Конечно, старые модели и машины с дизельными моторами и без грамма электроники — те смогут передвигаться. Но далеко ли они уедут, когда все дороги забиты десятками миллионов навеки застывших автомобилей?
Даже если допотопной машине удастся пробраться мимо этих трупов на четырех колесах, бензин будет дороже золота: все огромные запасы застрянут в подземных хранилищах — без электричества ни один насос не поднимет их наверх!
Через месяц тут будет Северная Корея — одни велосипеды на шоссе и на улицах.
Несмотря на усиленную подвеску и специальный антивибрационный кожух для аппарата, на грунтовой дороге от ранчо до Джунипера Уилсону пришлось изрядно попереживать из-за тряски. Но потом, на нормальном шоссе, «эскалада» буквально поплыла по глади асфальта — кофе в стаканчике даже не колыхался.
Готовясь к приезду Ирины, Уилсон накупил аудиокурсов русского языка и теперь повторял вслед за голосом из динамиков:
— Благодарность: спасибо. Вежливая просьба: пожалуйста. Извинение: извините (незнакомому человеку), извини (приятелю).
Собираясь как следует выучить язык Ирины, Уилсон приобрел больше сотни книг на русском языке — от словарей до поэзии, от классики до современных романов и детских книг. В своем русском раже он купил несколько фильмов на DVD — про Россию или из России. Плюс несколько дешевых икон, самовар и матрешки — для своих будущих детей. Сейчас, до Великой Перемены, все это было легко достать даже в невадской глуши. Пусть Ирина не чувствует себя в отрыве от своей культуры.
Через час он устал повторять русские слова и сунул в плейер музыкальный компакт-диск. В тюремной одиночке он много пел, чтобы не сойти с ума. Оказалось, что он помнит чертову уйму песен… Но только кусками. И он едва не рехнулся, пытаясь вспомнить от начала до конца мелодию и слова каждой любимой песни.
После возвращения в Штаты из Африки Уилсон создал у себя на ранчо настоящую музыкальную библиотеку: три тысячи альбомов всех жанров и направлений — мало ли как будут меняться его вкусы с годами! А в том будущем, которое он готовил Америке, новых компакт-дисков не предусмотрено.
В «эскаладе» была установлена самая современная стереосистема. И, переезжая границу штата Юта, Уилсон весело подрэпывал Эминему:
— Упс, уходит гравитация!..
Дублин 5 июня
— Итак, абсолютно не для печати, — сказала Джил Эппл. — Насколько я понимаю, Уилсон изобрел не оружие, а что-то вроде батарейки.
Берку показалось, что он ослышался.
— Простите, что вы имеете в виду? Источник тока?
— Да, что-то вроде батарейки, только очень большой. Она фантастически легкая и почти вечная. В сравнении с «энерджайзером» — Мафусаил против бабочки-однодневки.
Берк рассмеялся, не зная, верить Джил или нет.
— Можете представить, как они с партнером радовались, когда их эксперименты завершились наконец успехом!
— «С партнером»? — ошарашенно переспросил Берк.
— Да, у него был партнер. Эли… Эли… да, Эли Зальцберг! Они вместе учились в аспирантуре. Мозгом дела был, конечно, Уилсон, а Зальцберг, уже тогда большой финансовый талант, заботился о материальной базе. Джек получил то письмо как раз в момент, когда Зальцберг готовил большую встречу с инвесторами.
— Что за письмо?
— Из патентного бюро. С решением конфисковать и засекретить его изобретение. Джек был вне себя. Все было враз кончено. Патента не будет. Им предложили компенсацию — смешные сто пятьдесят тысяч долларов.
— А на сколько они рассчитывали?
— По подсчетам Эли, им полагалось минимум двадцать пять миллионов. А если бы все шло нормальным путем, они могли бы со временем стать миллиардерами!
— Боже!.. И как они поступили?
— Пришли ко мне, — сказала Джил, — и мы обратились в суд. Но дело было заранее обречено. Такие процессы еще никто не выигрывал. Даже на закрытых слушаниях вещи не называли своими именами. У противной стороны был один убийственный аргумент: таковы интересы страны!.. Короче, нас вежливо послали куда подальше. Подразумевалось: «Радуйтесь, что хоть сто пятьдесят тысяч заплатим».
— Понятно, в каком настроении был Уилсон!
— Этот проклятый закон был принят во времена «холодной войны». От него самого разит замшелым коммунизмом: интересы государства выше прав отдельных граждан. — С саркастическим смехом Джил добавила: — Если государство возжелает проложить автостраду через вашу спальню — извольте передвинуть вашу кровать! И вот вам пятачок за беспокойство!
— И много патентов было конфисковано на этом «законном» основании?
— С 1951 года добрых десять тысяч!
— Ну и ну! — ахнул Берк. — Вот и не верь фильмам типа «Секретные материалы»!
— Да, похоже, правительство действительно сидит на множестве сенсационных тайн. Что правда, а что нет, можно только гадать. По слухам, в архив спрятали автомобильные покрышки, которым сносу нет, и понятно почему — целую отрасль промышленности придется закрывать. Еще говорят, что уже изобретены наркотики, не вызывающие привыкания… Где секретность, там всегда роятся самые невероятные предположения… Страшной ошибкой Джека было то, что он попер против рожна и вздумал объехать на кривой Пентагон. Тут они его и повязали…
— …а в камере предварительного следствия он случайно оказался с проходимцем Мэддоксом, который увидел в его ярости способ увильнуть от собственного срока…
— Совершенно верно. Злой рок… Вы меня извините, но я заболталась. Мне и правда нужно в суд.
— Что ж, большое спасибо… — не без огорчения сказал Берк.
— Знаете, вам стоит переговорить с Эли!
— Это было бы замечательно. У вас есть номер его телефона?
— Найти Эли не проблема. На днях он выступал по телеканалу «Блумберг», рассказывал об аргентинской экономике. Он теперь большая «шишка» в Международном банке. Живет, кажется, в Вашингтоне.
Берк подхватил свой ноутбук и перешел на кухню. Разогрел в микроволновке пару готовых блюд из супермаркета и заварил чай. Ему не терпелось продолжить исследование жизни Уилсона.
Жуя и глядя на экран компьютера, он машинально потянулся к бутылке «Джеймсона», однако до губ ее не донес — чертыхнулся, завинтил пробку и сунул бутылку на самую нижнюю полку кухонного шкафчика. Этого показалось мало. Он встал и, от греха, вылил виски в раковину. А раковину хорошо ополоснул, чтобы запах не смущал.
Согласно Интернету, индейский мессия Вовока появился под конец более чем пятидесятилетней трагической истории геноцида коренного населения Америки.
Примерно с тридцатых годов девятнадцатого века началось систематическое и последовательное вытеснение индейцев с их земель. Каждый новый закон отшвыривал их все дальше и дальше на Запад, перегонял на новые места или запирал в резервации. Индейцы, которые не погибали при перемещении в необжитые и часто непригодные для обитания земли, регулярно истреблялись то местными отрядами белых, то правительственными войсками. Индейцам не мешали умирать от голода в голодные годы, порой им нарочно организовывали нехватку продовольствия. Даже печально знаменитое молниеносное — в пределах нескольких лет — массовое истребление бизонов было полубессознательным способом избавиться от краснокожих, которые веками питались их мясом. Американские политики почти в открытую говорили: «Каждый убитый бизон — это еще один убитый индеец!»
Так что сама беспросветность ситуации провоцировала явление Спасителя.
Им стал Вовока.
По преданию, он был сыном шамана. Достоверно известно только то, что он вырос на ранчо в Неваде в семье фермера Дэвида Уилсона; тот назвал его Джеком и дал ему свою фамилию. Примерно в 1889 году Джек Уилсон, которого индейцы величали Вовока, впервые рассказал о своем видении и начал проповедовать: «Я несу вам слово от ваших умерших предков, ибо духи ныне идут вам на помощь, и во главе их тот Мессия, который однажды приходил учить правде белых, но те прогнали его и убили».
Видение Вовоки обещало, что белые будут изгнаны с исконных земель краснокожих. Изобилие дичи и плодовитость земли будут восстановлены, и наступит рай земной для индейцев.
Новая Земля готовилась на небесах — буквально. Летом 1891 года слой этой новой земли (в пять человеческих ростов) покроет ту, на которой живут теперь белые. В ожидании этого обетованного и благословенного момента племена должны жить в мире между собой и с белыми людьми. Перед тем как новая земля покроет прежнюю, та будет сотрясаться жутчайшим образом. Индейцам следует сохранять спокойствие и ничего не бояться. Ибо затем исчезнет все недоброе из мира — смерть, болезни и белые люди. «Новая Земля покроется сочной травой и лесами, по ней потекут полноводные реки и ручьи, по прериям будут бродить несчетные стада бизонов и диких лошадей, и моим краснокожим детям будет всего довольно: и еды, и питья, и простора для охоты, и досуга для отдыха».
