Когда полумиллионная аудитория была поставлена на колени, в небе появилась точка, которая по мере приближения превращалась в старый армейский десантный бот, раскрашенный под белокрылого орла. Голографическая иллюминация в виде движущихся перьев, а также наваренная на кабину пилота конструкция, напоминающая клюв, делали этот бот похожим на какую — то ярмарочную птицу — химеру в глазах агентуры Корпуса, контролировавшей этот религиозный социум изнутри.
Но для коренных жителей, населявших эти места, это было настоящее чудо! Нет, «железных птиц» некоторые из них видели и ранее. Настоящим чудом для них было сбывающееся у них на глазах пророчество из священной книги. Многие окончательно уверовали в истинность «Ветхого Завета», решив для себя отказаться от поклонения старым идолам, которых ветхозаветные пастыри категорично отрицали.
«Железная птица», сделав пару кругов над толпой, заполонившей прилегающую к оазису территорию, устремилась к центу луга и, немного зависнув в воздухе, постепенно начала снижение в двадцати метрах от стоящего на коленях Данбара…
* * *
Полковник Орокин, одетый в серый балахон с капюшоном, стоял возле иллюминатора, оглядывая с высоты птичьего полета земную поверхность, заполненную дикими племенами. Помимо полковника в отсеке десантного бота находился бортовой врач «Черной звезды» Америго Эйнауди, аккуратно держащий колыбель с младенцем, которого одолел медикаментозный сон.
Орокин, поглядывая в иллюминатор, ощутил вибрацию интегратора на левой руке. Нажав кнопку «принять вызов», он услышал голос капитана «Черной звезды».
— Полковник, — произнес Роберт, — все подготовлено к началу операции. Голографические проекторы, установленные в горах, синхронизированы с центральным сервером.
— Хорошо, — ответил Орокин, — как обстоят дела с аэростатом?
— Аэростат отогнан на безопасное расстояние и затоплен в океане, согласно вашему распоряжению…
— Тогда через минуту начинаем. Конец связи…
Аэростат, оснащенный тремя источниками яркого света, выполнял роль «божественного знамения». Однако на седьмой день работы его свет привлек не только взоры взволнованного населения пустоши, но и кхарнов — крылатых ящеров размером с собаку. Кхарны повредили один из двигателей аэростата, доставив Корпусу внешней разведки немало хлопот.
Над дверью бота загорелась небольшая лампа, а по отсеку прокатился характерный звук, предвещающий скорую посадку. Полковник снял с руки персональный интегратор и отдал его врачу. Америго положил устройство связи в карман и, отдав колыбель в руки Орокина, скрылся в кабине пилота. Немного погодя, полковник почувствовал, как десантный бот, стилизованный под птицу, приземлился на твердую поверхность. Дверь отсека открылась и он, держа двумя руками богато отделанную колыбель, шагнул в образовавшийся проем, немного пригнув голову.
Но как только он оказался снаружи бота, небо стремительно заволокло невесть откуда появившимися облаками. Облака завертелись в вихревом танце, образуя гигантскую воронку. Масштабное действие, проецируемое технологиями Корпуса, сопровождалось раскатами грома и молниями, которые вызвали у коренных жителей непреодолимое чувство страха. Вспышки молний породили огненные шары, которые стали хаотично летать над собравшимися вокруг оазиса племенами, причем так низко, что некоторые пустынники рефлекторно стали пригибать головы, оглядываясь на пастырей. Те, напротив, подняв руки к небу, лучезарно улыбаясь происходящему, стали петь религиозные гимны, восхваляя Господа Саваофа.
Внезапно все огненные шары взмыли в небо и, столкнувшись в небесной воронке, произвели ослепляющую вспышку, отчего наблюдающие сие явление невольно зажмурились. После этого из центра воронки, расположенной точно над лугом оазиса, вырвалась молния и ударила в посох, воткнутый в землю недалеко от молящегося Данбара. Но он, в отличие от Желтого Червя, стоящего рядом, не обратил на это никакого внимания. Вождь же от неожиданности вскочил на ноги и на мгновенье оцепенел.
— Я есть Альфа и Омега, Начало и Конец, — громогласный голос, прокатившийся по пустоши, заставил Желтого Червя открыть рот и снова упасть на колени. — Внемлите словам моим, сыны и дочери пустыни, ибо я есть Истина. За праведность вашу нарекаю вас народом Моим и дарую вам Спасение в жизни вечной. Блаженный Орокин, слуга Мой, вручи отцу сына его, несущего в себе Дух Божий…
После этих слов полковник, переодетый пастырем, спустился с трапа на землю и подошел к Желтому Червю, стоящему на коленях. Поставив перед ним колыбель с младенцем, Орокин перекрестил вождя и вновь поднялся на борт «железной птицы». После того как за ним захлопнулась стальная перегородка, полковник проследовал в кабину и уселся в кресло второго пилота.
— Курс на «Черную звезду», — отдал распоряжение Орокин, продолжая наблюдать на мониторе спектакль, разыгранный снаружи.
— Есть, полковник, — кратко ответил пилот, направив десантный бот в голографическую небесную воронку, проецируемую оборудованием Корпуса внешней разведки.
Но это не было концом представления. Как только «железная птица» улетела, «господь Саваоф», говоривший искаженным голосом капитана «Черной звезды», поведал собравшимся племенам о своем выборе, который пал на Желтого Червя. Желтый Червь от имени бога провозглашался вождем, который поведет за собою народ богоизбранный.
Далее из небесной воронки ударил столб огня, который волнами прокатился сквозь людскую массу. Но огонь не сжег людей, пребывающих в религиозном экстаз е.
Голографический огонь, воспринятый пустынниками как настоящий, лишь укрепил веру собравшихся в то, что теперь их жизни под защитой высшего существа. Ну а на «закуску» последовали сонмы Ангелов, которые пронеслись по небу на огненных колесницах, орошая землю падающими искрами.
Когда спектакль, разработанный в недрах аналитического отдела Корпуса, все же подошел к концу, племена, находящиеся в крайней степени религиозного экстаза, направились в ставку Желтого Червя, чтобы присягнуть ему на верность. Племенные вожди несли с собой дорогие подарки, которые с благоговением оставляли у шатра, где спал новоявленный мессия Джошуа.
Три года понадобилось полковнику Орокину, чтобы взять под собственный контроль Великие пустоши, примыкавшие к южным рубежам Акритской метрополии…
— Гектор, ты обещал мне, что после повышения тебя переведут в штаб! — голос Милы Джонс сорвался в крик. — Я устала от такой семейной жизни, ты слышишь меня? Я вижу тебя раз в год, и то когда ты прилетаешь в столицу по служебным делам…
— Мила, прошу тебя, давай не будем… — спокойный голос Гектора Джонса окончательно вывел его супругу из себя.
Мила бросила трубку и разрыдалась.
Прошло более трёх лет с того момента, как она вышла замуж за Гектора Джонса. Для неё, девушки из провинции, возможность выйти замуж за статного капитана, который к тому же был героем второй атлантической компании, стало билетом в ту жизнь, о которой она так мечтала, читая привезенные отцом из столицы светские журналы.
После свадьбы она специально приехала в родное поселение только лишь для того, чтобы показать подругам детства фотографии с дорогостоящего торжества. Несмотря на плохо скрываемую зависть, подруги, работавшие в основном на местной свиноферме, пророчествовали ей счастливую жизнь.
Но счастливая жизнь не задалась. Вместо светских столичных раутов и шумных богемных тусовок, о которых она так грезила, её ждало одиночество. Она так и не смогла завести друзей среди великосветской публики, которая довольно пренебрежительно смотрела на провинциалку в отсутствие мужа. Гектора она видела лишь раз в году, отчего её жизнь, заключенная между домом, салоном красоты и магазинами дорогой одежды, стала казаться ей невыносимой. Практически любой разговор по интегратору с мужем заканчивался истерикой, антидепрессантами и каким-нибудь женским телешоу.
Вот и на этот раз, Мила, бросив трубку, проследовала в ванную и, закинувшись дозой успокоительного, посмотрела в окно. Но великолепный вид с высоты птичьего полета не прибавил ей положительных эмоций. Положив упаковку обратно в белоснежный сервант, она проследовала в большой зал, где прилегла на мягкий диван, взяв в руку пульт от т— визора. Включив шоу Дона Гумбольта, она немного расслабилась, наблюдая, как гости телепередачи обсуждают наряды кинозвезд.
Раздавшийся входной звонок вывел Милу из состояния прострации. «Интересно, кто бы это мог быть…» — подумала она, вставая с дивана. Оказавшись в прихожей, Мила Джонс нажала на кнопку, расположенную на стене, и входная дверь, изменив свою внутреннюю структуру, стала полупрозрачной. За дверью стояли двое мужчин, одетые в черную форму Спектрата. Они не видели Милу с обратной стороны и, переглянувшись между собой, один из них снова нажал на кнопку входного звонка.
