Луис немигающим взглядом смотрел на цифры. Потом встал и подошел к окну.
Через минуту, не оборачиваясь, он жестко произнес:
— Предлагайте восемьдесят.
Первым, кого я увидел, войдя в конференц-зал, был Сидней Шталь, с сигарой в зубах, вальяжно развалившийся на стуле.
— Привет, парни! — каркнул он с усмешкой. Самодовольной усмешкой. Он уверен, что побьет нас. Дуайт Годфри старательно избегал встретиться со мной взглядом.
Кертон, перед которым лежало несколько конвертов, встал из-за стола, чтобы поздороваться с нами. Но я ничего не видел вокруг. Мое внимание было приковано к человеку, который сидел рядом с ним, положив ногу на ногу, и курил.
Рикарду.
Кертон представлял нас собравшимся, суетился вокруг Изабель, но я ничего не слышал. Какого черта он здесь делает? Потом я еще раз взглянул на конверты, лежавшие перед лордом Кертоном. Конвертов было три.
— Привет, Ник. Здравствуй, Луис. Изабель, ужасно рад тебя видеть. Поздравляю, хорошо, что все уже позади.
Я едва нашел в себе силы кивнуть в ответ.
В комнате было полно народу, адвокаты, консультанты всех мастей. Но для меня здесь был только один человек, Рикарду Росс. И, хотя он присутствовал при чужих торгах, было такое ощущение, словно он сохраняет абсолютный контроль — и не только над собой, но и над всеми нами, собравшимися в конференц-зале.
— Благодарю вас за то, что смогли прийти лично, — лорд Кертон обращался к Шталю и Луису. — Так лучше всего и делать дела. По меньшей мере, тогда человек знает, что с ним играли честно. Сегодня утром мне позвонил Рикарду и спросил, может ли он выставить и свой бид в торгах за фирму. Я не мог ему отказать.
Меня нисколько не удивило то, что Рикарду узнал о предстоящих торгах. И конечно, это было в его стиле — с ходу взять инициативу в свои руки. Но все равно это шокировало: видеть его здесь, нашим соперником в торгах.
— Я возражаю! — заявил Шталь. — Признаюсь, я был несколько удивлен, увидев Рикарду. Но я думал, он присутствует как наблюдатель, а не как участник аукциона!
— Сид, он сделал бид от своего собственного имени. Нечто вроде внутреннего управленческого выкупа. На вашем языке это называется, кажется, выкупом в счет кредита.
Кертон произнес последнее слово в подчеркнуто британской манере, — «крээйдит» — чтобы поддразнить Шталя. Ему это явно удалось.
— Так вот, мне это не нравится! Ты меняешь правила игры на ходу, и я в этой игре участвовать не собираюсь!
— Не припомню, чтобы я упоминал о том, сколько участников будет в аукционе. Ты думал, что их двое. А их трое. Только и всего. Если хочешь снять предложение или пересмотреть его, это твое право.
Проклятье! Если Шталь изменит бид из-за участия Рикарду, то только в сторону повышения — а это оставляло нам мало шансов. Лорд Кертон оказался на изумление проницательным и хитрым типом.
Шталь на мгновение задумался. Он вынул изо рта сигару и кашлянул.
— Нет, — сказал он. — Наш бид остается таким же, каков он в этом конверте. Вам не удастся заставить меня заплатить за эту кучу дерьма больше, чем она того стоит.
Кертон в ответ лишь поклонился с подчеркнутой учтивостью и повернулся к Луису.
— Думаю, будет справедливо сделать такое же предложение и вам. Не хотите внести изменения?
Луис покачал головой. Он и так выступил на пределе возможностей. И даже немного переступил за него.
— Что ж. Тогда не будем тянуть время.
Кертон взял один из конвертов в руки. Я узнал логотип банка Луиса.
— Я держу в руках бид, сделанный Banco Horizonte… Восемьдесят миллионов фунтов.
Рикарду затянулся сигаретой. Шталь пыхнул своей сигарой. Я грыз кончик карандаша.
Следующий конверт был от Bloomfield Weiss. Я узнал их характерный типографский шрифт. Кертон безжалостно вспорол и этот конверт своим шикарным ножом для резки бумаг.
— Бид от Bloomfield Weiss… — Он быстро пробежался глазами по письму. — Семьдесят шесть миллионов фунтов.
Отлично! Шталь сыграл в слишком узких рамках. Он проделал те же расчеты, что и Скотт-Лиддел, получил те же цифры — и немного к ним прибавил. Что ж, Луис прибавил чуть больше.
Я бросил быстрый взгляд на Шталя. Он продолжал жевать свою сигару, ни на кого не глядя. Шталь пытался напустить на себя невозмутимый вид, давая понять, что происходящее его не волнует. Однако его лицо побагровело, того и гляди удар хватит, а желваки ходили так, что было непонятно, как он до сих пор не перекусил сигару. Да, Сидней Шталь сегодня проиграл.
Теперь все присутствующие сосредоточились на третьем конверте. Когда Кертон поднял его, я мельком взглянул на Рикарду. Он сидел в той же, что и прежде, спокойно-расслабленной позе. И как всегда вертел на пальце обручальное кольцо. Два вскрытых и объявленных бида не вызвали в нем ни малейшей реакции. И в тот момент я понял, что он победил. В аукционе с запечатанными бидами, если в нем участвует Рикарду, может быть только один победитель. Внезапно до меня дошло, почему мы ничего не слышали о нем все это время. Он сидел тихо и готовился — готовился к тому, чтобы точно рассчитать время входа в игру.
— Бид Рикарду Росса. Восемьдесят восемь миллионов фунтов. — Кертон положил белый конверт обратно на стол.
Рикарду позволил себе легкую улыбку.
— Поздравляю. Я принимаю ваше предложение.
Они пожали друг другу руки.
— Эй, минуточку! — воскликнул Шталь. — Откуда вы знаете, что у этого типа есть такая сумма?
Это был резонный вопрос. Но все присутствующие знали: если Росс сказал, что заплатит, то он найдет, где взять деньги. Трастовый фонд для сотрудников наверняка был первым карманом, куда он запустил свою руку.
— Эндрю, деньги будут на депоненте к завтрашнему утру. Если нет, можешь аннулировать мой бид.
— Договорились. Еще раз позвольте всех вас поблагодарить, господа.
Шталь был в ярости. Он что-то гневно буркнул Годфри, бросая испепеляющие взгляды на Кертона и Рикарду. С багровым лицом он выскочил из зала, ни с кем не попрощавшись.
Я не верил своим ушам. После всех моих ухищрений, которые потребовались для того, чтобы этот аукцион вообще состоялся, было невыносимо наблюдать, как Рикарду празднует успех. Я его недооценил. Прощайте мои мечты увидеть безработного Росса! Я был уверен, что при любом исходе торгов он потеряет свое место. Но он опять переиграл меня. Он переиграл нас всех.
Луис тронул меня за плечо.
— Нам пора.
Лорд Кертон выпрямился, протягивая нам руку. Мы трое по очереди пожали ее. Потом Луис тихо спросил:
— Зачем вы это сделали? Вы же знали, что Рикарду едва вас не разорил. Почему вы продали компанию ему?
Кертону явно было не по себе, но ответ он дал честный:
— Неделю назад эта фирма стоила десять миллионов фунтов. Сейчас она стоит восемьдесят восемь. Порой наступает момент, когда нужно просто хватать деньги и выходить из игры.
Сержиу ужинал с нами. Настроение у всех было хуже некуда. Луис расстроился, конечно, но сейчас он думал только о том, как ему повезло, что его дочь вернулась целой и невредимой.
Мне по-прежнему негде было жить, и Луис предложил мне остаться в Savoy еще на несколько дней, чтобы за это время что-нибудь подыскать. Я не возражал. Мне предстояло решать массу проблем и преодолевать множество препятствий, но сейчас, когда Изабель была рядом, я хотел жить только настоящим.
В отеле портье передал нам записку, в которой говорилось, что некто ждет нас в баре внизу.
Рикарду сидел в дальнем углу, задумчиво вертя в руках стакан с содовой. Он прекрасно вписывался в дорогую обстановку: безукоризненный костюм, рубашка с монограммой, шелковый галстук. Южноамериканский магнат.
Увидев его, мы застыли, как вкопанные.
— Что ему нужно?
— Сейчас узнаем.
Когда мы подошли к его столику, Росс поднялся, но руки не протянул. Мы враждебно взирали на нашего общего заклятого недруга.
— Спасибо, что пришли.
— Если бы мы знали, кто нас ждет, мы бы не пришли, — недобро прищурившись ответила Изабель.
— Действительно не знали, — произнес он таким тоном, словно это было случайное упущение. — Но я буду благодарен, если вы уделите мне несколько минут. Я хотел бы завершить разговор, который был у нас с Ником пару недель назад.
Он знал мои слабые места и бил наверняка.
Я сел. Изабель последовала моему примеру. Рикарду подозвал официанта и заказал пиво для меня и стакан белого вина для Изабель.
— Рад, что тебе удалось выбраться из этой переделки, — начал он. — Страшно представить, через что тебе пришлось пройти. Клянусь, чем хочешь клянусь, что я никоим образом не причастен к похищению.
Рикарду сделал паузу и посмотрел на нас обоих своими льдистыми голубыми глазами. Красивое, породистое лицо было спокойным и открытым. С таким лицом невозможно лгать. Но мы слишком хорошо его знали и поэтому молчали, ожидая продолжения.
