В «Нексисе» размещались только файлы в текстовом формате, без фотографий. Однако в статье присутствовала ссылка на графический объект, и, значит, в газете имеется фотография. Надо поискать статейку на микрофильме и посмотреть, кто изображен на снимке Макбрайда.
Прибыв к себе в контору, Чарли Догран застал в приемной Рея Шоу. При виде старинного приятеля Догран уткнулся глазами в пол, кивком поздоровался с секретаршей и твердым шагом направился в кабинет, надеясь скрыться от нежеланного посетителя.
Шоу, не отставая ни на шаг, вошел следом и прикрыл за собой дверь.
– Чарли…
– Я ничего не хочу слышать! – отрезал тот и возвел кверху руку, словно собираясь извергнуть проклятие. – Тема закрыта.
– О чем ты?
– Пойми, нам нельзя говорить о таких вещах. Иными словами, ты не получишь отчет о микроскопическом предмете, который послал мне. И больше не настаивай, иначе от нашей прекрасной дружбы ничего не останется.
С этими словами физик рухнул в кресло за письменным столом, развернулся и устремил взгляд в потолок.
Шоу беспомощно развел руки:
– Не понимаю.
– Он засекречен, – сказал Догран.
– Кто засекречен?
– Прибор. Это нейрозвуковой протез, изготовленный из биокерамики.
– И поэтому он не распознается иммунной системой…
– Точно.
Теперь присел Рей Шоу. Облокотившись на подлокотник кожаного кресла, он обдумывал услышанное.
– Почему ты не сообщил, насколько все это серьезно? – упрекнул Догран.
– Я понятия не имел.
– Я показывал чертову стекляшку всем подряд! И Фред – ты его знаешь, – он только мельком взглянул и говорит: «Мы такими игрушками на занятиях баловались». На что я спросил: «В каменном веке?» Он засмеялся: «Ага, при помощи приборов инфракрасного излучения». Тогда я задал вопрос напрямую: «Что это за предмет?» И Фред ответил: «Чарли, ты держишь в руках нейрозвуковой протез. А теперь мне придется тебя убить». И невесело посмотрел на меня. Очень невесело!
– Ты шутишь?
– Черта с два! Он смерил меня взглядом и заявил: «Серьезно. У тебя этого образца быть не должно. Прибор разрабатывался в рамках правительственного эксперимента особой секретности».
Шоу помрачнел.
– Это не эксперимент, – проговорил психиатр.
– О чем ты?
– Я извлек имплантат из пациента.
Догран несколько раз моргнул и, с трудом обретя дар речи, спросил:
– Теперь ты шутишь?
– Нет.
Физик глубоко вдохнул.
– Следующее, что тебе не помешает узнать: у меня были посетители. – Он помедлил, чтобы придать словам большую значимость.
– Кто? – удивился Шоу.
– Кто? А как ты думаешь? Курилыцик[39] и его злобный брат-близнец – еще один Курильщик.
Шоу хихикнул.
– Серьезно, – настаивал Догран. – Будто только что с центральной киностудии приехали: черные костюмы и полное отсутствие чувства юмора.
– На кого они работают?
– Сказали, что они из Пентагона, – ответил Догран. – Только вот на их удостоверениях стоял код «301».
– И это означает?…
Собеседник пожал плечами:
– Агентство национальной безопасности, наверное.
Психиатр нахмурился:
– А что они сказали о цели визита?
– Интересовались, как я получил в свое распоряжение прибор.
– И ты сказал? – спросил Шоу, не в силах скрыть досаду.
– Конечно, сказал! А что мне оставалось делать, Рей? Я перепугался до смерти.
– Значит…
После некоторых колебаний Догран проговорил:
– Думаю, тебе тоже стоит подготовиться к визиту «людей в черном».
Эйдриен просидела в приемной почти двадцать минут, когда дверь в кабинет Шоу распахнулась и оттуда вышли два мрачного вида человека в темных длинных плащах. Они направились в коридор и скрылись из виду, не проронив ни слова. Психиатр в нерешительности остановился в дверях – и его лицо выражало крайнюю степень беспокойства.
Бросив «Нью-Йоркер» на столик у дивана, посетительница встала и откашлялась.
Шоу рассеянно обернулся к ней, и на миг показалось, что врач ее не узнал. Но тут психиатр внезапно пришел в себя и воскликнул:
– Эйдриен! Боже мой, входите.
Она проследовала за ним в кабинет и села в кресло у письменного стола.
– Что-то случилось? – поинтересовалась гостья.
Шоу казался взволнованным и смущенным одновременно.
– Мне запретили упоминать об их посещении, – сказал он.
– О чьем посещении?
– Тех людей, которые отсюда только что вышли.
– А… – протянула Эйдриен, не совсем понимая, о чем идет речь.
Психиатр нахмурился и заглянул ей в глаза:
– Вы ведь не все мне рассказали, так? О нашем друге.
Собеседница поерзала в кресле и призналась:
– Не все.
– Потому что теперь… Ну, теперь возникли проблемы.
Ей стало крайне неприятно при мысли о том, что она втянула этого доброго и отзывчивого человека в неразбериху собственных проблем, а заодно и проблем Дюрана. То есть Макбрайда, конечно.
– Я подумала, что чем меньше вы знаете…
– Меня попросили отдать личную карту Лью, и я отказал.
– Кто попросил?
– Те, кого вы встретили в приемной.
Эйдриен задумалась.
– А кто они?
Психиатр покачал головой:
– Сказали, что из правительственного агентства.
– Какого именно?
– Не знаю.
Собеседница скорчила мину и рассудила:
– Что ж, если им нужна карта больного, пусть запросят ее в официальном порядке.
Доктор Шоу покачал головой и скорбно улыбнулся:
– У этих людей, похоже, другие методы. Они очень настаивали.
– Мм-м…
Психиатр постарался выкинуть недавних посетителей из головы и перевел разговор на другую тему:
– Вы собирались проверить статьи по Макбрайду. Что-нибудь нашли?
Эйдриен тоже оказалась рада сменить тему беседы.
– Совершенно верно! – воскликнула она. – Начнем с того, что он действительно тот человек, кем себя и считает. Только одна маленькая загвоздочка – его считают умершим.
– Что?
– И еще у Макбрайда нет и не было ни жены, ни ребенка. Против него не выдвигалось обвинений в убийстве. Вообще ничего подобного не происходило. – Эйдриен вынула из сумочки копию статьи о потерпевшем бедствие самолете и протянула собеседнику. – Здесь у Льюиса волосы длиннее, но все равно его легко узнать.
Шоу надел очки для чтения, взглянул на фотографию и кивнул, сосредоточившись на статье. Через некоторое время он оторвал взгляд от бумаги и обратился к Эйдриен:
– Вы действительно уверены, что ничего не пропустили?
– На все сто. Я просмотрела все ссылки «Нексиса», в которых упоминается фамилия Макбрайд в Сан-Франциско с 1995 по 1997 год. Сотни газетных и журнальных статей. И ничего хотя бы отдаленно напоминающего сказку, что он вам преподнес. Если я что-нибудь и пропустила – а это вряд ли, – то о преступлении точно упомянули бы в статье про авиакатастрофу.
Собеседник откинулся на спинку кресла и принялся задумчиво созерцать потолок.
– А может, он состоял в гражданском браке. И ребенок носил другую фамилию. Что, если Макбрайда никогда не подозревали в убийстве?
– Док, перестаньте. Это уже перегиб.
Психиатр помедлил и проговорил:
– Знаете, наверное, вы правы.
Они договорились встретиться в больнице на следующее утро. Тем временем Шоу поспешил в палату распорядиться, чтобы Макбрайда держали в ремнях, но воздерживались от дальнейших доз успокоительного.
Вернувшись в «Мейфлауэр», Эйдриен переоделась в спортивный костюм, сунула в правый ботинок десятидолларовую бумажку и на лифте спустилась в вестибюль. Какой-то человек снимал со стен развешанных ко Дню благодарения индеек, у дверей стоял портье, зябко потирая руки в перчатках. Он кинул в сторону девушки восхищенный взгляд, когда та смело шагнула в ноябрьскую стужу.
– Если через час не вернусь, – проговорила Эйдриен, – высылайте сенбернара.
Над головой виднелся пятачок неба в обрамлении ветвей древних дубов и платанов, на мягкой, точно пудра, лошадиной тропе лежали кучи навоза. Эйдриен бежала по пологому склону, спускаясь к темному пруду на южном краю Гарлема, где стайками жались друг к другу подростки из частной школы. Они с видом заговорщиков курили, переговариваясь и посмеиваясь. Слышался шум роликов на тротуаре, раздавался стук теннисных мячей, на мерцающей глади водохранилища за забором из проволочной сетки отражалось заходящее солнце, а девушка бежала, размышляя о Макбрайде.
«Как можно вообразить семью настолько отчетливо, – задавалась вопросом Эйдриен, – чтобы поверить в ее гибель и самому захотеть смерти? И почему это поддельное прошлое всплыло, когда удалили имплантат? Бессмыслица какая-то. Хотя если предположить, что так называемый Дюран должен покончить с собой после удаления прибора, дабы к нему не вернулась настоящая память, все очень неплохо встает на места. И весьма кстати появляются люди в черных плащах…»
Эйдриен прибыла в больницу на следующее утро почти на полчаса раньше назначенного времени. Она прекрасно выспалась и надеялась, что сумет повидаться с Макбрайдом до прихода Шоу. Однако сестра в приемной наотрез отказалась ее пропустить:
