Кушнир заметила, что щель все же стала шире. Она сунула туда пальцы и дернула плиту. Преграда неожиданно легко съехала в сторону сантиметров на тридцать. Путь наверх был открыт.
Девушка прислушалась. Тишина. Над щелью виднелся низкий потолок и часть стены с фигурным вырезом. Горизонтальный рыжий свет, струившийся сквозь вырез, говорил о том, что день клонился к закату. Тусклый солнечный луч показался девушке ярким прожектором. Тамара отвязала ящик, просунула его наверх и установила на плиту. Отдышалась и вылезла сама. Ее уставший взгляд упал на поверхность плиты. Сердце ёкнуло.
Ларец исчез!
Находясь в подвешенном состоянии внутри глубокого колодца с острыми кольями на дне, Тихон Заколов быстро оценил свои шансы. И выходило, что если сейчас обрежут веревку, то шансов у него – никаких! Отчаянное положение усугубляла страшная душевная рана. Его предала девушка, которую он успел полюбить. Она играла им все эти дни и беззастенчиво использовала его чувства для достижения своей цели. Ее чудовищное коварство выходило за рамки его небольшого жизненного опыта. Он до последнего мгновения надеялся, что все обернется шуткой, и Тамара спасет его от фанатичного сторонника восстановления монархии.
Но прозвучала команда грузинского князя, и девушка послушно выпустила веревку. Нить между жизнью и смертью оборвалась.
Лишившись опоры, Тихон пришлепнул липкие ладони к гладким кирпичам. Пока Давид Орбелиани изучал содержимое ларца, он успел извлечь из рюкзака экспериментальный клей «Паук» и несколько раз намазать им руки. Совсем недавно он учил Диму Кушнира, что никогда нельзя сдаваться, потому что в самый последний момент может прийти спасительное решение. Клей на основе паутины не подвел, тело зависло на вертикальной стенке.
Если перед ним несколько дней разыгрывали спектакль, он тоже попробует себя в актерском мастерстве. Заколов истошно закричал и взвизгнул, изображая падение и боль от удара. Он надеялся, что князь не захочет заглядывать в колодец. Каменная крышка наверху качнулась и перекрыла отверстие для обзора. В наступившей темноте Тихон перевел дух.
Но это было лишь временное спасение. Его тело провисало под тяжестью, ноги бесполезно скребли по ровной, без выступов стенке, о том, чтобы перехватить руки и подняться вверх, нельзя было и мечтать.
Если невозможно продвинуться вверх, то надо попытаться плавно спуститься вниз.
Заколов отдернул правую ладонь и тут же прилепил ее ниже. Затем так же поступил с левой. Мелкими рывками он съезжал в непроглядную глубь. Вскоре ноги встали на твердую почву между наклонных кольев. Он жив, но что дальше?
Больнее всего предают самые преданные люди, горько подумал Тихон. Преданность и предательство, какие созвучные, но совершенно разные по смыслу слова! Похоже, перед мучительной смертью от истощения у него будет много времени для подобных философских рассуждений. Если только здесь на глубине не скапливается метан. Тогда смерть будет легкой и быстрой.
Требовалось осмотреться. Фонарика не было, а включать зажигалку было смертельно опасно. Тихон несколько раз глубоко вздохнул. Воздух был затхлым, но головокружение не появлялось. А, была не была! Он щелкнул зажигалкой, маленький язычок пламени осветил глубокую темницу.
Страшные колья представляли собой деревянные пики с металлическими наконечниками. Булыжники, свалившиеся сверху, сломали одну из пик. Тихон поднял обломок, ткнул острием в стенку между кирпичами. Старинный раствор нехотя поддавался. Заколов метнул взгляд вверх, оценил глубину ловушки и количество кольев на дне. Не все так плохо!
С помощью булыжников он обломал все пики, торчавшие из пола. Во-первых, расчистилось место и стало удобнее, во-вторых, безопаснее, если вдруг сорвешься при будущем восхождении. И самое главное, появился отличный материал для импровизированных ступенек!
Заколов брал остроконечные обломки и с помощью булыжника забивал их в стенку между кирпичами. Деревянные штыри зигзагообразной лесенкой поднимались вверх. Твердые черенки хорошо держали вес тела. Когда последний штырь закрепился в полутора метрах от выхода, Тихон отбросил ненужный булыжник и подождал, когда восстановятся силы в уставших руках. Теперь все зависело от того, закреплена или нет каменная крышка над головой.
Он собрался с силами, уперся головой и надавил на край каменного диска. Под ногой предательски зашатался стержень. Крышка не шелохнулась. Приехали!
Тихон крутанул колесико зажигалки и попытался исследовать щель. Сразу обнаружилось, что он давил на круг в месте крепления центральной оси, удерживающей тяжелую крышку. Толчок в стороне от центра заставил диск провернуться и занять вертикальное положение. Заколов выбрался наружу.
В потолке зияла квадратная дырка, заговорщики с ларцом исчезли. Из овальной комнаты вели четыре темных коридора. Тихон припомнил схему подземелья и определил нужный ход. На всякий случай он воспользовался опытом князя и сверился со следами. Все совпало. Десять поворотов, и он достигнет конечной точки подземного путешествия.
Свернув в десятый раз, Заколов оказался перед входом в подземную комнату. Он замер на полушаге, из комнаты слышался тихий стон. Подлый князь расправился и с Тамарой! Щелкнув зажигалкой, Тихон вбежал внутрь. Тревожный взгляд заметил сжавшегося на полу Давида Орбелиани. Князь двумя руками стискивал окровавленный живот. Больше никого в комнате не было.
Заколов наклонился. Бывший противник корчился от боли.
– Я вам помогу, – пообещал Тихон. – Уберите руки. Рану надо перевязать.
Ошеломленный князь с недоумением смотрел на студента. Непонятно было, чему он удивлялся больше, чудесному воскрешению Заколова или его милосердию.
– Бесполезно, – еле слышно выговорил Орбелиани. Он собрал последние силы и указал на лаз. – Она там. У нее череп. Отомсти за меня.
Его глаза остекленели, дыхание прекратилось. Тихон положил пальцы на шейную артерию. Пульс отсутствовал. Он прикрыл мертвые веки князя и застыл. Студент попрощался с очередной жертвой зловещего талисмана войны. Пока его сила действует только в подземелье, а что будет, когда она вырвется наружу!
В наступившей тишине Заколов услышал в отдалении неясные голоса. Определив источник звука, он сунулся в низкий лаз. Перед глазами болтался конец веревочной лестницы. Это обнадеживало. Выпрямившись в узком вертикальном тоннеле, Тихон взглянул наверх. И вовремя!
Он сразу увидел, как оттуда летит увесистый кругляш, похожий на камень. Заколов прижался к стене и, с трудом увернувшись от смертельного удара, посмотрел вниз. Волосы встали дыбом.
Под ногами лежала граната с выдернутой чекой.
68. Аверьянов возвращается
Тамара Кушнир нервно огляделась. Она находилась в небольшом старинном склепе. В центре возвышалось каменное надгробие, из которого шел ход в подземелье. Она только что поставила на надгробную плиту ларец с черепом Тимура. А когда выбралась сама, он бесследно исчез. Девушку охватила паника. Она провела ладонью по пустой плите, словно стальной ящик мог стать невидимым.
Неожиданно из темного угла раздался спокойный голос:
– Я давно вас здесь жду. Даже помог выбраться.
Тамара схватилась за пистолет, заткнутый сзади за ремень. Она дернула его, выронила, а когда подняла, на ее дрожащую руку легла крепкая ладонь незнакомца. Он вывернул кисть и отнял оружие.
– Не надо. Я могу разозлиться, – невозмутимо предупредил уверенный человек, одетый в черный костюм. Наступившие сумерки скрывали его лицо. Он некоторое время изучал девушку, а затем спросил: – Тамара, вы одна?
Кушнир удивленно кивнула.
В руках странного человека, знавшего ее имя, появилась граната. Он выдернул чеку и бросил гранату в открытое надгробие. Через несколько секунд под ногами прогремел глухой взрыв. Незнакомец вытащил наружу взлохмаченную веревочную лестницу и заявил:
– Так будет надежнее.
К Тамаре постепенно возвращалось самообладание. Она убедилась, что в склепе их только двое, и спросила:
– Кто вы?
– Полковник Аверьянов из Москвы.
– Уже Москва пронюхала.
– Это наша работа.
– Вы из…
– Из того самого ведомства, о котором вы подумали.
Девушка поискала глазами стальной ларец. Мужчина в очередной раз угадал ее желание и показал в дальний угол.
– Он здесь. Только я не успел проверить содержимое. Вы позволите?
Полковник включил фонарик, шагнул в угол и склонился над ящиком. Щелкнули замки, прижимавшие крышку, ларец открылся, желтый электрический луч выхватил из темноты матовый лоб, пустые глазницы и оскал челюсти. Аверьянов замер, казалось, он любуется находкой, словно перед ним выдающееся произведение искусства.
Тамару стала охватывать злость. Да как он смеет присваивать то, что принадлежит только ей! Она прошла все испытания, отвоевала череп Тимура в смертельной борьбе и не намерена с ним расставаться! А он примчался на готовенькое и хочет завладеть бесценной находкой, когда все самое трудное уже позади. Нет, мистическая сила Тамерлана должна послужить ей и ее древнему народу-изгою!
