Глядя на святыню, Мадлен поняла, что Ойя пришла ей на помощь и вела ее. Вероятно, ее ориша решила искупить грехи. Она вызвала эту бурю, указала могилу и дала огонь.
Когда сквозь тучи пробились первые лучи рассвета, Мадлен отложила свою святыню и убрала в гостиной. Наконец-то удалось отвлечься от того, что произошло за минувшие двое суток. Она чувствовала себя исполненной сил, мозг работал четко, перспективы были ясны. Она не станет забивать себе голову тем, что случилось, не станет думать о дочери, которая оттолкнула ее. Значит, так тому и быть. Она готова смириться.
Она сварила еще кофе и стала мысленно составлять план неотложных дел. Нужно как можно скорее связаться с риэлтором, чтобы выставить дом на продажу, отогнать машину на автобазар или вернуть ее Невиллу. На следующей неделе она постарается встретиться со всеми своими пациентами и объяснит им, что больше не сможет продолжать сеансы психотерапии. Конечно, отвратительно с ее стороны так резко прерывать работу, но Мадлен была не в состоянии и дальше тянуть эту лямку. Она мысленно расставила галочки напротив всяких мелочей, например аннулировать подписку на газеты и журналы, отменить встречи и услуги. Самое главное испытание для нее — сообщить о своем отъезде Росарии и Невиллу. Неправильно бросать родителей одних, и первое, что она сделает в Ки-Уэсте, это постарается найти заведение, куда пристроить Росарию. Мама, разумеется, станет возражать, заверяя, что ждет своего мужа (теперь, когда он освободился от той женщины), да и найти место, подобное Сеттон-холлу, непросто, но Росария должна поехать с ней, так что придется маме уменьшить свои аппетиты.
В дверь позвонили. Звонок испугал Мадлен. Она посмотрела на часы. Только семь утра. Она бросилась к двери.
На пороге стояла насквозь промокшая Рэчел.
— Боже мой! — выпалила Мадлен. — Что, скажи на милость, произошло?
Она схватила Рэчел за руку, втащила в дом и закрыла дверь.
— Я принесу тебе полотенце. Проходи.
Она пригласила дочь в гостиную, а сама, путаясь в догадках, побежала наверх. Что случилось? Что-то очень плохое, иначе бы Рэчел здесь не было. Только не после их вчерашнего прощания, не после той ночи… Она натянула джинсы, схватила полотенце и старую трикотажную рубашку и, дрожа от волнения, спустилась вниз.
Рэчел сидела перед «Распятием».
— Это случайно не твоя работа?
— Моя.
— Теперь понятно, в кого он пошел.
Мадлен остановилась рядом с дочерью и взглянула на картину.
— Кто? Ты о ком?
— Страшные картины, — пробормотала Рэчел. — Саша. Он очень хорошо рисует, но иногда изображает такие ужасные вещи.
— Выплескивает, вне всякого сомнения, свои страхи, — заметила Мадлен. — Как ты узнала, где я живу?
— Проследила за тобой, — призналась Рэчел, отводя глаза. — Хотела посмотреть… Не бери в голову.
— Что случилось? Почему ты здесь?
Рэчел резко обернулась и посмотрела ей прямо в глаза. Мадлен внезапно стало страшно. Она накинула на плечи Рэчел полотенце и протянула рубашку.
— Вытрись и присаживайся. Я сделаю кофе.
Они устроились в разных концах дивана, вполоборота друг к другу. Мадлен ждала.
— Я целую ночь думала, — наконец сказала Рэчел. — Я хочу, чтобы ты взяла с собой Сашу. Ты единственная из тех, кого я знаю, кто может увезти его в безопасное место. Юрий обязательно приедет. Он захочет знать, где Антон. Будет меня пытать или убьет, а потом заберет Сашу. Даже если я обращусь в полицию и его арестуют, за мной придут его дружки. Если он заподозрит, что я убила Антона, он не оставит нас с Сашей в покое.
Мадлен придвинулась ближе и крепко сжала руку дочери.
— Значит, собирайся. Мы уедем все вместе, просто исчезнем из страны. Раз тебе грозит опасность, я без тебя не поеду!
Рэчел вырвала руку.
— Нет! — выкрикнула она. — Неужели ты не понимаешь? Если я уеду вместе с Сашей, Юрий обо всем догадается: украденный паспорт, исчезновение Антона, нас нет дома… Он сразу поймет, что что-то произошло. Ты не знаешь этих людей. Нас обязательно найдут. Он ни перед чем не остановится.
Мадлен вскочила и принялась нервно расхаживать по комнате.
— Значит, ты собираешься просто сидеть и ждать? Ты, должно быть, сошла сума! Нельзя жертвовать собой ради спасения сына.
Ей хотелось схватить Рэчел и хорошенько встряхнуть. Ее план был запутанным и чрезвычайно опасным!
Рэчел тоже вскочила.
— Мадлен, — сказала она, пытаясь сдержать слезы, — это единственный выход! — Она схватила мать за руку и усадила на диван. — Послушай меня. Выслушай до конца. Сегодня на рассвете я поняла, что это единственно возможный для нас вариант. Как ты и предполагала, у Антона явно были неприятности. Он бандит, который кого-то кинул. Он собирался уехать из страны, и Юрий прекрасно знал, что брат хочет забрать с собой сына. Он сам организовал паспорт для Саши. Я должна заставить его поверить в то, что Антон забрал Сашу и убрался ко всем чертям, как и планировал. Юрий должен поверить, что Антон оказался в таком дерьме, что ему пришлось исчезнуть и затаиться, чтобы не подставлять Юрия и весь их бизнес. Может быть, он даже заподозрит Антона в том, что брат его предал. И вот он приедет ко мне — а он обязательно приедет! — а Саши нет, я в истерике, схожу с ума от беспокойства, злости и печали… Если мне удастся сыграть свою роль, он поверит, что все так и произошло. А где еще может быть мой сын? Юрий прекрасно знает, что я не спускаю с Саши глаз.
Мадлен пристально смотрела на дочь. Ее объяснения звучали правдоподобно. Может быть, она и права.
— А он не причинит тебе вреда? Может, он попытается силой выбить из тебя правду?
. — Я обязана рискнуть.
Они не сводили глаз друг с друга, и на их лицах отражались пугающие сценарии развития событий.
— А когда ты приедешь за Сашей, Рэчел?
— Когда пройдет достаточно времени и я пойму, что опасность миновала. Мне нужно будет продать дом и уехать отсюда. Это займет какое-то время. Несколько месяцев, может быть, год.
— Ты так надолго готова доверить мне сына?
— Разве у меня есть выбор? — Рэчел смутилась. — Я тебе верю. Ты не бессердечная сука, какой я тебя представляла. Теперь я это знаю. Черт побери, не мне тебя судить! Я знаю, как ты хотела меня найти, а все эти игры — гнусность и мерзость.
Она подняла глаза на Мадлен, пытаясь встретиться с ней взглядом.
— Я знаю, Саше будет хорошо с тобой. Я тебе верю. Пожалуйста, забери его.
Мадлен кивнула.
— Если ты считаешь, что это единственный выход, я заберу мальчика.
— Когда ты уезжаешь?
— Как можно скорее. Через неделю, возможно, две. А я смогу вывезти его из страны?
— Черт! — воскликнула Рэчел. — А как это выяснить? Мадлен беспокойно прошлась по комнате.
— Я позвоню в эмиграционную службу. Если понадобится какой-нибудь сертификат или доверенность, я знаю одного адвоката, который окажет мне услугу.
Она надеялась, что Рональд Трэпп ей не откажет. Уже много лет являясь адвокатом Невилла, он, без сомнения, был человеком, к которому Мадлен могла обратиться с подобной необычной просьбой.
— Я могу привезти Сашу? — спросила Рэчел. — Я не хочу, чтобы он оставался дома. Скоро Юрий начнет беспокоиться…
— Привози. — Мадлен присела на диван возле дочери. — Послушай, Рэчел, а как же паспорт, который прислали на мое имя? Кому ты давала мой адрес?
— Девушка, которой я его продиктовала, понятия не имеет, кто ты. По словам Антона, она, как только отослала паспорт, выбросила бумажку с адресом. Одному богу известно, чем ей пришлось расплачиваться за свой поступок. Мне до сих пор не по себе. Единственное, что она могла вспомнить, — это твое имя. Но посмотри на конверт, даже оно написано неправильно.
— Ты кому-нибудь говорила, что посещаешь сеансы психотерапии? Кто-то может проследить связь между нами?
Рэчел усмехнулась.
— Нет, черт возьми! О таком не болтают на всех углах. — Она встала. — Я поеду домой, больше нельзя оставлять Сашу на Шарлин. От девушки тоже придется как-то отделаться. А жаль! Она добрая. И Саше нравится.
Возле двери они еще раз взглянули друг другу в глаза.
— Ты как-то подготовь Сашу, он ведь меня не знает. Подумай, что ты ему скажешь.
— Да, конечно… Господи, чуть не забыла! — воскликнула Рэчел. Она вытащила из заднего кармана паспорт и отдала его Мадлен. Их руки на мгновение соприкоснулись.
— Позаботься о моем сыне, — попросила Рэчел. — Я привезу его завтра. Постарайся выехать из страны как можно скорее!
Мадлен положила паспорт на стол в прихожей.
— Рэчел, подожди.
Она расстегнула цепочку, сняла с нее ампулку с прахом предков и положила в карман джинсов, а цепочку с распятием подала Рэчел.
— Я хочу, чтобы ты взяла его. Это распятие переходит из поколения в поколение по женской линии. Оно наделено особой силой, о которой я расскажу тебе когда-нибудь позже. А пока оно защитит тебя от беды. Пожалуйста, возьми! Носи его, Рэчел, и никогда не снимай.
