вернувшись домой, он сразу попал в объятия Джен и вместе с ней оказался в постели, где мужчина и женщина на первых порах не беседуют в обычном смысле слова, а занимаются всякими глупостями, которые сопровождают несвязными словосочетаниями, в большинстве случаев не имеющими никакой логики и информационной насыщенности.
— Я чуть с ума не сошла! Я думала, ты уже не вернешься! — восклицала Джен. — Я никогда не видела, как арестовывают!
Скат хорошо знал, что постель — самое опасное место для носителя секретов: именно здесь расставляются «медовые ловушки», мед с которых зачастую вредоносней цианистого калия или пули. Он даже не стал поправлять, что его вовсе не арестовали, а задержали для допроса. Да и зачем зря болтать: надо просто целеустремленно и настойчиво делать свое дело, которое всегда эффективней пустых слов.
Потом, когда лихорадочная и совершенно нерациональная поспешность завершилась полной опустошенностью и умиротворенностью, он вернулся к разговору, прерванному несколько дней назад нежданными ночными гостями.
— Позвони своей Галке и спроси, что она рассказывала про меня! Ну, этому Николаеву, из уголовного розыска. Помнишь, я тебя спрашивал?
Джен наморщила лоб, и он подумал, что сейчас, вопреки стереотипам, именно он пользуется исконно женским приемом, выступая в качестве неизвестно какой, но уж точно не медовой ловушки.
— А, вот ты о чем… Давай позвоню. Но я не могу со своего телефона…
— Почему?
— Да меня же ищут — и бандиты, и полиция. Знающий человек подсказал, что телефон могут запеленговать, и дал другой. Но и им можно пользоваться лишь в крайнем случае…
Скат бросил на нее быстрый взгляд.
— Что ж, это грамотно! Бери мой. — Он включил громкую связь и передал аппарат девушке. Она быстро набрала номер.
— Привет, Галчонок!
— Кто это?
— Это я, просто с другого номера, — пояснила Джен и спросила: — С кем ты говорила про ребят?
— Про каких ребят? — удивилась Галка. Действительно, в ее жизни было столько ребят, парней, пацанов, мужчин и десятков других наименований представителей противоположного пола, что круг следовало существенно сузить.
— Про моего Женю, про твоего Лешу.
— Да какой он мой? Ни с кем не говорила! Хотя подожди… Помнишь, мужичок подходил к нам в «Форте-отеле»? Ну, такой, кругломордый, с бровями, как небритые подмышки? Костя Круглый?
— Ну?
— Вот. Недавно вдруг нарисовался, сказал — соскучился, пригласил в клуб «Д 4», угощал такой гадостью — как устрица, только из нее кровь течет, ее пить надо… Но мне понравилось…
— И что?
— Да ничего. Выпили, поели, поболтали. Он о тебе все расспрашивал, видно, глаз положил… Короче, обычный треп. А потом он вообще ушел, какие-то дела нарисовались… Я так и не поняла — чего он от меня хотел, зачем звал…
— И ты ему про Евгения все выложила?
— А что все? Сказала, что у тебя есть парень. Это что, секрет, что ли? Мы же с ними в открытую ходим, показываемся везде. Какие могут быть секреты?
Скат покрутил пальцем, будто круг в воздухе нарисовал, и Джен поняла сигнал «закругляйся».
— Ладно, у меня котлеты подгорают, я тебе еще позвоню, поболтаем. Пока!
— Хозяйственная ты наша! — сказала Галка и отключилась.
— Кто такой этот Круглый? — спросил Скат.
— Да один Галкин приятель. Собственно, у нее все приятели. Короче, знакомый, ну ты сам слышал.
— А почему ж он про нас расспрашивал?
— Может, и правда понравилась. А когда про девушку все выясняют, и про парня обязательно спросят.
— А этот ваш Круглый с майором Николаевым знаком?
— Да откуда я знаю?! Галка говорила — он и с бандитами, и с ментами трется, может, и знаком! Что ты все докапываешься? Сидели, болтали, выпивали, обычный треп…
— Обычный? — с сомнением поинтересовался Скат. — Внезапно появляется, говорит — соскучился по Галке, ведет ее в дорогой кабак, а расспрашивает про тебя и про меня! А потом вдруг уходит… Значит, целью у него было не с Галкой помиловаться, а информацию сдоить…
— Слушай, Женя, ненавижу я эти «прихватки»! — раздраженно сказала Джен и отодвинулась. — Бандиты к каждому слову цепляются, да Карнаухов любит всех за язык ловить!
Они лежали в измятой постели, Скат перевернулся на спину, закинул руки под голову, вздохнул, с безразличным видом спросил:
— А кто такой Карнаухов?
Джен осеклась и замолчала. Но если сказала «А», надо говорить и «Б»…
— Валерий Карнаухов — начальник службы безопасности «Комплекса». Однажды, в «Сапфире», он меня из неприятной истории вытащил. Примерно из такой, как и ты. Только менее крутой…
Пряча глаза, Джен отвела взгляд, и теперь рассматривала кинжал, вытатуированный на его предплечье.
— М-м-м, — неопределенно промычал Скат. — «Сапфир» — просто источник неприятностей! Хорошо, что есть благородные рыцари! — И неожиданно спросил: — А у тебя с ним было?
Джен снова помолчала. Она знала, что такой вопрос последует. Хотя он и был неожиданным, но ожидаемым.
— Да, несколько раз. Но это уже давно…
— М-м-м, — снова промычал Скат. — Ну и чем дышит этот Валерий Карнаухов?
— Да чем дышат на такой работе? Крутится, на «стрелки» ездит, бандитам наглеть не дает, в «Сапфире» порядок обеспечивает… Говорят, парень честный…
— Ну, это похвально… А еще что скажешь?
— Да что скажу? Еще у него татуировка, вот здесь, как у тебя. — Она ткнула пальчиком в синий кинжал. — Только у него не нож, а рыба.
— Рыба?! Здесь?! — Скат сел.
— Ну да. Такого же размера, на этом же самом месте… А что ты вскочил?
— Да так, удивился. — Скат снова принял прежнюю позу. — Вот уж не думал, что такие совпадения возможны… И он тебя спас, и я. И наколки на одном месте… Чудеса! А с Галкой мне надо самому поговорить…
Джен приободрилась.
— Так мы скоро встретимся! Я просто не успела сказать: нас сам Домбровский в Оружейную палату пригласил! Нас с тобой и Галку с Лешей!
— Гм… Никогда там не был… А чего вдруг?
— Для повышения культурного уровня! У меня же теперь началась другая жизнь!
— Ах, вот оно что… Ну ладно, повысим, если так!
* * *
Действительно, теперь Джен регулярно брала уроки пения. Практически каждый день она пела около двух часов. Руководил ею Вениамин, хотя несколько раз заглядывал и сам песенный мэтр Домбровский, который, прослушав, снисходительно сказал, что она делает успехи. Веня многозначительно округлил глаза и подмигнул. Она не поняла, что это значит. Ей и самой казалось, что получается все лучше и лучше и что теперь ее голос звучит так же, как на давней записи с Шахтинского песенного конкурса.
За это время она познакомилась с несколькими представителями песенно-музыкальной тусовки, а через них с деятелями эстрады, кино
