Ознакомительная версия.
Впереди виднелось разветвление пути. Никто, кроме Николая Дмитриевича не обратил на это внимание. Но машинист знал этот маршрут лучше, чем собственную кухню – там жена постоянно что-то передвигала, а тут все оставалось на своих местах уже долгие годы. Сейчас стрелка была переведена на обводную ветку.
На железнодорожном переезде скопилась приличная для этих мест пробка, машин по десять с каждой стороны. Шлагбаум красно-белой «спартаковской» расцветки уже минут двадцать перекрывал дорогу, красные лампы светофора издевательски подмигивали водителям и пассажирам.
Люди нервничали, не понимая, что происходит.
– Эй, тетка, что за хрень? Долго нам еще стоять? – заорал на дежурную всклокоченный бородатый мужик в серой футболке с потными пятнами под мышками, обтягивающей пивное пузо.
– Не знаю! – сварливо отозвалась «тетка» в оранжевой жилетке. – Мне не докладывают. Шлагбаум автоматический.
Она кривили душой. Да, обычно шлагбаум работал в автоматическом режиме, перекрывая трассу, когда поезд приближался на два километра. Но сегодня она его опустила вручную по команде с узловой. Это было странно, по этой ветке поезда вообще ходили редко. Но она не утруждала себя вопросами. Сказано опустить – вот и опустила. И она не собиралась отчитываться в своих действиях ни перед кем, тем более перед какими-то проезжими мужиками.
Бородатый грязно выругался, плюнул, и забрался в свой древний потрепанный «Лендкрузер» с правым рулем. Внедорожник тарахтел изношенным дизелем, коптя небо. Жрал он прилично, но глушить мотор было нельзя – потом хрен заведешь. Бородатый со злостью представил, сколько уже топлива ушло впустую. А солярка, не в пример старым временам, сейчас почти не отличалась по цене от приличного бензина. Да еще солнце начинало ощутимо припекать, а кондиционера в его «динозавре» отродясь не было.
– Вот уроды, – благодушно заметил его товарищ, такой же потрепанный вчерашними посиделками мужик с бутылкой пива в руке. – Можа у них шлагбаум заклинило?
– Да пошел ты! – вскипел бородатый. – Сидишь тут, пиво глохчешь! Все тебе похрен!
– Да че ты паришься? – отмахнулся товарищ. – Давай объедем, раз торопишься.
– Ага, объедем! – с досадой бросил бородатый.
Нарушение правил на переезде однозначно каралось лишением водительских прав. С другой стороны, в этих краях милиция не появлялась – машин тут ездит немного, стричь некого.
Над головой низко пролетел армейский вертолет с красной звездой на фюзеляже.
Сзади подъехала неброская тойота и припарковалась на обочине. Из нее выбрался молодой парень лет двадцати пяти, и пошел к будке дежурной. «Тоже не терпится», – решил бородатый. Он подумал еще немного. Нетерпение и жажда опохмела пересилили осторожность. Он ткнул рычаг, выехал из ряда, объехал шлагбаум и двинулся через пути.
– Куда тебя несет, сволочь! – заорала дежурная, кидаясь к нему. Флажки она держала, как дубину, и со всего маху треснула ими по лобовому стеклу нарушителя.
Бородатый дернулся от неожиданности, руль выскользнул из рук, и «Кукурузник» свалился правым колесом с помоста. Водитель испуганно дал газ, пытаясь перескочить через рельс, но от удара что-то в двигателе хрюкнуло, и он заглох.
– Твою мать! Твою мать! Твою мать! – причитал бородатый, лихорадочно накручивая ключом в замке зажигания. Стартер исправно скрежетал, проворачивая коленвал, но мотор «не схватывал».
– Кузя, поезд! – завизжал, вдруг, товарищ, и испарился из кабины, словно его тут и не было.
Бородатый посмотрел направо, и с ужасом увидел, как из-за леса вытягивается пассажирский состав. До него было меньше километра, через минуту он протаранит машину! Бородатый еще раз попытался завести мотор. Ничего не вышло.
Он выскочил из машины, и в панике побежал подальше, в сторону, в поле.
– Куда тебя понесло, сука гребаная! – крикнул парень из тойоты, и поставленным ударом в ухо отправил бородатого в глубокий нокаут.
– Впереди переезд, – доложил Игорь.
– Вижу, переезд, – отозвался машинист.
– Переезд свобо… – на автомате начал было стажер, но через миг отчаянно закричал, забыв все правила ведения переговоров. – Никодимыч! Машина на переезде!
Тот уже и сам увидел, что прямо на путях стоит джип, а в стороны от него бегут маленькие с такого расстояния человечки. Он протянул руку к тормозному крану, но Ахмат решительно ударил по ней стволом автомата.
– Не тормози!
– Но ведь…
– Не тормози, я сказал! – зарычал террорист.
Машинист обмяк, с ужасом глядя, как приближается автомобиль. Игорь, с круглыми от страха глазами бочком-бочком пробирался к двери.
– Ты куда? – остановил его Арби.
Игорь попытался протиснуться, но он легко отшвырнул стажера обратно.
– Назад надо! – крикнул Игорь. – Назад!
– Никуда не надо, – хладнокровно ответил Ахмат, сдвигая автомат за спину. – Если остановимся или слишком снизим скорость – то все равно всем конец. Так что лучше дай газу.
Никодимыч очнулся от летаргии, и крутанул «руль» контроллера, набирая сразу несколько позиций. Могучий дизель взревел, из труб вырвался сноп огня и клубы черного дыма. «Пустил медведя», как говорят машинисты.
– Остатки соляры сожжешь! – воскликнул Игорь, но Никодимыч только отмахнулся. Проблемы надо решать по мере их поступления.
Парень из тойоты не стал возиться с заглохшим джипом. Если завести его не удалось хозяину, то у него точно не получится. Поезд неумолимо надвигался, надрываясь гудками. Стоящие перед шлагбаумом машины благоразумно разъезжались, едва не врезаясь друг в друга. Они сейчас напоминали муравьев, разбегающихся от дождя. Парень подбежал к КАМАЗу, груженному песком, и дернул дверь.
– Вылезай! – крикнул он, размахивая «ксивой». – ФСБ!
Водитель непонимающе хлопал глазами. Пришлось, не мудря, просто выдернуть его из кабины за руку. Размышлять было некогда. Опергруппу, в которую входил и этот парень, буквально пятнадцать минут назад сдернули с переезда на основной ветке, и отдали недвусмысленный приказ – обеспечить свободный проход состава здесь. Любой ценой.
Он сам уселся за руль. Специалистом по вождению грузовиков он не был, но сейчас это не имело значения. Лишь бы не заглушить мотор! На исправление ошибки времени уже не было. Он выжал сцепление, дал газу, и воткнул первую передачу.
– Только не заглохни! Только не заглохни! – умолял он машину.
КАМАЗ послушался. Он рывком выскочил из своего ряда, натужно ревя движком, пока чекист не додумался переключиться на вторую и тут же на третью, и понесся к переезду. Машины брызнули от него в стороны, вылетая на обочину. Дежурная по переезду во все лопатки улепетывала к лесу.
Поезд приближался справа. Кажется, он вместо того, чтобы тормозить, еще и прибавил скорости. «Не успеваю!» – метнулась отчаянная мысль. Парень из всей силы вдавил педаль газа в пол, будто это могло ускорить тяжелую машину. С треском разлетелся шлагбаум.
Оперативник заорал, криком подгоняя грузовик. Красная полоса на морде тепловоза бросилась в глаза, нестерпимо близко! За миг до столкновения с джипом парень подобрал под себя ноги. Это его спасло. Страшный удар вышиб внедорожник с путей, но и короткую кабину КАМАЗа смяло в районе педалей. Если бы фээсбэшник не убрал ноги, их бы просто оторвало. Но ребра от удара об руль все равно треснули.
Локомотив задел лишь самый краешек кузова грузовика, но и этого касания хватило, чтобы многотонная машина легко, как игрушечная, завалилась на бок.
Когда товарищи вышибли лобовое стекло лежащего на боку КАМАЗа, изо рта парня сочилась кровь – сломанные ребра порвали легкое. Но он улыбался. Он успел!
– Никодимыч, красный! – весело доложил Игорь. Он столько пережил за последние часы, что нервы были уже на пределе.
– Вижу, красный, – равнодушно ответил машинист. А вот его потрясения опустошили, довели до апатии.
– Блин! Ты не слышишь что ли? Красный!
– Что это значит? – потребовал Ахмат.
– На блок-участке другой состав, или вагон, или тепловоз. А может, пацаны лом на рельсы положили, – пожал плечами Николай Дмитриевич. Повторитель сигнала светофора светился тревожным красным огнем в кабине тепловоза. – Кто его знает. Цепь замкнута, красный горит. А диспетчер молчит.
– Никодимыч, смотри! – звенящим от напряжения голосом воскликнул Игорь.
Машинист посмотрел вперед, и остолбенел. Здесь дорога делала широкий изгиб, и было видно далеко. В километре, а то и больше, ехала шестисекционная сплотка тепловозов. Может быть, по параллельным путям? «Нет, не с нашим счастьем», – почему-то с улыбкой решил Никодимыч. Странный перевод на обводную ветку, красный на светофоре… «Нет, мимо не проедем».
– Вот теперь точно назад бежать бесполезно, – хихикнул машинист. – Этих с путей не столкнешь, они как весь наш состав весят.
Ознакомительная версия.
