— Выпустите нас!
В вестибюле включилось аварийное освещение, тусклые огни придавали помещению зловещий вид. Строительные леса художников теперь еще больше напоминали скелет динозавра. Где-то в глубинах здания взревел генератор, выборочно подавая ток в отдельные точки. Мониторы Арчи ожили. Свет экранов падал на охранника, делая его похожим на призрачную мифическую лягушку.
Он положил трубку.
— Отойдите от двери!
Сердце мое бешено заколотилось.
— Сейчас же выпустите нас!
Он вышел из-за стола и направился к нам.
— Я же сказал, отойдите от двери!
— Нет, это невероятно! — возмутилась я. — «Девятьсот одиннадцать». Всего три цифры. Неужели так трудно набрать?!
Взгляд его приобрел тупость кувалды.
— Никто не имеет права выйти отсюда. Я следую служебной инструкции. У нас заперты все двери, и никто больше сюда не войдет.
— Что вам сказала Суэйзи? — спросила я.
— Она просила не слушать вас и не поддаваться на ваши происки, что бы вы там ни выдумывали. Так что отойдите от двери!
— Вы считаете, я собираюсь впустить сюда Койота? Как вы не понимаете? Если у вас вырубилось электричество, значит, Койот уже здесь!
Он схватил меня за руку, и тогда мать набросилась на него:
— Не трогай мою дочь!
Она вцепилась ему в руку и выкрутила ее. Арчи взвыл от боли и выпустил меня. Мы с матерью побежали.
Бензоколонка была ярко освещена. У входа в магазинчик Джесси заметил телефон-автомат и подрулил к нему.
У него в машине на полочке-подстаканнике была горсть мелочи — он надеялся, этого хватит, чтобы позвонить Эван в Чайна-Лейк. Второй звонок он планировал сделать в полицию Лос-Анджелеса. Джесси догадывался, что сидит в дерьме по самые подмышки. Ведь он удрал из берлоги серийного убийцы, где к тому же находилось мертвое тело, из-под самого носа полицейских, так что теперь они наверняка рвали и метали. А Суэйзи — он в этом не сомневался, — конечно же, не позвонила в полицию, чтобы все объяснить и уладить. Третьим пунктом в его сегодняшнем списке было намерение выяснить, что у нее на уме и какую игру она затеяла.
Джесси оглянулся на небоскреб и застыл как вкопанный с монетами в руке. «Арджент-тауэр» погрузился в полнейшую тьму.
Он снова завел двигатель, подкатил к дверям магазина и посигналил. Продавщица за стойкой хмуро смотрела в его сторону. Он помахал ей, но она покачала головой. Ей не разрешалось выходить наружу. Он схватил мятый плакат, поднял его повыше и стал размахивать. Тогда она неохотно вышла из-за стойки и открыла дверь.
— Вызовите полицию!
Он продолжал кричать эти слова, уже отъезжая, а сам все думал про огромный пыльный пикап с мощным «кенгурятником», припаркованный возле двери в служебное помещение гаража. Машины наперебой сигналили ему, но он не обращал внимания — мчался обратно к «Арджент-тауэр».
Мы неслись по темному вестибюлю.
— Там есть запасной выход. Видела на мониторе. — Я глянула на мать. — Интересно, что ты сделала этому Арчи, чтобы он отпустил меня?
— Показала один приемчик. Усмиряет самых буйных пьяниц. Фашисток-стюардесс обучают таким вещам.
Мы свернули в какой-то коридор и оказались перед запертыми двойными дверями. Пришлось повернуть обратно. Посреди вестибюля нас поджидал Арчи. Я бросилась мимо лифтов к лестнице на антресоли.
В этот момент двери одного лифта открылись. Я оглянулась. Оттуда выходил охранник в форме и с рацией в руке.
— Задержи их! — крикнул ему Арчи.
Мы с матерью хором выругались:
— Сволочи!
Охранник был щуплый мужичонка с жалким пушком вместо усов. Лицо его нервно задергалось, и он направился к нам.
— Смотри, сейчас огрею! — покрепче вцепившись в сумку, пригрозила мать.
Я потащила ее в другую сторону, к лестнице, ведущей в гараж. В тусклом свете аварийных огней стены казались абсолютно белыми.
Промчавшись по лестнице один пролет, мы выбежали на первый уровень гаража. Здесь было пустынно. Метрах в сорока мы увидели выезд на Уилшир и заспешили к нему.
— Надо срочно добраться до телефона! Нельзя оставлять Джесси здесь. А если… — голос мой дрогнул, — если он сильно ранен…
Какой-то скрежет и лязг заглушили мои слова. Глаза выпучились от ужаса.
— О Господи, только не это! Мама, бежим!
Над выездом из гаража с потолка опускалась металлическая решетка. Мы побежали. И надо сказать, мать моя оказалась в превосходной физической форме. Она неслась рядом со мной, как заправская бегунья. Решетка неумолимо опускалась — до пола оставалось всего два метра… полтора… чуть больше метра.
Выругавшись, мать бросилась к решетке и уже нагнулась, чтобы нырнуть под нее и вырваться на свободу.
— Мама, нет!..
Я видела, что мы не успеваем, схватила ее за руку и остановила. Решетка опустилась. Мать просунула пальцы в дырочки сетки и попыталась поднять ее обратно.
— Вот проклятие!
Бросив сумку на землю, она яростно трясла решетку. Я огляделась по сторонам. В противоположном конце гаража, примерно в сотне метрах отсюда, был другой выезд, пока открытый. Сетчатая решетка только начинала опускаться над ним, притом гораздо медленнее, чем эта. Я потянула мать за руку:
— Обежим!
— Нет. Смотри! — уперлась она.
С бульвара Уилшир нам сигналила машина, и кто-то кричал:
— Эван!
Джесси махал нам из окошка. Как он там оказался, я понятия не имела, но его появлению обрадовалась больше, чем всем спасительным армиям мира.
— Туда! — крикнула я, указывая на второй выезд.
Он поддал газу, взвизгнули шины, и машина помчалась за угол в переулок. Мать схватила свою сумку, и мы побежали. Наши тени обгоняли нас. Над лифтом поблескивала камера слежения.
Над выездом продолжала опускаться решетка, а мы были еще метрах в восьмидесяти. То есть десять-двенадцать секунд — если бежать как сумасшедшие.
— Быстрее! — крикнула я.
Расстояние между нами и решеткой сокращалось. Я слышала приближающийся рев двигателя, потом увидела яркий свет фар и саму машину. Ее заднюю часть мотало из стороны в сторону, резина на колесах чуть ли не дымилась.
Задыхаясь, мать проговорила:
— Боже! Он что, всегда так ездит?
Машина была уже на выездной дорожке, где ей преградили путь лента с односторонними шипами и знак, предупреждающий об опасности прокола шин. Решетка опускалась все ниже.
А мы были еще так далеко.
— Нет, — сказала мать. — Ничего не получится.
Джесси на секунду притормозил и резко дал по газам. Машина с разгона понеслась вниз, я едва успела оттолкнуть мать в сторону.
Джесси проехал по шипам, и шины у автомобиля лопнули. Обода скрежетали по бетону, высекая искры. Джесси затормозил, но машина продолжала двигаться навстречу решетке.
— Что он делает?! — воскликнула мать. — Он же не сможет выехать обратно!
Джесси это знал. Пикап наполовину успел проскочить под опускающейся решеткой, та ударила по кузову. Заскрежетал искореженный металл. Мы с матерью бросились к машине.
Джесси открыл свою дверцу.
Решетка продолжала давить. На кузове разбились габаритные фары; крепежи, не выдержав давления, развалились. Передняя часть машины подпрыгнула вверх. Решетка с лязгом и скрежетом наконец остановилась — примерно в полуметре от земли.
Вид у машины был более чем плачевный — искореженный кузов, лопнувшие шины, мятые обода.
Джесси высунулся из своей дверцы:
— Страховой агент убьет меня.
Я подбежала и обхватила его шею руками:
— Да плевать на агента! Ты сам-то в порядке?
Он взялся за сиденье, чтобы не вывалиться из машины.
— В полном порядке.
— Я получила твое сообщение. Что случилось? Ты ранен? Сильно?
— Не ранен и никаких сообщений тебе не посылал.
Мы недоуменно смотрели друг на друга, потом он сказал:
— Суэйзи сперла мой телефон.
— Сволочь!
— И пистолет. — В глазах его мелькнула догадка. — Койот здесь. Ее машина стоит на четвертом уровне рядом со служебным помещением.
Мы тревожно оглянулись на гараж.
Джесси понизил голос:
— Тебе нужно скорее выбраться отсюда. Суэйзи заманила тебя при помощи текстовых сообщений и использовала как приманку для Койота.
Мать едва не рычала:
— Вот сука! Вонючая лживая тварь! Она толкала Койота на все эти убийства, ведь так? А теперь, гадина, хочет избавиться от тебя!
— А потом, возможно, и от Койота, — прибавил Джесси. — Все будет шито-крыто в этом пустом небоскребе. Наверняка вызовет бригаду зачистки.
Мы смотрели на решетку. Пролезть под нею мы могли бы, но каркас инвалидной коляски не протащить.
— Я не оставлю тебя здесь, — сказала я.
Но Джесси покачал головой:
— Ты должна выбраться и спасти ребенка.
Запустив пальцы в волосы, мать задумчиво смотрела на выезд.
