Рация у меня находилась на частоте Малого, но эфир был пуст. Вот уже пять миль за спиной, а он все молчит. Но тут шипение статики стало тише, и в эфире прорезался ломкий взволнованный голос:
— Это мистер Дьякон?
— Не совсем, Малой. Но я на него работаю. Ты кто?
— А откуда мне знать, что ты на него работаешь?
— Ты и не знаешь. Но ты эту кашу заварил.
— Скажи мне что-нибудь, — попросил он.
— Сначала ты. Чтобы я убедился, что говорю с тем, с кем нужно.
— Единорог? — помедлив, осторожно произнес мальчуган.
— Старший, что у тебя? — спросил я, приглушив микрофон.
Он глянул на сканер.
— Сигнал определенно с острова, кэп. Три километра шестьсот метров отсюда. — Сверясь по компасу, он указал направление.
— Все верно, Малой, — вновь активировав микрофон, сказал я.
— А теперь ты, — потребовал он. Молодец пацан, на лету все хватает.
— Кто-нибудь слушает?
— Не-а.
— Ладно… Ты выслал видео охоты из инет-кафе в Сан-Пауло. И второе с этого острова.
— Ага.
— Откуда ты знаешь Дьякона?
— Я только имя знаю, а так не знаю. По файлу старому. Я его скрал. Подглядел и запомнил. Его терпеть не могут Отто с Альфой. Я тогда и понял: раз они его ненавидят, значит, он их враг.
— Враг моего врага — мой друг, — навскидку сказал я.
— Старая арабская пословица, — отозвался мальчуган. — А может, китайская. Они, кажется, еще говорят: «Хорошо бить змею по голове рукой твоего врага». Так вроде.
— А ты с народной мудростью, гляжу, в ладах.
— Я знаю военную историю, — сказал Малой, и я отметил, как он переиначил фразу: «Я знаю мою военную историю», что ближе к контексту. Ну да ладно, не время сейчас об этом.
— Ты где? — спросил он. — Близко?
— Недалеко. У тебя имя есть, Малой?
— Восемьдесят Второй.
— Чего?
— Это меня так зовут. Альфа еще иногда называет сигомом.
— Сигомом? Какое ни на есть, а имя.
— Не, — пояснил Малой, — это не имя. Может, что-то оно и означает, только я не знаю что. Альфа многих так зовет — сигомы.
— А кто такой Альфа?
— Ну, это… типа отец.
— Ты не уверен?
— Нет.
— Альфа — это имя или фамилия?
— Так, название. Он всем так велит себя называть. Или так, или Повелитель Альфа Высочайший. Всегда что-нибудь новое.
— А как его звать по-настоящему?
— Не знаю. Иногда, правда, его еще называют Сайрусом Джекоби, кому позволено. Наверное, тоже ненастоящее.
Джекоби. Сайрус. Что-то шевельнулось в памяти. Я кивком потребовал у Старшего подтверждение, что весь разговор передается Черчу и на ЦТО. Тот в ответ тоже кивнул.
— Так это все владения Альфы?
— Его и Отто. Только их здесь сейчас нету.
— Кто такой Отто?
— Отто Вирц. Это у Альфы… как бы подручный, что ли. Управляющий. Правая рука или типа того. Отто всем у Альфы заправляет. И «Ульем», и «Декой»… Короче, всем.
В груди екнуло. Отто Вирц. В письме Менгеле была ссылка на некоего герра Вирца. Уж нет ли здесь связи? Эта ниточка определенно куда-то вела, хотя и не совсем ясно, куда именно. Глюк в это время сканировал вокруг нас лесной массив на термальные показатели; поблизости вроде бы никого.
— Сколько лет этому Отто?
— Не знаю. Шестьдесят с чем-то.
Для того самого Вирца по возрасту не подходит. Быть может, сын, племянник, кто-нибудь из родни. Я мельком оглядел ребят; они слушали не перебивая.
— Я тебя пока буду звать Малой, ладно? Позывной такой. Ухватил?
— Да. Пусть так. Мне все равно, как меня называют.
— Ты уверен, что наш разговор никто не слушает?
— Ну да, вообще-то. Я это радио сам сделал. Выбрал наугад частоту и только потом имейл послал.
— Умняга, — похвалил я. Вообще-то, честно говоря, с нужным сканером запеленговать сигнал не так уж и сложно. Но его надо выискивать, к тому же в наш цифровой век радиоэфир прочесывают лишь немногие. — Хорошо, Малой. Меня называй Ковбоем. Других имен с этого момента не используем.
— Ладно… Ковбой.
— А теперь скажи, зачем мы здесь. Что здесь у вас происходит?
Пауза.
— Так я же вам уже говорил…
— Забудь. На том видео слов можно разобрать всего ничего. Животное мы видели, но вот, в общем-то, и все.
— Проклятье! — выпалил Малой; слово прозвучало более чем осмысленно. — Так вы не слышали об Африке? И о Луизиане? Вообще ничего?
— Нет. Так что расскажи все, что хотел до нас донести.
— Времени уже нет. Если вы меня отсюда вытащите, то можно будет, если получится, забрать жесткие диски. Там все наверняка есть. Куда больше, чем я знаю. Может, вообще все.
— Что-то ты темнишь, Малой. Если ты хочешь, чтобы мы тебе помогли, то и ты должен помочь нам. Мы знаем, откуда ты передаешь, но нам нужны кое-какие детали. Есть ли там охрана? Если да, то сколько и как они вооружены? Есть ли сторожевые собаки? Заборы под током? Системы защиты?
— Я… Не могу вам все это сообщить отсюда. Мне надо будет пролезть в пункт связи. Оттуда у меня будет доступ к системам безопасности, и мне вас будет видно по камерам.
— Ну так в чем же дело? Двигай туда. Сколько тебе надо времени?
— Вы не понимаете. Как только я туда проберусь, надо будет там запереться. Изнутри. Они узнают, что я там. И в конце концов туда вломятся. Если вы не поспеете к тому моменту, как они ворвутся, мне конец.
В его словах определенно был смысл.
— По таким ухабам идти не так-то просто. Если все нормально, добираться до лагеря будем минут сорок. Где у вас там начинаются первые камеры?
— Пятьсот метров от забора.
Старший протянул нетбук. Он увеличил спутниковый снимок, где ниточками виднелись линии двойного заграждения.
— Ладно, Малой. Какой лучше всего угол подхода — чтобы и нас не было заметно, и у тебя было больше времени?
— Я не могу отсюда описать…
— Мы сейчас смотрим на спутниковый снимок объекта. Опиши здание, а я его найду.
— Ага. Так. Тут на холме вплотную друг к другу три маленькие постройки, а от них вниз по склону зигзагом идут средние такие здания.
— Усек.
— Это все корпуса обслуги. Заходите с угла забора. Камера каждые девяносто четыре секунды подъезжает и отъезжает, а когда поворачивает влево, чтоб идти назад, то малость подпрыгивает: подшипник, наверное, барахлит. И вот как она повернет налево, вы сможете из джунглей подобраться к забору. Камера в это время повернута в сторону, но не вниз.
— Молодчина, Малой. Сейчас связь прерываем. Выходи на меня, когда проберешься в тот пункт связи. И это, Малой, — добавил я, — удачи тебе.
— И вам там тоже, — откликнулся он, помолчав. — Ковбой.
«Дека».
Воскресенье, 29 августа, 14.31.
Остаток времени на Часах вымирания:
69 часов 29 минут (время местное).
Отто Вирц сидел на вращающемся стуле, глядя, как пальцы Сайруса Джекоби — нет, не бегают, а скорее текут по клавиатуре. Резвее пальцев, пожалуй, и не сыскать, даже когда речь идет о написании какого-нибудь замысловатого компьютерного кода, внесении в базу исследовательских данных или создании очередного шифра, посредством которого они защищали все свои исследования. Все десять пальцев, сливаясь в быстром танце, просто летают по клавишам. Это зрелище действует прямо-таки гипнотически.
Они сидели перед своей общей рабочей станцией, незримо связанной со всеми компьютерами и здесь, в «Деке», и в «Улье» и в то же время надежнейше укрытой непроницаемым брандмауэром — вещь крайне необходимая, особенно когда речь идет о секретном. Как сейчас.
Рассылки, что в данный момент готовил Сайрус, представляли собой распределительный код, который предстояло разослать по ключевым фигурам, расположенным в разных частях света; людям, которые, чутко замерев, ждали команды для выполнения весьма специфических заданий, у каждого своих. Кому-то предстояло запустить мнимую рекламную акцию по раздаче бутилированной воды, знаменуя тем самым появление на растущем водяном рынке нового игрока международного масштаба. Собственно, сама пиар-кампания была вполне реальная, а на балансе предприятия-изготовителя состояло несколько сотен сотрудников, искренне гордящихся тем, что они работают на линии розлива «Макнейл-Гандерсон». Для промоушна были наняты респектабельные рекламные агентства, разработавшие глобальную концепцию внедрения на рынок таких брендов, как «Глобал галп», «Гудуотер», «Сут», «Эко-сплэш». Были проплачены и эндорсеры:[13] сплошь знаменитости, из которых двое — лауреаты «Оскара» и ярые защитники экологии, плюс целая дюжина спортсменов международного уровня, аж из шести стран. Декалитры воды были обещаны подающим надежды юниорским командам из развивающихся стран, а также из американской глубинки — особенно там, где много нацменьшинств. Вслед за первичной «бесплатной раздачей» часть выручки планировалось ассигновать целому ряду популярных экологических движений при условии продвижения вышеуказанных брендов. И эти платежи действительно имели бы место — до того как мировая экономика начнет рушиться, а мир ввергнется в хаос.
