Утром я купил «Уолл-стрит джорнал» и прочитал его во время того великого американского завтрака, который подают в заштатных мотелях. Следуя привычке, я пробежал котировки акций НАЗДАК. Акции «Био один» взлетели сразу на девятнадцать долларов и шли уже по шестьдесят три!
Я пролистал газету в поисках объяснения этого феномена. Оказалось, что «Био один» заключила маркетинговое соглашение с «Вернер Вильсон» – одной из крупнейших фармацевтических компаний. «Вернер Вильсон» приняло на себя обязательство организовать в США продажу «Невроксила-5», а так же «многообещающего нового препарата для лечения паркинсонизма, созданного в „Био один“. Речь, видимо, шла о „БП-56“. Договор был заключен на весьма благоприятных для „Био один“ условиях, хотя его реализация напрямую увязывалась с успешным завершением третьей фазы клинических испытаний в марте будущего года. Это означало, что „Невроксил-5“ будет навязываться врачам по всей Америке наиболее могущественной рыночной силой в отрасли. Аналитикам „Уолл-стрит джорнал“, так же как и бирже, это очень понравилось, и цена акций „Био один“ мгновенно взлетела до небес. Если бы они знали то, что известно мне…
Я прикончил жалкий, слегка подгорелый хлебец и отправился к парковке, где меня поджидал служивший мне рабочим помещением белый «Форд». Первым делом я позвонил в «Ревер» Даниэлу.
– Как дела, Саймон? Ты где?
– В пути, – ответил я и продолжил: – Слушай внимательно, Даниэл. Я побывал в нескольких клиниках, участвующих в третьей фазе. Оказалось, что Лайза права. У «Невроксила-5» имеются серьезные проблемы.
– О Боже! И в чем же они заключаются?
– Складывается впечатление, что принимающие его длительное время пациенты получают инсульт.
– О… – протянул Даниэл. – Это действительно скверно.
– Хуже быть не может.
– Ты видел утренние котировки акций «Био один»?
– Да. Шестьдесят три.
– Долго им на этом уровне не продержаться, если твои данные просочатся в прессу.
– Да они просто рухнут. Но прошу тебя – никому ни слова. Неопровержимых доказательств у меня пока нет. Мне необходимо получить результаты второй фазы испытаний и все сообщения об осложнениях в ходе проведения третьей фазы. Думаю, что ты найдешь способ получить в «Био один» эти сведения. Ведь как никак «Ревер» – крупнейший акционер фирмы.
– Не знаю, Саймон. Ты же знаешь Томаса Эневера…
– Это очень важно, Даниэл. Если другого способа нет, то укради!
На другом конце линии повисло молчание.
– Даниэл! Ты меня слышишь?!
– Прости, Саймон, но делать я ничего не стану. Слишком много дерьма. Тебя увольняют. Людей убивают. Не думаю, что кража документов в «Био один» будет с нашей стороны мудрым шагом.
– Перестань, Даниэл! Это жизненно необходимо!
– Прости, Саймон, но мне надо бежать. Увидимся позже.
С этими словами мерзавец бросил трубку.
Ну и дерьмо! Видимо, я слишком понадеялся на свою дружбу с Даниэлем. Он, как всегда, думал только о себе. Сукин сын!
Мы никогда прямо не обсуждали финансовые интересы Даниэла в «Био один», но я знал, что он владеет порядочным числом акций компании. Если он продаст их по шестьдесят три, то будет иметь навар. Я не сомневался, что он их продаст, хотя это и будет незаконно. Ведь, строго говоря, он получил от меня инсайдерскую информацию. Но это его проблема. Я был зол на себя за то, что снабдил негодяя сведениями, которые позволят ему выбраться из дерьма; а он даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь мне.
Кому ещё я мог бы обратиться в «Ревер»? Арт исключается. Джил тоже. Мои попытки докопаться до истины вызвали у него откровенное неудовольствие. Я пойду к нему, когда у меня будут все доказательства. Рави? Я слишком плохо знал этого человека, чтобы рассчитывать на его поддержку. Кроме того, у меня не было сомнений, что он примет сторону Джила. Обращаться за помощью к Дайне я просто не хотел.
Я завел мотор «Форда» и направился на север к Кембриджу. Там я остановился напротив сверкающего стеклом и сталью здания «Био один». Где-то в его недрах хранилась столь необходимая мне информация, но я не знал, как до неё добраться. Я видел, как работает их система безопасности. Обойти её было невозможно.
И тут меня осенило. Я позвонил Крэгу и убедил его встретиться со мной во второй половине дня в «Домике на болоте».
***
Я доехал до Вудбриджа, прикупил в супермаркете кое-какие припасы и отправился в «Домик на болоте». Если я хотел остаться в живых, то заезжать домой в Бостон, очевидно, не имело смысла. «Домик на болоте» казался мне именно тем местом, где можно было на время залечь.
День был ясным и довольно прохладным. Лучи осеннего солнца играли на желто-оранжевой болотной растительности, и создавалось впечатление, что светится сама трава. Где-то в конце причала поблескивала вода пролива. Из всех живых здесь были лишь белые цапли и я.
С помощью принадлежащего Лайзе ключа я открыл дверь. В доме ничего не изменилось с того времени, когда я заходил в него последний раз. Только сейчас там было страшно холодно. Я нашел дрова, сложил их в печь и не без труда зажег. После этого я приготовил себе на ленч сэндвич и принялся ждать Крэга.
Крэг появился довольно скоро. С собой он приволок мощнейший «ноутбук». Глава «Нет Коп» уселся за стол, водрузил перед собой компьютер. Не успел я и глазом моргнуть, как он уже начал копаться в сайте «Био один».
– Сколько времени это займет? – поинтересовался я.
– Понятия не имею. Несколько часов. А, быть может, и несколько дней. Одним словом, посмотрим.
– А ты сможешь туда влезть?
– Что за вопрос? У себя в «Нет Коп» мы тщательно следим за всеми новейшими хакерскими фокусами. Только так мы можем обеспечить полную безопасность нашему переключателю. Не одно, так другое здесь обязательно сработает.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Да, можешь. Сделаем все, как положено. Итак, во-первых, пицца. И побольше анчоусов. А, во-вторых, кофе. Желательно хороший.
Я отправился в Вудбридж за необходимой для успеха нашего дела пиццей с анчоусами. В Вудбридже имелась закусочная, торговавшая экзотическими сортами кофе. Прикупив четверть фунта «арабики», я вернулся в «Домик на болоте».
– Как дела? – спросил я.
– Полагаю, что кое-какие лазейки имеются, – ответил Крэг. – Насколько я понимаю, недавно установлена прямая связь между «Био один» и «Бостонскими Пептидами». Я не ошибся?
– Да. Первые недавно поглотили вторых.
– Отлично. Не исключено, что они еще не успели воздвигнуть броню на линии. Дело существенно облегчится если я буду знать пароль человека, имеющего доступ к сети «Бостонских пептидов». Ты не знаешь случайно, каким паролем пользовалась Лайза?
– Нет, но можно было бы погадать. Но разве после увольнения её не выкинули из системы?
– Скорее всего, выкинули. Кого еще ты там знаешь?
– Подожди.
Я набрал номер Келли. Услышав мой голос она не обрадовалась.
– Ты не должен звонить мне на работу, – прошептала она сердито.
– Келли, мне необходимо знать твой пароль для работы в компьютерной системе.
– Ты шутишь?!
– Нет, я говорю вполне серьезно. Я практически уверен в том, что Лайза была права в своих подозрениях. Для того, чтобы быть уверенным до конца, мне необходимо влезть в компьютер «Био один». Для этого мне и нужен твой пароль.
– Но у меня нет доступа к этим данным. Все интересующие тебя сведения сосредоточены в Отделе клинических испытаний.
– Это не твоя забота. Нам надо с чего-то начать.
– Нет, Саймон. Меня уволят.
– Келли! Если мы не сделаем этого, умрет много людей.
– О’кей, – после продолжительного раздумья сказала она. – Но я стесняюсь.
– Давай, выкладывай, я не проговорюсь.
– Ну хорошо. Леонардодикаприо. В одно слово.
– Чего же здесь стесняться, – успокоил я её. – Да, и еще кое-что, – добавил я, прочитав записку, которую сунул мне под нос Крэг. – Постарайся следующие двадцать четыре часа как можно меньше пользоваться системой.
– Как это?
– Постарайся, Келли. Умоляю.
– О’кей, – вздохнула она.
– Вот и хорошо! – сказал Крэг. – Теперь я попытаюсь влезть отсюда в систему «Био один», прикинувшись машиной «Бостонских пептидов».
– Но разве машина «Био один» не сможет распознать обман?
– В обычных условиях она сделает это без труда. Но используя одну из своих программ, я получу доступ ко всем сведениям, к которым имеют доступ «Бостонские пептиды». «Био один» определит, что послание поступило из «БП», и направит им свое подтверждение. Поэтому мне надо обрушить на систему «Бостонских пептидов» лавину ложной информации, чтобы та не смогла вовремя получить подтверждение и не заподозрить неладное.
– И сколько времени это займет?
– С той программой, которая у меня есть – не более минуты, – ухмыльнулся Крэг. – Смотри.
Он принялся со страшной скоростью барабанить по клавиатуре, а потом с силой стукнул по клавише “Enter”. На экране замелькали цифры, заверещал модем. Цифры на дисплее сменились миллионами букв и лишенных всякого грамматического смысла слов. Примерно через минуту эта круговерть оборвалась так же неожиданно, как и началась.
