Утром первым делом Глеб включил телевизор. «Может, кто-то уже обнаружил трупы и сообщил в полицию?» – подумал он. Но в местных новостях об этом не сказали ни слова. «Наверное, пока никто не наткнулся на убитых», – решил Сиверов и выключил телевизор.
Через несколько минут позвонила Оксана:
– Доброе утро, Федор. Как у тебя дела? Как спалось?
– Все нормально. Спал как убитый. Недавно проснулся.
«Она просто хочет убедиться, что я не ездил в лощину», – сразу же смекнул Глеб.
– Ты сегодня приедешь ко мне? – поинтересовалась женщина.
– Если честно, не уверен. У меня есть кое-какие дела. Но мы обязательно увидимся – не сегодня, так завтра. Я позвоню, не волнуйся обо мне. У меня все хорошо. И еще, я даю тебе слово, что больше в лощину никогда не поеду. Я собрал уже много информации, просто в Суздале остались еще дела.
– Меня радует, что ты пообещал больше не бывать в этом гиблом месте. Я тебе верю, по голосу слышу.
– От тебя ничего не скроешь, – улыбнулся Глеб.
– Даже и не пытайся, – рассмеялась Оксана.
– Хорошего тебе дня.
– И тебе, Федор. Помни, что я всегда тебя жду.
– Я знаю и, поверь, очень ценю это. До встречи.
Сиверов несколько раз в течение дня смотрел выпуски местных новостей, но о трупах в лощине и возле нее так и не сообщали. «А ведь днем там бывает много туристов. Выходит, что трупы кто-то прибрал, – размышлял он. – Они не могли остаться до сих пор не замеченными. А тележурналисты мигом бы выдали такое в эфир. Представляю, как бы подали информацию: “Еще один труп в лощине Сатаны, с автоматом и в противогазе”». Глеб усмехнулся и покачал головой.
Под покровом темноты Сиверов пробрался к большому кирпичному дому неподалеку от реки Каменки, о котором рассказывал Макс. Он находился примерно в двух километрах от Суздаля. Ни в одном из окон не горел свет. Глеб тенью скользнул к входной двери и отмычкой открыл ее. «Видимо, хозяина пока нет дома. Значит, нужно закрыть дверной замок, чтобы не вспугнуть его», – решил Сиверов. Он без особого труда справился с этой задачей.
Глеб осторожно прошелся по дому, осмотрев комнату за комнатой. С мансарды он спустился вниз и обнаружил на кухне дверь, выкрашенную под цвет стены. Вот почему он ее сразу не заметил. Сиверов приоткрыл дверь. Деревянные ступеньки вели куда-то вниз.
Он осмотрел все внизу и, поднявшись наверх, стал ожидать хозяина. Примерно в половине второго из окна кухни Глеб заметил приближающуюся к дому машину. «А вот и гость пожаловал. Встречу-ка я его как полагается, по всем законам гостеприимства», – Сиверов едва не сплюнул от подступившей злобы, однако тут же подавил ненужное сейчас чувство.
Поставив машину в гараж, хозяин быстро поднялся по ступенькам на крыльцо, открыл дверь и хотел было включить свет в прихожей. Но в этот момент Сиверов подсечкой сбил его с ног и, ударив пришельца рукояткой пистолета между лопаток, сел на него и приставил пистолет к затылку.
– Кто вы? Что вам нужно? – выгнувшись от боли, простонал хозяин.
– Не торопись, ублюдок, отправиться на тот свет. У нас будет долгий и серьезный разговор. А кто я, ты знаешь. И я в свою очередь знаю, кто ты, – химик с военного завода, то есть с предприятия № 15. Ростислав Антонович Даронин, не так ли? Или я ошибаюсь?
– Но кто вы? Я точно вас не знаю. Я засекречен. Откуда вы знаете, где я работаю?
– Из компетентных источников. А насчет того, кто я, подумай хорошенько. Хотя вот тебе небольшая подсказка. Прошлой ночью я зарыл троих таких же ублюдков, как и ты. Они пытались меня убить, и на них были противогазы.
Химик тяжело вздохнул.
– Вряд ли вы работаете журналистом. У меня были сомнения. Но теперь я точно уверен, что вы никакой не журналист. Только выдаете себя за него. Узнать, где я работаю, мог только человек из спецслужб, причем с большими возможностями.
– А ты догадливый. Ладно, сидеть мне на тебе не хочется, вставай и пойдем присядем где-нибудь, например в твоем кабинете, там удобные кресла. Разговор, как я уже сказал, нам предстоит долгий.
Сиверов слез с химика.
– Поднимайся! – скомандовал Глеб.
Даронин медленно поднялся.
– Кабинет у тебя на первом этаже, справа от кухни. Так что ориентируйся по звездам.
– Вы осмотрели мой дом? – спросил химик.
– Причем очень внимательно. И у меня появились новые вопросы. Впрочем, о многом я догадываюсь. В общем, вперед! Наша цель – твой кабинет.
Даронин, шаря руками в темноте, повернул направо, затем, пройдя кухню, нащупал дверную ручку своего кабинета и вошел внутрь. Сиверов следовал за ним.
– Можно включить свет? Я ничего не вижу.
– И я не вижу, – обманул Глеб. – Сейчас включу.
Сиверов пошарил рукой по стене в поисках выключателя и щелкнул им. От резкого света химик зажмурился, повернувшись к Сиверову.
– Федор Молчанов, журналист из Москвы, – процедил сквозь зубы Даронин.
– Собственной персоной. Садись к окну, а я сяду напротив, – сказал Глеб.
Химик опустился в кожаное вращающееся кресло. Сиверов пододвинул такое же кресло, чтобы оно оказалось напротив Даронина. Затем Глеб неожиданно для химика выключил свет и сел в кресло. Сиверов видел, как Даронин снова зажмурился.
– Я не понимаю, зачем вы выключили свет? – недовольно спросил химик.
– Потому что не хочу видеть твое поганое лицо.
– Учтите, что вам еще предстоит доказать мою вину. Суд, особенно российский, – это дело сложное. Может выйти по-вашему. А может, и по-другому, тем более что я работаю на секретном заводе, жертвую своим здоровьем ради государственных интересов. Кстати, мои разработки весьма ценные. Вы просто непрофессионал в этом деле, поэтому не знаете, о чем речь. Да я и не буду этого объяснять. То, что я открыл, является государственной тайной. Так что, думаю, у вас не будет в суде ни малейшего шанса. Я слишком ценный для государства человек, чтобы держать меня в тюрьме, – самоуверенно заключил химик.
– А кто тебе сказал, что будет какой-то суд? Ничего не будет. Я просто пристрелю тебя как собаку в твоем же доме и спокойно уйду. И поверь, ничего мне за это не будет. – Сиверов внезапно выстрелил.
Пуля прошла возле головы Даронина. Зазвенело разбитое стекло. Химик вздрогнул так, что едва не упал с кресла. Он тяжело выдохнул:
– Вы с ума сошли.
– Может быть, от газа, который ты используешь в лощине?
– Вы же могли меня убить, – растерянно произнес Даронин.
– Это чтобы у тебя не было никаких иллюзий насчет твоих перспектив, – пригрозил Глеб. – А сейчас, пожалуй, мы можем поговорить, тем более комната проветривается, – намекнул на разбитое выстрелом стекло Сиверов.
– Меня продует здесь.
– Это неважно, мертвым здоровье не нужно, – решительно произнес Сиверов.
После небольшой паузы химик спросил:
– А если я все расскажу, так сказать, чистосердечно признаюсь? Вы обещаете, что предадите меня суду?
Глеб ничего не ответил. Немного помолчав, он сказал:
– Перед твоим приходом я был внизу, в твоей лаборатории, и там видел аппарат, похожий на газонокосилку. Но запах, идущий от него, ни с чем не перепутаешь. У меня даже немного закружилась голова. Явно с его помощью ты обрабатывал лощину газом, не так ли?
– Вы были в моей лаборатории, – произнес химик таким тоном, будто Сиверов проник в святая святых.
– Отвечай, Даронин!
– Да, это моя лаборатория. С помощью этого аппарата, который, кстати, сконструировал сам, я действительно распылял газ в лощине.
– Который сам же изобрел, – подхватил Глеб. – Ведь ты специалист по газам.
Химик вздрогнул, поняв, что человек, сидящий перед ним, знает всю информацию о нем.
– Не представляю, каким образом, но вы хорошо осведомлены обо мне. Что ж скрывать, я на самом деле изобрел этот газ, назвав его «Один».
– Почему такое название?
– Просто я питаю слабость к истории викингов. Один – их верховное божество. Все объясняется просто.
– Как действует газ? Насколько я понимаю, он эффективен при тумане и в дождливую погоду. Словом, когда в атмосфере много влаги.
– Вы не ошиблись. «Один» и был создан, чтобы, смешиваясь в воздухе с влагой, оказывать максимальное воздействие на человека. По сути, это галлюциноген, вызывающий у людей головокружение, потом приступы страха, а далее начинает казаться…
– А далее рычание обычного медведя превращается в громоподобный, леденящий сердце рык. И тут на арене появляется медведь. А все вокруг знают историю о медведе-монстре, – перебил химика Сиверов. – И после обработки газом человек полностью готов к встрече с монстром, который на самом деле был подопытным животным на военном заводе. Бедолага едва не сдох, но его пожалели и в качестве исключения отпустили.
Химик нервно закашлял:
– Вы что, имеете доступ на военный завод?
– Продолжим наш разговор, Даронин, – Глеб проигнорировал вопрос. – Расскажи о медведе. Что происходило с ним? Как на него действовал газ? Кстати, я видел, что в лощине ты подкармливал его.
