Ознакомительная версия.
– Произошло что-то хорошее, – пролепетал Гарри. Его трясло, как после видения змеи и мистера Уизли, и ужасно тошнило. – На что он надеялся.
Так же как в раздевалке Гриффиндора, эти слова вырвались у него помимо воли, как будто его устами говорил посторонний, но он знал, что это – правда. Он делал глубокие вздохи, чтобы его не стошнило на Рона. И радовался, что на этот раз его хотя бы не видят Симус и Дин.
– Гермиона попросила пойти посмотреть, как ты, – тихо сказал Рон, помогая ему встать. – Говорит, твои защитные силы сейчас на спаде – после того как Снегг покопался в твоём сознании… Но, думаю, потом это принесёт пользу, а?
Он с сомнением посмотрел на Гарри и подвёл его к кровати. Гарри неуверенно кивнул и повалился на подушки. Шрам ещё покалывало, всё тело болело – многочисленные падения дали себя знать. Он не мог не чувствовать, что первый опыт окклюменции не укрепил его сопротивляемость, а, наоборот, ослабил, и с большой тревогой спрашивал себя, что же такое могло произойти, если за четырнадцать лет Волан-де-Морт ещё ни разу не был так счастлив.
Ответ был получен на следующее же утро. Когда пришёл «Ежедневный пророк» Гермионы, она развернула его, посмотрела на первую полосу и ойкнула так, что обернулись все, сидевшие неподалёку.
– Что? – спросили в один голос Рон и Гарри.
Вместо ответа она положила газету перед ними и показала на десять чёрно-белых фотографий, занявших всю первую полосу; на девяти – лица волшебников, на десятой – ведьма. Одни безмолвно скалились, другие нагло барабанили пальцами по рамкам своих фотографий. Под каждой значилось имя и преступление, за которое этот человек был посажен в Азкабан.
Антонин Долохов, –
гласила подпись под фотографией волшебника с длинной, бледной, искривлённой физиономией, насмешливо смотревшего на Гарри. –
Осуждён за зверское убийство Гидеона и Фабиана Пруэттов.
Август Руквуд, –
значилось под изображением рябого мужчины с жирными волосами, который стоял со скучающим видом, прислонясь к краю фотографии. –
Осуждён за передачу секретных сведений Министерства магии Тому-Кого-Нельзя-Называть.
Но внимание Гарри было приковано к ведьме. Она бросилась ему в глаза, как только перед ними положили газету. Длинные нечёсаные волосы – в прошлый раз, когда он её видел, они были густые и блестящие. Она смотрела на него из-под тяжёлых век, на тонких губах играла надменная улыбка. Как и Сириус, она сохранила остатки былой красоты, хотя время или Азкабан сильно над ней поработали.
Беллатриса Лестрейндж, осуждена за пытки, нанёсшие непоправимый вред здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупс.
Гермиона толкнула Гарри локтем и показала на заголовок над фотографиями, которого Гарри, вперившись в Беллатрису, не успел прочесть.
Массовый побег из Азкабана
Министерство опасается, что «душа заговора» старых пожирателей смерти – Блэк
– Блэк? – громко сказал Гарри. – Откуда?..
– Тс-с! – шепнула Гермиона. – Тихо. Читай про себя!
Вчера поздно вечером Министерство магии сообщило, что из Азкабана совершён массовый побег.
В ходе беседы с репортёрами у себя в кабинете министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что несколько часов назад из камер строгого содержания совершили побег десять заключённых, о чём, ввиду особой опасности беглецов, он уже проинформировал премьер-министра маглов.
– К великому сожалению, повторилась ситуация, с которой мы столкнулись два с половиной года назад, когда из тюрьмы бежал убийца Блэк, – заявил вчера вечером Фадж. – И между этими происшествиями нельзя не усмотреть взаимосвязи. Побег подобного масштаба предполагает помощь извне, и следует помнить, что Блэк, первым в истории вырвавшийся из Азкабана, идеально подходит для роли такого помощника. Мы считаем весьма вероятным, что бежавшие преступники, в числе которых кузина Блэка Беллатриса Лестрейндж, группировались вокруг своего вожака Блэка. Тем не менее мы прилагаем все силы к задержанию преступников и просим волшебное сообщество проявлять бдительность и осторожность. Ни в коем случае нельзя приближаться к этим лицам.
– Вот тебе и разгадка, Гарри, – сказал потрясённый Рон. – Вот почему он вчера так радовался.
– Поверить не могу, – сказал Гарри. – Фадж винит в побеге Сириуса.
– А что ему остаётся? – с горечью спросила Гермиона. – Сказать: «Извините, господа, Дамблдор предупреждал меня, что это может случиться – стража Азкабана переметнулась к лорду Волан-де-Морту (перестань ойкать, Рон)… а теперь на свободе и самые опасные его союзники»? Понимаете, он полгода твердил, что ты и Дамблдор – лжецы.
Она перевернула страницу и стала читать дальше, а Гарри окинул взглядом Большой зал. Он не мог понять, почему не испуганы и не обсуждают эту ужасную новость все остальные, но на самом деле очень немногие получали газету ежедневно, как Гермиона. Болтают о домашних заданиях, о квиддиче и неизвестно ещё о какой ерунде, когда за этими стенами к воинству Волан-де-Морта присоединились ещё десять Пожирателей смерти.
Он посмотрел на преподавательский стол. Тут картина была совсем другая. Дамблдор был поглощён разговором с МакГонагалл, у обоих озабоченные лица. Профессор Стебль, подперев «Пророк» бутылкой кетчупа, читала первую полосу с такой сосредоточенностью, что не замечала, как с её ложки, застывшей в воздухе, капает на колени яичный желток. А на дальнем конце стола профессор Амбридж поедала овсянку. Раз в кои веки её выпученные жабьи глаза не обшаривали зал в поисках нарушителей дисциплины. Насупясь, она метала в рот ложку за ложкой и время от времени злобно поглядывала на занятых беседой Дамблдора и МакГонагалл.
– Кошмар, – сказала Гермиона, продолжавшая читать газету.
– Что ещё? – встрепенулся Гарри. – Нервы у него были напряжены.
– Это ужасно. – Гермиона сложила газету на десятой странице и пододвинула к Гарри и Рону.
ТРАГИЧЕСКАЯ КОНЧИНА МИНИСТЕРСКОГО РАБОТНИКА
Больница святого Мунго пообещала вчера вечером провести детальное расследование обстоятельств гибели сорокадевятилетнего Бродерика Боуда, сотрудника Министерства магии, задушенного в своей постели «комнатным» растением. Вызванные на место происшествия целители не смогли вернуть его к жизни. Мистер Боуд пострадал от несчастного случая на рабочем месте за несколько недель до смерти.
Целительница Мириам Страут, дежурившая по палате во время этого происшествия, отстранена от работы с сохранением содержания и была недоступна для журналистов, однако представитель больницы заявил:
– Больница глубоко сожалеет о смерти мистера Боуда, уже поправлявшегося перед этим трагическим происшествием.
У нас установлены строгие правила касательно украшения палат, но, по предварительным данным, целительница Страут, перегруженная работой в связи с Рождеством, не обратила внимания на опасный характер растения на тумбочке мистера Боуда. Поскольку речь и подвижность у мистера Боуда уже восстанавливались, целительница Страут доверила ему уход за растением, упустив из виду, что это не невинная цветокрылка, а отросток дьявольских силков. При первом же прикосновении к нему растение моментально задушило выздоравливавшего мистера Боуда.
Больница пока не может объяснить, каким образом растение оказалось в палате, и просит всех волшебников и волшебниц, располагающих какой-либо информацией, сообщить об этом.
– Боуд… – сказал Рон. – Что-то знакомое…
– Мы его видели, – прошептала Гермиона. – В больнице, помнишь? Кровать напротив Локонса – он лежал и смотрел в потолок. И видели, как принесли дьявольские силки. Она – целительница – сказала, что это рождественский подарок.
Гарри ещё раз посмотрел на статью. Ужас сжимал ему горло.
– Как это мы не узнали дьявольские силки? Мы ведь видели их раньше… могли помешать…
– Кто же думал, что дьявольские силки появятся в больнице под видом комнатного растения? – сказал Рон. – Это не мы виноваты, а тот тип, что их прислал. Тоже мне, лопух – не видит, что покупает.
– Да ну тебя, Рон, – дрожащим голосом сказала Гермиона. – Не верю я, что кто-то сажал дьявольские силки в горшок и не знал, что они стараются удавить всякого, кто прикоснётся. Это… это было убийство… притом хитроумное. Если растение прислано анонимно, как узнать, кто это сделал?
Но Гарри думал не о дьявольских силках. Он вспоминал, как они спускались в лифте на девятый уровень Министерства в день слушания и на уровне атриума в лифт вошёл мужчина с землистым лицом.
– Я знаю Боуда, – медленно сказал он. – Мы с твоим отцом встретили его в Министерстве.
У Рона округлились глаза.
Ознакомительная версия.
