В прихожей Папочка беседовал с двумя полицейскими.
— Простите, что побеспокоили вас в такой час, — сказал один из офицеров.
— Ничего страшного! — ответил Папочка и пригласил полицейских в гостиную.
— Мы должны обойти все дома, — сказал другой офицер, устроившись в кресле и протянув ноги к огню. — Пропал человек. Вчера поздно вечером. Парень, четырнадцать лет. Жил на вашей улице. Имя: Колин Армитадж.
Дверь захлопнулась. Полицейские отправились дальше.
— Ого! — прошептала Флоелла. — Чудеса.
Она схватила Стэна за руку, потащила его наверх в спальню, пихнула на кровать и, встав у окна, торжественно произнесла:
— Знаешь, кто ты? Ясновидец. Это так называется.
Собственное открытие так ее потрясло, что она даже захлопала в ладоши от радости. И как только она раньше не догадалась? Настоящий ясновидец: видит лица людей, которые должны исчезнуть.
— Ты умеешь читать будущее и заранее знаешь, что с кем случится, — говорила она, с восхищением глядя на Стэна. — Ты видишь внутренним зрением. Вот, например, эти лица: в атмосфере появились тоненькие лучики будущего, ты их почувствовал и тебе показалось…
Какая ему разница, как это там называется. Она до сих пор ничего не поняла. В доме было лицо, а ее «лучики» — это очередная ученая болтовня.
— Надо было сказать им, — проговорил он, колотя кулаком по подушке. — Рассказать про оба лица. Они бы пошли и обшарили бы этот дом.
Стэн замолчал. Он не сказал полицейским ни слова. Когда наступила его очередь, он как будто бы онемел. Открыл рот и не смог выдавить ни единого звука.
Они сидели в гостиной, такие серьезные, важные, настоящие… в общем, настоящие взрослые. Ну зачем он будет позориться со своей дурацкой сказкой про лица в окне?
Парадная дверь снова хлопнула. Папочка ушел в гости к Имельде. Там сегодня какой-то праздник. Они разойдутся часа через два-три, не раньше.
Стэн опять принялся бить по подушке. От абажура на стену падал теплый розовый свет. В новом доме было, пожалуй, не хуже, чем в прежнем. Вещи смотрели со своих мест добродушно, и рядом с ними было не страшно. Здесь нечего было бояться.
А вот за окном…
Стэн приподнялся, чтобы взглянуть за окно. Темно и мрачно. В саду воет ветер, и капли дождя барабанят по мокрым дорожкам.
И черные трубы старого дома нацелились в закрытое тучами небо.
«Притаился, — неизвестно почему снова подумал Стэн. — Ждет чего-то. Или, может, кого-то».
— Стэн, ты как, ничего? — спросила Флоелла.
Он обернулся к ней. Сколько времени он просидел вот так на кровати? Час или год? Флоелла стояла рядом и ласково смотрела на него. Она улыбнулась, чтобы его подбодрить.
Но улыбка сразу растаяла. Флоелла растерянно переводила взгляд с него на какой-то предмет за окном. Щеки у нее были белые-белые, ни кровинки.
— Что с тобой? — спросил Стэн. — Тебе плохо, Флоелла?
Но она не ответила. Стояла прямая-прямая, вцепившись в спинку кровати, и не сводила глаз с окна.
— Стэн, — прошептала она наконец еле слышно. — Ох, Стэн.
— Что? — отозвался Стэн.
Ему было холодно. На ладони, на горло, на щеки навалилось по огромному куску льда.
— Что еще?
Тогда Флоелла зашептала опять — тихо-тихо, он едва разбирал слова:
— Встань. Стэн. Посмотри на тот дом. Там, под крышей, смотри.
Стэн не мог шевельнуться. Он не мог, но знал, что должен.
Надо подняться и посмотреть. На старый дом. На окошко — маленькое, под самой крышей. С трудом, страшно медленно, он встал на ноги и взглянул.
В окне Стэн увидел лицо. Он ждал, что там кто-нибудь будет. Но эти глаза, эти губы и нос… Почему?
Он открыл рот, но кричать не стал. Звать на помощь?
Разве от ЭТОГО можно спасти?
Из окна смотрело лицо. На него, сквозь него. Неподвижное, бледное, страшное. Знакомое. Слишком знакомое.
— Что теперь будет, Флоелла? — простонал он. — Что со мной будет?
Флоелла вцепилась Стэну в плечо. Ногти у нее побелели.
— Видишь? — шепотом спросила она. — Ох, Стэн, посмотри, ведь лицо… Ведь это же ТЫ.
И вот оно исчезло. Только что лицо смотрело на них из окна, а теперь его не было. Растворилось, пропало. Черное окошко в черном доме на фоне черного неба.
Стэн стоял у кровати и думал, что ни за что на свете не двинется с места. Ему ничего не хотелось — ни спрашивать, ни объяснять, ни бежать. А потом он вдруг начал дрожать и никак не мог остановиться, хотя очень старался — плотно сжимал губы и изо всех сил напрягал коленки.
— Стэн, — тихо позвала его Флоелла. — Надо действовать.
Она по-прежнему не отрываясь смотрела на старый дом. Дождь лил все сильнее и за потоками воды все труднее было разглядеть темную крышу и тонкие трубы. На улице стало черным-черно, ни огонька, ни лучика света. Но девочка вглядывалась в темноту, как будто не было сейчас ничего важнее, чем вот так, молча стоять у окна.
— Мне страшно, Флоелла, — прошептал Стэн. — Просто до ужаса. Раймонд… Крушитель… Пропали. А я не хочу!
Он упал на кровать и спрятал голову под подушку.
Флоелла еще несколько секунд смотрела на дом, на плачущий сад, на зловещее небо. Потом быстро повернулась и скомандовала Стэну:
— Пошли! Сейчас все узнаем, — говорила она, решительно топая к двери.
Стэн замотал головой и еще крепче прижался к кровати.
— Ничего не получится, — сказал он. — Все очень запутанно, и мы не сможем.
Никогда раньше он не чувствовал себя таким беспомощным и беззащитным.
— Вот еще! — мрачно сказала Флоелла. — Стану я сидеть и дожидаться, пока у меня украдут брата. И не надейтесь!
Флоелла опять была умной и храброй, как прежде, — ну конечно, ведь это не ЕЕ лицо только что появлялось в окне.
— К-к-куда мы идем? — пробормотал Стэн, прекрасно зная, что она ему сейчас ответит.
— В старый дом, а куда же еще? Вставай, пошли скорее!
Стэн кивнул. Правильно, надо же что-то делать. Но почему не начать с чего-нибудь другого? С чего угодно другого.
— А давай лучше… например, позовем Папочку, — неуверенно проговорил он.
— Ну да, конечно, — насмешливо сказала Флоелла. — Воображаю, как мы ворвемся на праздник, растолкаем гостей и объявим Папочке, что ему срочно нужно нестись под дождем неизвестно куда! — И она пожала плечами. — Предположим, он вдруг нам поверит. Ну и что? Все равно он наверняка велит ждать до утра. А если тогда будет поздно? Мы же не знаем, что и во сколько с нами случится.
«Случится СО МНОЙ», — подумал Стэн, но не двинулся с места.
Он, съежившись, сидел на кровати, а Флоелла стояла у двери и смотрела на него. Стэн вдруг показался ей совсем маленьким мальчиком, испуганным и таким одиноким. Он изо всех сил прижимал к себе подушку, как будто только она могла его спасти.
Флоелла присела рядом с ним и тихо сказала:
— Послушай, мы не можем просто сидеть здесь и ждать. — Она накинула ему на плечи куртку. — Если должно случиться что-то плохое, надо этому помешать.
Она потянула Стэна с кровати.
— Пойдем сходим в тот дом.
Флоелла смотрела, как Стэн очень медленно просовывает руки в рукава.
— Готов? — спросила она.
— Готов, — глядя в пол, шепотом ответил Стэн.
По Просеке со свистом носился ветер. Было сыро и очень темно. Невозможно темно. Луну спрятали тучи, они накрыли все небо, ни одной звездочки не было видно.
— Флоелла, — сказал Стэн, глядя с крыльца на дорогу. — Пожалуйста, дай я поговорю с Папочкой. Дай я попробую.
Флоелла не ответила. Она только взглянула на него и молча кивнула. Стэн помчался по тропинке к дому Имельды. Разве Папочка не повторял каждый день, что в первую очередь советоваться обо всем надо с ним? И что ему можно доверить любую, самую ужасную тайну?
Стэн взбежал на крыльцо и остановился. Между занавесками на окне была щель, и через нее на траву падал яркий луч света. Наверное, сначала надо взглянуть, что там делает Папочка, а уж потом к нему идти. Стэн подкрался к стене и заглянул в комнату. Вон он, Папочка, стоит в уголке и беседует с Имельдой и еще с кем-то. Такой веселый, счастливый, да, просто счастливый, в толпе нарядных гостей, и все поздравляют его с новосельем.
Там человек тридцать, не меньше. Стэн сделал шаг назад. Нет, не получится. Ему страшно входить одному в эту комнату, где столько людей, и говорить, что он, как маленький, ищет папу.
Любую, самую ужасную тайну… Папочкин голос звенел у него в ушах.
«Но эта — слишком ужасная для тебя, Папочка, — думал Стэн. — Будет нечестно пугать тебя ею».
Стэн повернулся и побежал обратно к крыльцу, у которого неподвижно стояла Флоелла.
Чик. Открылись ворота в лес. Они вышли из сада. Они шли по узкой тропинке, стараясь ступать в полосу света, которую высвечивал на земле слабенький Флоеллин фонарик. И каждый шажок приближал их к зловещему старому дому.
