на веранду, держа за ручку красную кастрюльку.
– Гай-до прилетел сюда из-за вас. Его чуть не убили, – сказала Алиса.
– Я его помню, – сказал Тадеуш. – Очень забавное кибернетическое устройство. Имитация человеческого поведения. Твой отец был чудак.
– Мой отец был великий чудак, – ответила Ирия. – Правда, мне из-за этого пришлось нелегко. Я потеряла детство. В то время как мои счастливые сверстницы играли в куклы, я твердила логарифмы и осваивала рубанок. Вспомнить ужасно!
– А Гай-до говорил, что вам это нравилось.
– Я любила отца, – ответила молодая женщина, – и слушалась его. К тому же я не знала другой жизни.
– Славный старина Гай-до, – сказал Тадеуш, размешивая кашку, чтобы малышка не обожглась. – Помнишь, как вы меня нашли? Я ему очень благодарен.
– Значит, ты благодарен мне, – сказала Ирия. – Ведь я построила этот катер.
– Тебе я благодарен всегда, – ответил Тадеуш. – А ему за то, что он вытащил нас с той проклятой планеты, когда нас хотели убить.
– Но ведь не он два месяца сидел рядом с тобой в больнице?
Алисе показалось, что Ирия немного сердится на Тадеуша. «Так бывает, – подумала она. – Люди чувствуют себя виноватыми, а сердятся на других».
– Может, слетаем на свалку, навестим его? – сказал Тадеуш.
– Лучше Алиса пришлет нам его фотографию, – ответила Ирия, – я не хотела бы оставлять Вандочку. В конце концов, корабль – это корабль. Не больше. Он связан с моим прошлым. Честно говоря, это прошлое мне кажется страшным сном. Лучше бы его не было. Только здесь я поняла, что создана не для приключений и бокса, а для того, чтобы качать детей и вышивать. Оказывается, я отлично вышиваю. Ты умеешь вышивать, Алиса?
– Нет, – сказала Алиса. – Я учусь стрелять из лука.
– Стрелять из лука – не главное в жизни, – засмеялась Ирия, прижимая к себе ребеночка.
– Не знаю, – сказала Алиса. – Мне кажется, что главное в жизни – это наука и приключения.
– Раньше я тоже была глупой. Теперь меня ничто не оторвет от дома. Ты будешь с нами обедать? У меня суп с клецками. Очень вкусный.
– Нет, спасибо, – сказала Алиса. – Меня друзья ждут. Мы хотим починить Гай-до.
– Зачем? Лучше постройте новый корабль. Гай-до свое отлетал.
– Нет, – не согласилась Алиса. – Второго такого корабля нет. Но он так переживал из-за вас!
– Знаешь что, – сказала Ирия сердито, – я бы на вашем месте отключила его динамик. Кораблю незачем разговаривать.
– Мы этого никогда не сделаем. Мы с ним уже почти подружились. А что сказать, если Гай-до будет спрашивать, нашла я вас или нет?
– Что? – Ирия задумалась. Потом сказала: – Тадеуш, подержи ребенка.
И быстро ушла в комнату.
Тадеуш спросил:
– Ты сказала, что у него дыра в боку. Что случилось?
– Кто-то напал на Гай-до, когда он подлетал к Солнечной системе.
– Напал? И выстрелил?
– Да. Он не знает кто и почему. Его подобрал наш патрульный крейсер, и он очнулся уже на свалке.
– Странно, – сказал Тадеуш.
Тут на веранду вышла Ирия.
Она протянула Алисе маленькую плоскую кассету.
– Отдашь эту видеопленку Гай-до. Он сам скажет тебе, куда ее вставить. Тут я передаю ему привет и говорю, что у меня все в порядке, прошу, чтобы он забыл обо мне. Я больше никогда не буду летать. Я счастлива на Земле.
Ирия и Тадеуш вышли проводить Алису к калитке.
Алиса лесом добежала до флаера.
Через два часа она была уже в Сахаре.
Глава 9
Самоубийца
Алиса рассказала обо всем ребятам, а кассету вставила в видеофон.
Корабль был огорчен.
Он надолго замолчал и даже перестал помогать Пашке и Аркаше советами. Словно его больше не интересовала собственная судьба.
Но работать он не мешал, просто вдруг превратился в самый обыкновенный безмолвный корабль.
Алисе было жалко его. Конечно, у каждого человека своя судьба. И кораблю не разобраться в человеческих отношениях. Но Алисе почему-то казалось, что Гай-до – это щенок, который привязался к своему хозяину, а тот переехал на другую квартиру и решил, что обойдется без щенка, потому что он может испортить ковер. Вот и бегает щенок по улице и никак не поймет, за что его так обидели.
Аркаша привез из Москвы затравку кораллита. Это материал, из которого часто строят на Земле дома. Он состоит из живых кораллов, которые могут расти на воздухе. Если сделать кораллиту форму или опалубку, а потом поливать его питательным раствором, микроскопические кораллы начинают буйно размножаться, заполняя форму плотной массой, которая крепче любого бетона и легче ваты.
Пашка с Аркашей сделали из пластиковых листов заплату на корпус Гай-до, а затем нарастили ее кораллитом.
Кораллит быстро затянул пробоину. Получилось не очень красиво, но крепко. Даже в космос не страшно подняться, хотя надежнее сделать заплату металлическую. Но для этого надо перелететь в Москву, в школьную мастерскую. Там есть приборы и станки, с помощью которых можно починить Гай-до.
Подготовка к перелету заняла еще три дня.
Все эти дни Гай-до упрямо молчал.
Впервые он заговорил утром четвертого дня, когда москвичи прилетели на свалку, чтобы перегнать корабль к себе домой.
Пока Аркаша с Павлом сидели у Джамили, оформляя документы – ведь все корабли на учете и просто так забрать оттуда корабль нельзя, – Алиса включила пылесос, привезенный из дома, чтобы прибрать на мостике и в каюте.
Она так отвыкла от того, что Гай-до разговаривает, что вздрогнула, когда услышала голос корабля.
– Алиса, – сказал корабль, – я вам не советую лететь в Москву.
– Ой! – сказала Алиса. – Ты заговорил! Как хорошо!
– Я решил покончить с собой. И не хочу, чтобы в этот момент вы оказались внутри меня.
– Ты с ума сошел! – ответила Алиса. – Так не бывает! В истории космонавтики еще не было случая, чтобы корабль покончил с собой.
– Это будет первый случай, – сказал Гай-до, – потому что я первый в мире разумный корабль, которого так жестоко обманули. Я не хочу больше жить.
– Это из-за Ирии?
– Я желаю ей счастья, – сказал Гай-до. – Но я ей не нужен. И она этого от меня не скрывает. Она даже не хочет обо мне вспоминать. Она не хочет вспоминать ни о чем, что связано с ее прошлой жизнью. Значит, я должен исчезнуть. А вдруг она вспомнит обо мне и начнет разрываться между мною и этим проклятым Тадеушем. Она разрушит семью, забудет своего ребеночка. И все будут страдать. Нет, я не могу этого допустить. Поэтому я должен погибнуть.
– Как же ты собираешься это сделать? – спросила Алиса.
– Несложно, – сказал печально корабль. – Я возьму курс на ближайший астероид, разгонюсь до субсветовой скорости и врежусь в него. От меня ничего не останется.
– И ты твердо решил? – спросила Алиса и неожиданно для себя заплакала.
– Твердо, – ответил кораблик.
– Как жалко!
– Мне тоже нелегко.
Алиса ничего не могла с собой поделать. Она почти никогда не плакала, а тем более нельзя плакать, если тебе уже скоро двенадцать лет и ты облетела половину галактики. Но представьте себе, как маленький, никому не нужный корабль Гай-до устремляется
