В середине книги было несколько фотографий. Все, кроме одной, — моменты жизни Джона Т. Сэнсома.
Но та единственная, что отличалась от остальных, выглядела, как минимум, странной.
На снимке был Дональд Рамсфелд во время его визита в Багдад в 1983 году. Улыбающийся политик дружески жмет руку иракскому диктатору Саддаму Хусейну. Дональд Рамсфелд дважды занимал пост министра обороны, но в дни, когда было сделано фото, являлся спецпредставителем президента Рональда Рейгана. И в Ирак он ездил, чтобы расцеловать Саддамову задницу и вручить пару шпор из чистого золота как знак вечной признательности народа Америки. Под фотографией Сэнсом подписал: «Иногда наши друзья становятся нашими врагами, но порой бывает наоборот».
Я вернулся к его военной карьере. Эта область была мне гораздо ближе. В армию Джон Сэнсом пришел в 1975-м, а уволился в запас в 1992-м. Семнадцать лет в армии, на четыре года дольше, чем у меня. Хорошее время, в сущности. Похоже, служба Сэнсому нравилась. Период начальной подготовки он описывал точно, школу кандидатов на офицерский чин — хорошо, приводил курьезы из первых лет службы в пехоте. И открыто признавался в своих амбициях. Не упуская случая, он постоянно повышал профессиональное мастерство и перевелся сначала в рейнджеры, а затем в только что сформированный 1-й оперативный отряд специального назначения — знаменитое подразделение «Дельта». Как обычно, автор сгущал краски, описывая тренировки спецназа с их изнурительными проверками на выдержку и выносливость. Как обычно, он не критиковал их однобокость. В «Дельте» пруд пруди тех, кто может неделю обходиться без сна, пройти сотню миль по джунглям и на лету отстрелить яйцо у мухи цеце, но лишь единицы способны на все вышеперечисленное и при этом могут назвать разницу между шиитом и шиитаке.
Но, в общем, я пришел к выводу, что Сэнсом пишет довольно честно. Сказать по правде, почти все миссии «Дельты» отменялись, так и не успев начаться, а большинство тех, что начинались, заканчивались провалом. Сэнсом прямо говорил о сладком вкусе побед и не скрывал горечи поражений.
Дальше шла обычная спецназовская рутина: Западная Африка, Панама, охота за «Скадами» в 1991-м, во время «Бури в пустыне». Пожалуй, это были первые неприукрашенные мемуары о службе в войсках специального назначения, что мне довелось читать. Скажу даже больше. Сэнсом был скромен.
А вот это было уже интересно.
Возвращаясь обратно в кафе, я предпринял максимум мер предосторожности. Наш заказчик привез с собой целую команду. И сейчас все они уже примерно знали, как я выгляжу. Парень из «Радио Шэк» объяснил, как можно переслать фото с одного мобильника на другой. Я же понятия не имел, как выглядят мои противники. Но никто пока не проявил интереса к моей персоне. Правда, это было сделать не так-то просто. На метро я доехал до вокзала Грэнд-Сентрал, где пересел на автобус до Таймс-сквер, после чего сделал абсолютно нелогичный крюк до Девятой авеню и подошел к кафе с запада, пройдя мимо 14-го участка.
Джейкоб Марк был уже там. Он сидел в самой глубине зала, умытый и причесанный. Я занял место напротив.
— Ты говорил с Питером? — с ходу спросил я.
Он отрицательно покачал головой:
— Но я уверен, с ним все в порядке.
Подошла официантка. Та же, что работала утром. Я был слишком голоден, чтобы соблюдать политесы, и заказал большую тарелку салата с тунцом. Плюс кофе. Джейк попросил горячий бутерброд с сыром и стакан воды.
— Рассказывай, — сказал я.
— Ребята из охраны кампуса помогли. Питер у них там звезда футбола. Дома его не оказалось. Пришлось разбудить приятелей. Судя по всему, он сейчас где-то с девушкой.
— Что за девушка?
— Четыре дня назад Питер с друзьями гуляли в баре. Девушка была там. Питер с ней и ушел.
— Кто подцепил кого?
— Вот тут я как раз спокоен. Инициатором был он. Так что это не новая Мата Хари.
— Внешность?
— Отпад. Это по словам старшекурсников, а они-то знают, что говорят. Немного постарше Питера, может, лет двадцать пять. Если ты старшекурсник, такой случай упускать нельзя.
— Имя?
— Парни держались на расстоянии. Этикет, знаете ли.
— Это их обычное место?
— Бар прямо рядом с кампусом.
— Шлюха? Подсадная утка?
— Исключено. Парни бы отличили.
— Ну да.
Джейк видел, что я что-то недоговариваю.
— В чем дело?
— Сьюзан провела четыре часа в пробке. Интересно, куда же она опоздала, что это заставило ее свести счеты с жизнью?
Подошла официантка с нашим заказом.
— Тебя нашли те парни из частной конторы? — поинтересовался Джейк.
Я кивнул и рассказал ему всю историю, не переставая работать вилкой.
— Они знали твое имя? — Джейк явно встревожился. — Это плохо.
— Не идеально. Плюс они знали, что я разговаривал с твоей сестрой в поезде.
— Ты говоришь, они сфотографировали тебя? Это тоже плохо.
— Не идеально, — повторил я.
— А та, другая команда, про которую они говорили? Эти не проявлялись?
Я выглянул в окно.
— Пока нет.
— Еще что-нибудь?
— Джон Сэнсом не приукрашивает свою карьеру.
— Значит, тупик?
— Не совсем. Он был майором. То есть одно звание очередное плюс два внеочередных, за особые заслуги. Я сам был майором. И знаю, как это делается. У Сэнсома имеются три из четырех наиболее почетных наград, которые он только мог заслужить, причем одна из них — дважды. Значит, он совершил нечто экстраординарное. На самом деле, даже четыре раза.
— Все получают медали.
— Но не такие. У меня у самого «Серебряная звезда». И еще «Пурпурное сердце», которого у Сэнсома, судя по всему, нет. Ни один политик не забыл бы о боевом ранении. Но заслужить медаль за отвагу и при этом остаться целым и невредимым — случай почти уникальный. Как правило, одно неотделимо от другого.
— И?..
— Я думаю, Сэнсом не приукрашивает свою жизнь. Наоборот, он что-то замалчивает.
— Почему ты так решил?
— Потому что этот парень участвовал, как минимум, в четырех тайных операциях, но до сих пор не имеет права рассказывать ни об одной из них. Что означает лишь одно: все эти операции были сверхсекретными.
— То есть от Сьюзан могли потребовать раскопать подробности?
Я покачал головой:
— Это невозможно. Все оперативные журналы, приказы и рапорты после боевых миссий «Дельты» подлежат уничтожению либо хранятся шестьдесят лет в сейфах Форт-Брэгга.
— И что это нам дает?
— Это исключает из наших версий военную карьеру Сэнсома. Если Сэнсом и замешан, то в каком-нибудь ином качестве.
— В каком качестве?
Я положил вилку на стол и одним глотком осушил чашку.
— Я предпочел бы сменить обстановку. На месте той, другой команды я первым делом искал бы нас именно здесь.
Я оставил на столе чаевые и направился к выходу. На сей раз официантка была довольна. Мы обернулись в рекордно короткий срок.
Манхэттен — лучшее и в то же время худшее место в мире для ухода от наружного наблюдения. Лучшее — потому что кишит людьми. Худшее — потому что кишит людьми и тебе приходится проверять всех и каждого, а это утомляет, мешает, изнуряет и в конце концов сводит тебя с ума или притупляет бдительность. А потому мы вернулись обратно на 35-ю и прогуливались вверх-вниз по улице перед припаркованными в ряд полицейскими машинами. В нашей ситуации это, пожалуй, был самый безопасный отрезок тротуара в городе.
Джейк повторил свой вопрос:
— В каком качестве?
— Помнишь, мы говорили о самоубийствах, которые ты видел в Джерси? Какие причины ты тогда назвал?
— Финансы и секс.
— При том, что капитал Сэнсом сколотил, уже выйдя в отставку.
— Ты думаешь, у него был роман со Сьюзан?
— Кто знает.
— Это исключено. Он семейный человек. Сьюзан не из таких.
— Возможно, у Сэнсома была связь с кем-то еще, давно, в армии.
— Тогда он не был женат.
— Но были правила. Может, он переспал с кем-то из подчиненных? В политике такое резонирует, особенно в наши дни.
— То есть ты полагаешь, что вокруг Сэнсома пошли слухи и Сьюзан должна была их подтвердить?
— Она не смогла бы подтвердить поведение. Такие данные попадают в файлы совсем иного рода. Но она вполне могла, скажем, проверить, что персона А и персона Б служили вместе в один и тот же период времени. Уж в чем в чем, а в таких делах кадровики — профи.
— Так, может, эта Лиля Хоц служила вместе с Сэнсомом? Может, кто-то пытается связать два имени, готовя большой скандал?
— Не знаю, — ответил я. — Звучит логично. Но что у нас с другой стороны? Крутой мужик из частной детективной конторы, который как огня боится полиции, серьезные угрозы в мой адрес и эта история про шайку варваров, готовых сорваться с цепи. Политика — штука, конечно, грязная, но не до такой же степени.
