внимание его матери. Оливер в ужасе смотрел на друга.
– Она мне чуть голову не отрубила! – сказал Оливер, садясь и вытаскивая из волос осколок фламинго. – И вы собираетесь пригласить ее к себе на ужин?
Арчер кивнул. Всего через несколько часов ему предстоит преломить хлеб с этой особой. Оливер встал, пошатываясь, и протянул другу руку.
– Мне пора, – сказал Арчер.
– Молись, чтобы она оставила заступ дома, – сказал Оливер.
– Придется, – был ответ. – А ты готовься к завтрашнему.
Но когда Арчер вернулся к себе, предвкушение завтрашнего дня стало меркнуть, уступая натиску сомнений относительно предстоящего ужина. «С лучшей стороны», – снова и снова повторял Арчер, надевая новый бархатный зеленый костюмчик и повязывая красный галстук-бабочку.
Колокольчик у двери зазвенел минут за пятнадцать до назначенного времени. Мистер Хелмсли в это время был наверху: смывал одеколон, которым обрызгался излишне щедро. Арчер сидел у стола и краем глаза наблюдал, как мечется по кухне миссис Хелмсли. Арчер попытался ей помочь, но мама хотела, чтобы все было идеально, а потому пришлось сидеть тихо да читать дедушкин дневник, пряча его под столешницей.
…Поезд был зеленого цвета и блестел на солнце. Сиденья в вагоне отсутствовали. Мы забрались на крышу и расселись там. Это было очень правильное решение. Тут и там вокруг нас вздымались огромные горы самой причудливой формы…
В ту самую минуту, когда зазвенел колокольчик, миссис Хелмсли была занята тем, что нарезала бараний окорок, а потому встречать гостей был отправлен Арчер.
– И помни, что я тебе говорила, – добавила мама (в руках у нее был нож, что, несомненно, прибавляло ее словам веса). – Не забудь про «спасибо», «да, мэм» и «нет, мэм». И обязательно представься, скажи: «Меня зовут Арчер».
Арчер поплелся к входной двери. Канарейка в гостиной притихла. Арчер потянулся к дверной ручке, но не успел ее даже коснуться, как дверь рывком распахнулась и в дом ввалилась миссис Мракли, таща на буксире Генри. Арчер утратил дар речи, а на краткое мгновение – и дар мысли. Он уставился на миссис Мракли. Миссис Мракли уставилась на него.
С балкона или с дерева миссис Мракли выглядела совсем не так. Сейчас Арчер подметил, что фигурой она удивительно напоминает воздушный шар, однако опыт подсказывал, что величественно подняться в воздух ей не удастся.
Молчание нарушила миссис Мракли.
– Юноша! – фыркнула она. – Ты что, уснул? Немедленно помоги мне снять шубу!
Арчер попытался что-то сказать, но в голове у него царила сумятица, и он позабыл все слова. Все было бы лучше, чем ничего, но у него как раз ничего и не было. И тут он вдруг вспомнил все мамины советы.
– Спасибо, – сказал Арчер.
– За что спасибо? – прищурилась миссис Мракли.
– Да, мэм, – ответил он.
– Что – да?
– Нет, мэм.
– Да что с тобой такое!
– Меня зовут Арчер, – сказал Арчер.
Это было просто ужасно. Арчер буквально сошел с рельсов, но виноват в этом был гипнотизирующий взгляд миссис Мракли. Наконец миссис Мракли обратила этот взгляд на Генри.
– Я хочу отдать этому свою шубу, – буркнула она. – Держись подальше, чтоб тебя не задело.
Арчер вытянул руки. Миссис Мракли уронила на них свою шубу и поплыла в столовую. Генри двинулся за ней. Мистер Хелмсли сбежал по лестнице, на ходу заправляя рубашку, и кивнул Арчеру.
– Шуба? – шепнул он, торопливо проходя мимо. – Шуба – летом? Кому только в голову такое придет?
У Арчера была пара догадок, однако колени у него уже подгибались. Он быстро подскочил к двум карибу, которых в семье использовали вместо вешалок для пальто.
– Чур, не на меня! – закричал один. – На него вешай. У меня рога такую тяжесть не выдержат.
Арчер повернулся ко второму карибу.
– Чушь, ерунда! – возразил тот. – У него рога куда крепче моих!
– Ну, извини, – сказал Арчер и накинул шубу на первого карибу.
Кончик рога отломился со щелчком, и шуба грудой упала на пол.
– Видишь, что ты наделал! – заныл карибу.
Арчер подобрал кончик рога и сунул в карман, решив приделать его на место после ужина. Оставив шубу лежать на полу, он побежал в столовую.
ГОРОШИНА РАЗДОРА
Из всех комнат особняка Хелмсли столовая, безусловно, была самой замечательной. Вокруг стола выстроились животные со всех четырех концов света. Зебра, фазан, антилопа и многие-многие другие. Арчер, как обычно, сел на стул, за которым стояла антилопа. Миссис Мракли усадили рядом с ним. Красота.
За ужином Арчер почти не следил за беседой. Все равно его мнение никого не волновало, даже если бы ему вдруг стало интересно. Он только старался держать рот на замке и показывать себя с лучшей стороны. От скуки он гонял вилкой по тарелке горошину.
Миссис Мракли кромсала свою порцию окорока и обводила взглядом комнату.
– Кем, вы сказали, вы работаете? – спросила она мистера Хелмсли. – Духами торгуете?
– Я юрист, – ответил мистер Хелмсли. – Что же касается этого дома, то он принадлежит моим родителям, Ральфу и Рейчел Хелмсли. Они путешественники. Вы могли о них слышать.
Миссис Мракли никогда об этих людях не слышала, и была немало тому рада, поскольку не испытывала ни малейшего интереса к тем, кто попусту шатается по миру. Высказавшись, она снова стала рассматривать животных.
– По-видимому, ваши родители немного, как бы выразиться, того, – заметила она. – Я бы ни за что не стала жить в одном доме с такими людьми.
– Они здесь больше не живут, – сказала миссис Хелмсли.
– После несчастного случая с айсбергом, – сказал мистер Хелмсли.
Миссис Мракли кивнула.
– Да уж, далеко они у вас забрались, – сказала она. – Ну да чего еще ожидать от людей, когда они выбирают такой странный род занятий!
Арчер перестал гонять горошину и изо всех сил надавил на тарелку вилкой. Раздался отвратительный душераздирающий скрежет. Миссис Мракли воззрилась на Арчера.
– Ты что, Альфред, не умеешь пользоваться столовыми приборами? – спросила она.
– Меня зовут Арчер, – ответил Арчер. Приборами он пользоваться умел. Он не умел молча терпеть, когда какая-то грубиянка-бегемотиха оскорбляет его дедушку с бабушкой.
– Да неужели? – не отставала миссис Мракли. – Ты эту горошину уже минут десять ловишь. Или ты не любишь овощей и потому возишь вилкой по тарелке? Ну все, хватит играть в догонялки – ешь горох.
Арчер ничего не имел против гороха, но делать то, что хочешь сам, – это одно, а делать то, что тебе приказали, – совсем другое. Однако Арчер чувствовал на себе мамин взгляд
