Ознакомительная версия.
– Хорошо, – согласился Колька. – Оставайтесь. Но все равно к ужину приходите.
Витька, Генка и Жмуркин дружно кивнули.
Колька залез на стремянку и принялся созывать всех скаутов к площади на построение и перекличку.
Глава 6
Первая ночь раскопок
Скауты ушли, распевая свою любимую песню про разбойников, сложивших буйные головы на холодном Потомаке.
– Ну что, давайте поработаем? – Жмуркин взял доску и потянул ее к скелету столовой.
– Надо разделиться, – сказал Генка. – Двое будут крыть столовку, а один пусть бочками займется.
Генка посмотрел сначала на Жмуркина, потом на Витьку.
– Ты, Витька, бочками займешься, Жмуркину я такую работу не доверяю. Надо отрубить у бочек днища. Бочки ржавые, должны хорошо рубиться. Вперед.
– А пол? – спросил Витька. – Пол будем делать?
– Пол лучше не настилать, – сказал Генка. – А то всякие крысы поназаводятся. Лучше утоптать землю или даже гальки насыпать. Скауты потом насыплют, скауты потом утрамбуют. Ты, Витька, иди, бочками занимайся…
Витька поднял топор и направился к куче железного хлама, из которого вчера они вытащили трубу для стенобитного орудия. Бочек в куче оказалось штук пять, Витька выбрал те, что было полегче достать. Перевернул днищем вверх. Металл и в самом деле был проржавевший, кое-где даже дырки светились. Поискал, чем бить по топору, и выдернул из всего этого металлолома короткий кусок рельса – вместо кувалды. Приставил лезвием к днищу топор и ударил рельсом по обуху. Лезвие легко пробило металл. Витька передвинул топор вперед и снова ударил. Действуя топором почти как консервным ножом, Витька быстро вскрыл три нужные бочки, а потом закруглил обухом острые края. Без днищ бочки были довольно легкие, и Витька без труда перекатил их по одной к насыпи над подвалом гостиницы.
Генка и Жмуркин тоже времени даром не теряли. Они успели поднять и постелить по крыше все доски и теперь прибивали их гвоздями к поперечным брусьям.
– Почти все готово, – крикнул Генка сверху. – Осталось только рубероидом покрыть.
Генка встал на доску и прошел от одного конца крыши до другого. Сооружение стояло крепко.
– Не провались смотри, – предостерег Витька с земли.
– Моя работа переживет века! – Генка самоуверенно попрыгал на доске, перескочил на другую, снова попрыгал. – Жмуркин, иди ко мне!
– У меня же высотобоязнь, – пожаловался осторожный Жмуркин. – Я на лестницу-то с трудом взбираюсь – голова кружится…
– Так и скажи, что трусишь.
– Не трушу, но разумно опасаюсь.
– Вить, – Генка перестал прыгать. – Подавай рубероид и вон те тонкие рейки.
Витька взял штуку маслянистого, пахнущего резиной рубероида и с трудом подкинул наверх Генке. Затем подал пару реек. Генка раскатал рулон поперек крыши, прижал двумя рейками, прибил гвоздями. Витька подал второй рулон. Жмуркин помогал, выравнивая рубероид по краям крыши и подрезая его ножом.
– Чувствую себя так, будто на самом деле в жизни построил двадцать три столовых и восемнадцать коровников, – сказал Генка, когда на крышу лег последний, восьмой рулон.
– Смотри, – Витька спускался по лестнице вниз, – еще увлечешься…
– А что, – Генка разбежался по крыше и сиганул в кучу песка. – И увлекусь. В газету объявление подам – строю дачи, свинарники, парники, рою колодцы…
– Кстати, о рытье, – напомнил Жмуркин. – Солнце уже почти село, а мы еще ничего не накопали. Даже не начинали.
– Надо подождать, пока сядет окончательно, – Генка шагал вокруг столовой и с удовольствием ее рассматривал. – Тогда будет наверняка, тогда никто нас не увидит…
– Нас-то, конечно, никто не увидит, – резонно заметил Витька. – Но и мы ничего не увидим. Фонари у нас – в палатке, комбинезоны – в палатке, лопаты – тоже. Все в палатке. Надо за этим идти. И ужин. Если мы не поужинаем, то точно ничего не накопаем…
– Верно, – Генка в сердцах воткнул топор в столб. – Верно… Время теряется…
Жмуркин предложил:
– Это можно решить. Вы остаетесь здесь и начинаете копать. А я иду в лагерь, свечусь там, получаю ужин, беру все, что надо, и возвращаюсь. Идет?
– Идет бычок качается, – ответил Генка. – А зовут его Сережа Буров. Давай, Жмуркин, дуй в лагерь. А мы копать начнем. Углубимся в андерграунд[8] как самые настоящие диггеры…[9].
– Ну-ну, углубляйтесь, – и Жмуркин отправился в лагерь.
Знатный полярник прыгал с ножом у костра, делал выпады, движения вверх и вправо, видимо показывая, как надо обороняться от белого медведя. Скауты стояли вокруг и внимательно смотрели, просили некоторые движения повторить, а кое-кто даже зарисовывал все эти движения в тетрадь. Жмуркин постоял немного, чтобы обозначить присутствие, перекинулся парой слов с Колькой и другими ребятами, кивнул Бурову, затем медленно отошел от костра и двинулся к тропинке.
Было уже почти темно. Может, оттого, что кругом был лес, а может, из-за испортившейся в облачную сторону погоды, так или иначе, Жмуркин почти ничего не видел и то и дело запинался за корни и кочки. Он попробовал было освещать тропинку фонарем, но получилось еще хуже – свет рассеивался, а темнота от этого становилась только гуще. И страшнее.
Жмуркин остановился.
Пилить километр по темному лесу не хотелось. Тут Жмуркин вспомнил, что кто-то из скаутов говорил, что вдоль берега тоже идет тропинка и она тоже ведет к монастырю. Но поскольку река здесь делает крюк, вдоль нее добираться гораздо дольше и даже опаснее – поскольку берег бывает подмыт и обваливается.
Зато там светлее, подумал Жмуркин, развернулся и двинулся к реке. Он ловко прокрался мимо лагеря, скауты пели под гитару песни про «изгиб гитары желтый» и про «милая моя, солнышко лесное», вышел к реке, отыскал тропинку и двинулся вдоль берега. Идти здесь было на самом деле гораздо светлее и удобнее, только вот холодом с реки тянуло, а вода казалась черной и красной одновременно. От этого смешения красно-черного было немного жутко, и Жмуркин спешил.
Удалившись от лагеря на полкилометра, Жмуркин неожиданно наткнулся на ручейный овраг. Ручей оказался довольно широким, и перебраться через него Жмуркину не удалось, углубляться же в лес не хотелось, и Жмуркин пошел по ручью к реке, надеясь, что там найдется мостик или просто бревно. Бревно нашлось, и Жмуркин переправился на другую сторону.
Там, где ручей впадал в реку, обнаружился узкий пляжик. На нем сидели рыбаки, а метрах в пятидесяти от них стоял старый бордовый джип. Жмуркин хотел было подойти к рыбакам, но потом его что-то остановило, и он спрятался за машину. Тут-то он и услышал, что колокольчики на донках звенят, рыба клюет, а сами рыбаки на этот клев никак не реагируют, знай себе беседуют. Это насторожило Жмуркина, и он решил послушать, о чем именно говорят рыбаки.
– …Старый хрыч перед смертью не выдержал – раскололся. Как клад спрятал, куда спрятал, ну и все как надо. Клад здесь, в монастыре. Только как его взять теперь – эти скауты приехали… Может, внаглую попробовать? Приехать, разогнать сопляков да и забрать?
– Не пойдет, – низким голосом ответил второй. – Нам особая огласка ни к чему…
– Может, эпидемию объявить?
– Хорошая идея, – одобрил второй. – Пока будут разбираться… Хотя нет. Эпидемия – слишком заметно. У меня другая мысль. Есть у меня один знакомец в Минобразования, я ему, пожалуй, позвоню, он через пару дней перебросит этих скаутов в другое место…
Жмуркин пододвинулся ближе и выглянул из-за бампера, чтобы было лучше слышно.
– Значит, через пару дней эти пионеры уедут, а мы подоспеем. Лучше с утра…
– Тогда надо собираться. Ехать лучше уже сейчас – до города далеко.
Жмуркин сделал шаг назад, к лесу.
– Тут такая дорога, лучше в темноте не ездить. Поедем, как рассветет.
– Заправка тут есть? Бензину маловато…
– В канистре в багажнике. Утром зальем. А пока давай картошку в угли…
Жмуркин стал медленно отступать к лесу. Отступал он спиной и, конечно же, запнулся. И хоть упал он удачно – не грохнулся, а, перевернувшись, мягко свалился на руки, шуму все-таки наделал.
– Что это? – спросил человек с низким голосом.
– Ничего, – сказал другой. – Просто ночной лес…
Тут Жмуркин увидел, что споткнулся он о канистру. Жмуркин подвигал канистру. Емкость была полная и сдвигалась с трудом. Внезапно Жмуркину в голову пришла интересная мысль. Жмуркин распустил завязки рюкзака, достал банку с сахаром. Медленно, чтобы не скрипнула, открыл крышку канистры и высыпал в бензин сахар. Потом Жмуркин снова вышел на тропинку и до монастыря добрался уже без всяких приключений.
Возле насыпи, оставшейся на месте гостиницы, уже вовсю шла работа. Генка копал нору, Витька стоял на страже и периодически относил в сторону мешки с землей.
– Тебя как за смертью посылать, – сказал он, увидев Жмуркина.
– У нас проблемы, – Жмуркин опустил рюкзаки.
Ознакомительная версия.
