Налоговая проверка и аудит любой из фирм, так или иначе связанных с «Макнейл-Гандерсон», подтвердила бы, что каждый цент израсходован по назначению.
Еще одна группа ключевых людей ждала от Сайруса кодовую команду распределять бутилированную воду по определенным регионам Африки, Азии и обеих Америк. И наконец, наготове были группы агентов, которым надлежало просто опрокидывать емкости с высокопатогенными жидкостями напрямую в водоемы: реки, озера и водохранилища.
Еще коды надо было выслать команде программистов, разработавших компьютерный вирус, прозванный Сайрусом «степной пожар»: тысячи и тысячи зараженных им имейлов должны были начать ковровую бомбардировку представительств и офисов ЦКЗ, ВОЗ, Национальных институтов здравоохранения, ФЧС и иных инстанций, отвечающих за контроль и борьбу с заболеваниями. Те вирусы были своеобразны и идти должны были волнами: едва одни начинают гаситься, другие тут же появляются им на смену. Действия самих организаций при этом не парализуются, просто возникнет глобальная сумятица, и все реакции замедлятся. А когда Волна размахнется в полную силу, что бы они ни предпринимали, будет уже поздно.
Всего команды «добро» в том или ином виде ждали сто шестьдесят три человека. Сигнал подавался по принципу домино, в закодированной форме, и если не следовало отмены, то встроенная программа автоматически расшифровывала сообщение, превращая его в четкий и однозначный приказ начать соответствующие действия. Защита от сбоев и обратного хода была идеей Отто. Вот уже сколько раз из-за сбивчивости, что сродни нерешительности, с запуском происходили досадные сбои. А на сумасброда Сайруса, будем откровенны, до конца в этом вопросе положиться нельзя: ударит из-за перемены настроения моча в голову, и все насмарку.
Код, который сейчас выписывал Сайрус, предполагалось держать на флешке с крохотной клавиатуркой из шести цифр. Шифр на ней ежедневно менял Отто: у него намять, по их общему мнению, острее, чем у Сайруса. Оставалось решить, который из них будет носить это пусковое устройство на шейном шнурке. Сайрус считал, что поскольку авторство Волны вымирания принадлежит ему, то и флешка его. Отто соглашался, что Сайрус всецело заслуживает чести привести устройство в действие, но его постоянно подводят резкие перепады настроения. Не хватало еще, чтобы он, впав в ярость, взял вдруг и грохнул флешку молотком или из каприза скормил какой-нибудь из тигровых гончих.
В данный же момент Отто благоговейно созерцал, как умные пальцы Сайруса созидают код долгожданного запуска и его многочисленные вариации. С улыбкой предвкушения он наблюдал за рождением этого маленького чуда, которому суждено стать связующим звеном между мечтой о Новом Порядке и воплощением его в жизнь.
Исла Д’Оро.
Воскресенье, 29 августа, 14.57.
Остаток времени на Часах вымирания:
69 часов 3 минуты (время местное).
Местность вокруг огороженной территории была не такая злокозненная, так что к броску мы изготовились в общей сложности за двадцать две минуты. От Малого ничего не было, приходилось ждать. Медленно протянулись еще восемь минут. Мы вслушивались, не раздаются ли на территории крики или вопли со стрельбой — намеки на то, что наш сигом рассекречен. Между тем шум в джунглях был такой, какой обычно бывает в джунглях. И тут воздух пронизал истошный вой сирены.
— Ковбой, — послышался почти одновременно голос Малого. — Вы там?
— Мы здесь, Малой. Как у тебя?
— Я тут, на пункте связи. Специально устроил пожар в прачечной, на том конце территории. Все туда побежали. Времени мало: очень скоро хватятся.
— Ну что, давай шевелиться.
— Все камеры включены, а я вас что-то не вижу. Может, встанете как-нибудь, чтоб видно было?
— И думать не моги, — сказал я, знаком велев в то же время Банни потрясти дерево.
Тот схватил за ствол тонкую пальму и качнул ее, тут же отпустил, чтобы не вызвать ненароком огонь охраны.
— Это вы? — Судя по всему, Малой уловил движение.
— Да. Что теперь?
— Сейчас перед мониторами никого, кроме меня. Можно бежать к забору. Не волнуйтесь, ток я отключил.
— Смотри, за слова свои отвечаешь, малышок, — предостерег я. — Мозги нам лучше не скипидарить.
Дело не в том, что американские и британские самолеты оставили бы от этого острова лишь скорбную память. Просто малец в испуге и сумятице мог действительно что-нибудь напутать.
— Не-не, клянусь!
— Держись. Мы идем.
Мы ринулись к забору, держа между собой дистанцию. Старший подлетел первым, наставил сканер.
— Обесточено. Мин тоже нет.
Банни, выхватив длинные клещи, раскромсал проволоку. То же самое мы проделали и возле второго забора, вслед за чем, пригнувшись, побежали к домикам аппаратной.
— Там рядом выложенная камнем тропка, — указал наш сигом, — но охранники ни за что на нее не наступают: заминирована, наверное.
Банни, распластавшись у плитняка, кивнул.
— Точно, пехотные мины. Отсюда вижу. Молодец пацан.
— Сделаем дело — щеночка ему купим, — пообещал Старший.
— Охранники идут, — тревожным шепотом сообщил Малой. — От вас справа.
Мы залегли, прижавшись к домикам. Я передвинул винтовку за спину и взял в обе руки «беретту» с глушителем, которого нет в каталогах стрелкового оружия. В отличие от промышленных моделей у моей 92Ф глушак был особый, из полимера, что делало его абсолютно бесшумным — даже без характерного «гтф-фт», как у велосипедного насоса. Игрушка от одного из друзей Черча, занятого в соответствующей отрасли.
Из-за угла показались двое охранников в безрукавках внапуск над слаксами, при каждом «Хеклер и Кох-416». Идут быстро, с профессиональной цепкостью рыская глазами налево-направо. Регулярная проверка территории была здесь, видимо, стандартной процедурой — тем более при пожаре, причины которого еще предстоит выяснить.
Обоим досталось в голову. Старший с Банни проворно оттащили тела за домики.
— Боже ты мой! — отреагировал на происшедшее Малой.
— Куда посоветуешь дальше?
— Там справа, с угла, в первом строении дверь. Все здания связаны переходами. Сигнализацию на дверях я отрубил и камеры внутри заткнул.
— Ну, малыш, ты мне все больше нравишься. А куда идти внутри?
— Это… В общем, там на всех этажах такие цветные линии. Синяя выведет вас сюда, только для этого надо будет пройти через подсобку и еще через одну комнату вроде холла — там еще кресла, автоматы с газировкой и кофе-бар. Пройдете ее, и опять будут цветные линии. Идите по ним.
— Так держать, Малой.
— Ой! — Секунду в рации раздавался громкий шорох, после чего послышался запыхавшийся голос мальца: — Они, кажется, сюда идут!
— Ты можешь запереться до нашего прихода?
— Да тут дверь — деревяшка. Они ее вышибут.
— У тебя радио переносное?
— Да, я наушники сделал.
— Тогда попу в горсть — и беги. Спрячься где-нибудь, а то мы здесь скоро шум подымем.
— Господи…
— Здесь есть кто-нибудь из гражданских, кого не надо трогать? Чтоб хорошие были ребята?
— Да! — ответил он тотчас. — Новые Люди. Вы их увидите… Они все одеты одинаково: такие штаны широкие и рубахи с номерами. Очень вас прошу, — взмолился он, — не трогайте их!
— Постараемся, если они на нас не кинутся…
— Поверьте, нет! Они даже не могут!
Интересно: «не могут» вместо «не будут». Ну да ладно.
— Кто-то есть еще?
— Нет, у них все расписано.
— Тогда уматывай.
— Ага. Ой… Ковбой? Вы там собак берегитесь.
— Какой породы? Сколько?
В ответ — лишь шипение статики.
— Ну что, — сказал я Старшему с Банни. — Целим едко, стреляем метко. Будет кто сдаваться — их дело. А иначе, как говорится, под откос.
— А куда ж еще, — согласились подчиненные.
— А теперь айда двери пинать.
«Улей».
Воскресенье, 29 августа, 15.08.
Остаток времени на Часах вымирания:
68 часов 52 минуты (время местное).
Наружная дверь была из стали. Я отошел на шаг, а Банни положил на замок «хлопушку», прикрыв все это дело одной из недавних придумок Кто — полимерным колпаком, гибким настолько, что его можно было сворачивать, как салфетку, и достаточно прочным, чтобы ловить шрапнель, да вдобавок еще и обеспечивал полную шумоизоляцию. Поэтому когда рвануло и замок лопнул, раздавшийся звук был не громче кашля. Дверь распахнулась, выпустив клуб дыма.
И вправду, никакой сигнализации; не мальчишка, а золото. По крайней мере, пока.
Я вошел первым.
В прихожей горели яркие лампы дневного света. Через двадцать метров коридор заканчивался Т-образной развилкой. Здесь по обе стороны находились двери; все удобно маркировано: понятно, что заправляют тут в основном дворники и технический персонал. Помещения в основном использовались как кладовки: в тех, что слева, держали мешки с удобрениями, лопаты и садовый инвентарь; на полках лежала рабочая одежда. Справа оборудованы мастерская, бойлерная и раздевалка для подсобных рабочих. Одежи было так много, что появилась мысль переодеть в нее моих соратников. А впрочем, ни к чему. И вообще довлело ощущение, что мы теряем время, поэтому вместо этого мы каждую дверь заделали сенсорными пластырями — ниже уровня глаз, чтобы не было видно. В пластырях находились тонюсенькие волокна с крохотными передатчиками. Их надо было, отняв клейкую основу, с нашей стороны приладить к щелям. Стоит открыть дверь, и пластырь, порвавшись, пошлет нам сигнал на сканеры. Просто и полезно.
