценарий. Группы обычно состоят из двух человек, но бывает и больше. Всегда есть доминирующая личность, некто с особой энергией и специфической фантазией. Он или она вдохновляет других, подталкивает их осуществить свои фантазии на практике. Все участники имеют психопатические отклонения, но иногда считается, и я с этим мнением согласен, что без доминирующей личности они никогда бы не дошли до реального убийства. — Он улыбается, и я замечаю в нем усталый цинизм. — Разумеется, их нельзя назвать жертвами. Зачастую после ареста эти преступники заявляют, что они были всего лишь сообщниками, которых принудили. Но это очень редко подтверждается уликами.
— «Команда Потрошителя», — говорю я.
Доктор Чайлд улыбается:
— Прекрасный пример. Причем довольно свежий.
Я говорю о так называемых чикагских потрошителях 80-х годов. Псих по имени Робин Гехт возглавил группу из трех человек, своих единомышленников. К тому времени как группу поймали, погибли по меньшей мере семнадцать женщин, все они перед смертью были изнасилованы, избиты и подвергнуты пыткам. Гехт со товарищи отрезали одну или обе груди у жертв, куски мяса они потом использовали для сексуальных целей или… съедали.
— Гехт сам никогда никого не убивал, верно? — спрашиваю я.
— Нет, не убивал. Но он был движущей силой в этой группе. Кстати, обладал большой харизмой.
— Похоже, — размышляю я вслух, — но не то же самое.
Доктор Чайлд склоняет голову набок и заинтересованно смотрит на меня:
— Объясни.
— Просто я так его чувствую. Разумеется, Джек-младший главный. Он всем руководит. Но в большинстве случаев групповых убийств между членами группы существуют какие-то взаимоотношения. Они дают что-то друг другу. Они могут быть извращенными, эти отношения, но они — команда. Джек пожертвовал Барнесом, и все для того, чтобы добраться до меня и запутать нас. — Я качаю головой. — Мне думается, его последователи только орудие в его руках. Не думаю, чтобы он нуждался в них эмоционально, для воплощения своих фантазий.
Доктор Чайлд переплетает пальцы и задумывается. Вздыхает:
— Что ж, это сходится с его выбором одновременно двух жертв.
— Вы полагаете, что вторая жертва — это я?
— Да. Безусловно, тем самым он становится еще более опасным. Как говорится, он «человек с планом». В его сценарии мистер Барнес и другие просто пешки, пластмассовые фигуры, которые можно двигать куда угодно. Не самые плохие новости, но далеко не самые лучшие. Чем меньше он задействован эмоционально, тем труднее его поймать.
«Блеск», — думаю я.
— Очевидно, что Интернет предоставляет ему доступ и обеспечивает анонимность. — Доктор произносит это почти с тоской. — Извечная двойственность великих изобретений. Они приносят не только огромную пользу, но и огромный вред. С одной стороны, Интернет разрушил политические границы. Электронные письма стали приходить из России еще до падения «железного занавеса». Люди во всех уголках мира могут связаться друг с другом в несколько секунд. Американец и эскимос могут убедиться, что они на самом деле мало чем отличаются друг от друга. С другой стороны, Интернет предоставил почти не ограниченные возможности для таких типов, как Джек-младший. Сайты об изнасиловании, педофилии, сайты с порнографическими картинками, сайты, на которых демонстрируются казни и последствия разных катастроф. — Он смотрит на меня. — Так что ответить на твой вопрос с учетом имеющихся данных, которые он сам и сообщил, можно следующим образом: он будет искать рекрутов, шаря в наименее популярных уголках Интернета, особенно на новых сайтах, которые он посетит первым. Вначале ему ничего не надо будет делать, только наблюдать. Он будет искать определенные склонности. Как и все манипуляторы, он найдет, о чем поговорить, как втереться в доверие, заработать авторитет. Однако, — с этими словами доктор наклоняется вперед, — ему придется с ними встретиться лицом к лицу. Простой электронной почты и чатов недостаточно. По разным причинам. Ничего сложного в том, чтобы притвориться анонимно. Хотя наш Джек — рисковый парень, но он предварительно тщательно готовится. Ему необходимо убедиться, что человек, с которым он разговаривал, действительно тот, за какого себя выдает.
— Что еще? — спрашиваю я.
— Прежде всего мы тут имеем дело с улицей с двухсторонним движением. Те, с кем он разговаривает, также не уверены, что он тот человек, за кого себя выдает. Более того, я просто не считаю вероятным, что он позволяет им воплощать его фантазии без своего личного участия. Нет. Я думаю, он выжидает, оглядывается, составляет список. Далее он каким-то образом убеждается в том, что не ошибается на их счет. Затем он идет на связь в Интернете. А уже после организует с каждым из них встречу. Затем он выбирает метод подчинения человека. Возможно, он начинает с малого. Вроде: «Давай заглянем в окно женского общежития. Давай изобьем проститутку, но не до смерти. Теперь давай прирежем кошку и посмотрим ей в глаза, когда она будет умирать». Так постепенно он лишает будущих партнеров тех немногих моральных принципов, которые регулировали их поведение в обществе, делали их людьми. А уж если ты сунул одну ногу в ад, то отчего не сунуть вторую? И не забывай: ад представляется им раем.
— Сколько времени может занять такая обработка? Чтобы человек преступил черту?
Он смотрит на меня:
— Ты спрашиваешь, сколько такого рода учеников он уже успел создать?
— В основном.
Доктор Чайлд разводит руками:
— Трудно сказать. Зависит от многих факторов. Как давно он этим занимается? Откуда он черпает кандидатов? Если, например, он набирает учеников из недавно освобожденных насильников, то дистанция между изнасилованием и убийством совсем небольшая.
Я смотрю в его усталые глаза и пытаюсь переварить услышанное. Как давно? Сколько человек Джек-младший обратил в свою веру? Мы не знаем. Не можем знать.
— Меня еще вот что беспокоит, доктор. Вы коснулись этого, когда сказали, что он рисковый парень. Но этот процесс обретения последователей, он ведь опасен. Кто-нибудь из этих «протеже» может провалиться. — Я качаю головой. — Мне тут видится противоречие. С одной стороны, он умен. Очень умен и осторожен. С другой стороны, он сильно рискует. Не сходится.
Доктор Чайлд улыбается:
— Ты не пыталась найти самое простое объяснение этому противоречию?
Я хмурюсь:
— Вы о чем?
— Что он сумасшедший.
Я таращу на него глаза:
— Так в этом дело? Он безумен?
— Я немного поясню. — Его лицо становится серьезным. — Но не забывай об этой простой возможности. В нашей профессии это называется «бритва Оккама», она служила мне много, много раз. — Он откидывается назад. — Что касается деталей… Я думаю, здесь действуют два фактора. Один соответствует фантазии. Этой перекрученной пропаганде «чистоты расы», передаче эстафеты Джека Потрошителя и так далее. — Он делает паузу. — Второй фактор свидетельствует о голоде.
— Голоде?
— О том, что двигает всеми серийными преступниками. Потребность делать то, что они делают. Это сильнее осторожности. — Он пожимает плечами. — Контакты с другими, манипулирования ими, обработка их… Этот процесс иррационален. Помимо серьезных признаков безумия, Джек-младший отличается иррациональностью. Если у него отсутствует серьезная мотивация для поступков, до которой мы еще не добрались, тогда эти отклонения коренятся в чем-то отличном от рассудка. А именно в голоде. Он утоляет его преступлениями, и это утоление для него важнее, чем собственная безопасность.
— Значит, основной вывод — он безумен.
— Как я уже сказал.
Я раздумываю.
— Почему Потрошитель? Откуда эта одержимость шлюхами?
— Думаю, одно есть причина другого. Мне кажется, что шлюхи являются причиной фантазий о Потрошителе, не наоборот. Кто бы ни придумал эту тщательно выполненную пародию… — он пожимает плечами, — у них у всех проблемы с женщинами. Возможно, он подвергся сексуальному насилию или стал свидетелем такого насилия. Ирония в том, что мотивация и побуждающая причина у современной копии, весьма вероятно, очень схожи с мотивацией и побуждениями оригинала. Ненависть к женщинам, смешанная с сексуальностью и неудовлетворенным желанием. Старый вариант.
