— Два дня мы подождем. Из уважения к вам лично. Супруги встали и неторопливо ушли.
Вечером состав частного детективного бюро собрался для подведения итогов.
— Господин Марчук молчал, — расхаживая по комнате, рассуждал Журавлев. — Причина очевидна. Он не хотел, чтобы его голос был услышан, так как с настоящим Марчуком мы разговаривали по телефону. Его низкий баритон не спутаешь ни с каким другим голосом. На выставку привели подставную куклу под объективы Женечки Метелкина. Но в общем-то наплевать на их уловки. Важно другое. Василиса Премудрая не последняя спица в колеснице. Она в курсе всех событий и даже пыталась меня подловить на именах. Поняв, что я не лох, свалившийся с печки, дама взяла тайм-аут в два дня. Почему? Объяснение простое. Завтра двадцать второе число. Самолет генерала Аслаханова сядет на поле и будет ждать груз. Но улетит ни с чем. Пустовалов отправил деньги в Москву. Правда, рискованным способом. Тем самым грузовиком с картошкой, которым я добирался до Елани. Идея принадлежит Артюхову. Умная голова. Горазд был придумывать всякие хитрости. Правда, в конечном итоге перехитрил самого себя и распрощался с этим миром. Но идеи его до сих пор живут. И кто-то еще надеется ими воспользоваться. Но этот факт сегодня не так важен. Завтра машина прибудет в Москву. Ее сопровождают люди подполковника Требухина. Думаю, что накладок не будет. Вот тогда госпожа Нейман будет вынуждена пойти на наши условия. Есть другие мнения?
— Конечно, Дик, — с важным видом произнес Метелкин. — Господин Марчук человеческому взору недоступен. Я десять дней охочусь за ним, пытаясь сделать хоть одну фотографию этого господина, но у меня ничего не получается. Мы не можем установить его адрес. В Москве такой не проживает. Вполне понятно, человек его ранга может жить в собственном особняке. Но и тут мы бессильны. В базах данных БТИ Подмосковья нет такого владельца. Остается предположить, что он живет на госдаче. Эта база нам недоступна. Он человек не публичный перед камерами не светится. На работе присутствует, мы с ним разговаривали по телефону. Но каким образом он входит в здание и выходит, я понять не могу. У меня складывается впечатление, будто Марчук — обычная марионетка в руках своей новой жены, мадам Нейман. Возможно, он в доле, так как оборонные предприятия находятся под его контролем, но он не вожак. Выхватить контроль над таким бизнесом у опытного и умнейшего деляги Неймана невозможно. Нонсенс.
Настя поаплодировала.
— Растешь, Женечка. Каждый твой вывод дорогого стоит. Талантливые ребята работают в моей конторе. Любое дело им по плечу.
Мужчины ответили поклоном своей начальнице.
— В кои-то веки, да такие дифирамбы. Ах, Настя! И что бы мы без тебя делали? — пропел Журавлев.
— Что бы делали? Ошибки. Или вы думаете, я ни черта не делаю. Ошибаетесь, кавалеры. Вот новость номер один. Василиса Нейман сняла квартиру на Ордынке, дом двенадцать. Хорошая четырехкомнатная хибара, но без мебели. Зачем она ей, да еще пустая? Наш электронщик Яша, чьими услугами мы пользуемся третий год, тут же поставил квартиру на прослушку. Речь идет о телефоне. Информация мне стоила денег. Вычту две третих вашей зарплаты. Пришлось дать взятку агенту по недвижимости. Он сообщил следующее: Василиса ставила условия: квартира в центре Москвы с заменой дверей на ее собственные. Имеется в виду входная дверь. И она ее поставила. Четыре замка. Сейф проще вскрыть.
Настя положила на стол фотографии каждого замка: на двери лестничной площадки, подъезда, дома и двора.
— Смахивает на ловушку, — высказался Метелкин.
— Не для нас ли ее заготовили? — предположил Журавлев.
— Возможно. Квартиру арендовали после моей встречи с адвокатом, — продолжала Настя. — Однако квартира имеет еще одно значение.
— Еще одно? — удивился Метелкин. — Мы и о первом ничего не знаем, а ты говоришь о каком-то еще.
— Нам повезло, ребята. Василиса связывалась по международной линии от имени хозяина квартиры. Она даже предположить не могла, что ее телефон на съемной квартире стоит на прослушке. Мы же интересовались Марчуком, а не вдовой Неймана. Василиса звонила в Дубай и разговаривала с русским. Послушайте ее беседу.
Настя достала из сумочки кассету и вставила ее в магнитофон. Послышался голос Василисы Нейман.
— Я прошу соединить меня с отелем «Гранд Азур», номер 1362.
Долгая пауза. Ей ответил мужской голос:
— Слушаю вас.
— Это я. Жду завтрашнего подтверждения с базы. Что делать, если мы получим отрицательный ответ?
— Идите на соглашение с представителями. График мы нарушать не можем. До следующего контакта у нас будет два месяца. Мы их вычислим. Круг сузился до минимума. Площадь поиска объекта составляет пару-тройку квадратных километров. С нашими силами проблему можно решить в месячный срок. Важно не допустить срыва данной поставки. Рисковать нельзя. Соглашайтесь на любые условия, но только не спугните посредников. Вряд ли они знают детали. Их наняли. А потом уберут за ненадобностью и без нашего вмешательства.
— Я поняла тебя. Но лучше будет, если ты сам приедешь.
— Не вижу в этом острой необходимости. Зачем же подвергаться такому риску? Никакой революции не предвидится. Скоро все встанет на круги своя. И не надо паниковать. Механизм сложный, иногда дает сбои. Даже швейцарские часы могут испортиться. Но не стоит из этого делать проблем. Желаю удачи.
Связь оборвалась, и Настя выключила аппарат.
— Что скажете, мои ненаглядные Шерлоки Холмсы?
Мужчины молчали.
— Тогда я вам поставлю видеокассету с одной пресс-конференции, записанной три года назад. На ней речь шла о сотрудничестве России с Ираном по вопросам ядерных технологий в мирных целях. Мы поставляли им ядерное топливо для электростанций. Сейчас мы этого не делаем. Арабы неправильно распорядились нашими поставками, и теперь все говорят об иранской ядерной бомбе. Но дело не в этом.
Настя сняла видеокассету с полки и включила телевизор:
— Смотрите внимательно.
На экране появился ведущий и представил зрителям участников конференции, согласившихся дать ответы на вопросы журналистов «Эхо Москвы». Вот тут-то они и увидели лицо генерал-полковника Марчука. Его показали один раз и то мельком. На вопросы он не отвечал. Непонятно, кто его вынудил присутствовать на пресс-конференции. Главным оратором был Лев Леонидович Нейман. Человек красноречивый, умеющий говорить много, убедительно, но ни о чем.
Журавлев улыбнулся:
— Он говорил супротив кого чего угодно, но что к чему ему не дано.
Метелкин склонил голову набок и открыл рот:
— Не понял.
— А его ты понял? Дипломат! Только голос этого мутного Цицерона один к одному похож на голос того неизвестного, что разговаривал с Василисой Нейман по телефону из Дубая. Нейман жив и помирать не собирался. Похоже, он сидит там, чтобы делить прибывающие из России фальшивки по разным каналам. И нам его не достать. Хрен его выманишь из норы.
— Выходит, брак его жены с Марчуком — всего лишь фикция? — протянул Метелкин.
— Какое это имеет значение? — вмешалась Настя. — Если мы оборвем цепочку в России, то Нейман арабам будет не нужен.
— Уедет жить в Италию. Сицилийская мафия его примет как родного. С его-то мозгами он нигде не пропадет, да и денег у него хватает. Открыт счет в безопасном банке в оффшорной зоне, и можно идти на покой, — сделал вывод Журавлев.
— Такие люди на покой не уходят. Аферы и авантюры текут в их жилах вместе с кровью, — заметила Настя.
— И то верно, — согласился Метелкин. — Нам ничего не остается, как только ждать.
Журавлев еще раз просмотрел фотографии квартиры на Ордынке и задумчиво сказал.
— Пожалуй, я справлюсь с этими замками. Но мне нужно время. Часов семь, а то и десять. Удобно то, что на площадке всего две квартиры. Надо выяснить, кто живет напротив и в какое время отсутствует. Ну, а ночь — святое время для работы.
— Можно начать этой ночью, — оживилась Настя.
Только Метелкин не понял, почему эта бредовая идея ей понравилась, и зачем и кому это нужно вскрывать пустую квартиру. Там же ничего нет, кроме телефона.
Город Камышин
22 сентября. Поздний вечер
Тихий мирный город. Скандалов здесь не любили и не доводили ситуацию до крайности. Борьба с преступностью сводилась к мирным конфликтам с рыбной мафией. Но ни одного уголовного дела так и не завели. Умели договариваться.
Но сегодня произошел случай из ряда вон выходящий. В собственной квартире был найден труп генерала Крептогорского. Он лежал на диване с простреленным виском Правая рука повисла над полом. Его именной пистолет лежал на полу возле руки.
По мнению специалистов, все выглядело как типичное самоубийство Следов насилия не нашли, да и никаких других следов в квартире не было.
Убитого нашла жена, вернувшись с внучкой с циркового представления. Ребенка увели к соседям, и позвонили в управление. Жена генерала была сильной женщиной. Муж ей часто говорил, будто есть люди, способные с ним расправиться и вряд ли он умрет своей смертью. Все денежные счета в банке были переведены на ее имя. Единственная дочь — с новым, четвертым по счету, мужем — отдыхала на каких-то островах в Тихом океане. Дочку она оставила на попечение родителей.
