Шла минута за минутой… Берег постепенно удалялся… Изредка отдыхая на кочках, Валька шёл и шёл. Шёл он теперь уже в трусах и майке, а рубаху и брюки связал и привязал на плечи в виде рюкзака. И вот уже берег скрылся из виду. Кругом — никого. Но Вальке не страшно, ему весело. Он идёт и идёт…
Всё чаще стали проплывать по небу кучевые облака, изредка застилая собою раскалённый шар солнца. Запад посинел, надвигалась туча… Неужели опять вымокнет Валька под дождём? Тогда наверняка попадёт и от Виталия Николаевича, и от матери, и от врачей в больнице… Этого Валька вовсе не хотел! Но в тысячу раз больше не хотел он сидеть без дела в тёплом шалаше. Пусть ветер, пусть гроза — это не страшно! Другие ещё и не в такое положение попадали. А как было на войне? Стреляешь и каждый миг ждёшь, что вот-вот упадёшь мёртвым… А здесь-то что? Дождичка испугался! Домой к маме захотел? Нет!! И Валька решительно и ещё быстрее зашагал вперёд. Он уже немного устал, но ему не хотелось отдыхать.
Время шло медленно, медленно и грозно надвигалась туча. Но Валька не обращал на неё внимания. Теперь он думал только о метеорите и больше ни о чём.
Рванул ветер. С высокой кочки впереди взлетел обрывок бумаги, опустился у ног Вальки и поплыл по воде. Валька наклонился и поднял его. Это был бесформенный клочок бумаги.
Валька прочитал на одной стороне вверху:
SOS!
Сигнал бедствия! Что такое? Откуда он? Валька поспешно перевернул бумажку оборотной стороной. Вода обмыла эту сторону листка, и буквы, написанные на ней, расплылись. Но Валька всё-таки сумел прочитать, хотя и не всё. Там был конец какого-то письма:
«…та, близ деревни Герасимовки. Кончается провизия и топливо. П….м прис…. помощь.
В. Воробьёв, В. К….ышев….стовалов».
Как?! Неужели?! Несомненно, это Ванька, Валерка и Витька…
Кончается провизия и топливо… Просят о помощи… Что это всё значит? Но где же они? SOS! SOS!
Прогремел первый гром.
Так началась новая гроза. Опять лил дождь, пузырилась вода.
Но Валька продолжал идти. Чтобы хоть немного прикрыться от дождя, он надел рубаху и брюки. Ветер поднимал на воде рябь. Трава на кочках гнулась к воде. Валька не обращал на грозу почти никакого внимания. Теперь он думал о сигнале бедствия. Значит, в болоте есть непроходимые места? А если метеорит, или, вернее, главная его часть засосана трясиной, а сверху уже заросла травой? Тогда нелегко будет найти небесный камень. Да и в воде воронку тоже незаметно. Но что же всё-таки произошло с этими тремя мальчишками? А может, Валька встретит их? А если он… попадёт в такое же положение, как и они? Нет, этого не может быть…
Прогремел гром, и вдруг среди раскатов его Валька услышал чей-то отдалённый голос. Неужели здесь Виталий Николаевич с ребятами? Пойти к ним? Впрочем, зачем? Среди темнеющих вдали каких-то кустарников Валька заметил маленькую фигурку, вернее, голову человека. Тут он явственно услышал голос, доносившийся оттуда:
— Спаси-ите!
Уж не мерещится ли? У Вальки прошли по спине мурашки. Он повернул на голос. Кто же там? Фигурка вырисовывалась всё яснее и яснее. Валерка! По пояс в воде… или нет, не в воде…
— Валерка! — удивлённо воскликнул Валька.
— Валька! — в свою очередь удивился Валерка.
Валька остановился в нерешительности… Что это, ему спасать Валерку? Уж не сон ли? Такое только в книжках бывает.
Оба стояли молча друг против друга. Один по колено в воде, другой по пояс в трясине. Наконец, Валерка опомнился:
— Валька, не ходи сюда, тут трясина… Если можешь, сруби берёзку, подай один конец мне, а другой тяни, если там не трясина.
Валька осторожно пошёл к Валерке, ощупывая ногами зыбкую почву. Наконец, он остановился на довольно крупном камне. Но отсюда до Валерки было более двадцати метров. Дальше идти было нельзя: трясина легко засасывала ноги. Что же делать? Нужно быстрее действовать… Но выхода не было. А трясина продолжала всасывать Валерку. Связать верёвку из веток ивняка? А быстро ли это? Валька подошёл к деревцам, которые были метрах в пятидесяти от него, как вдруг почувствовал, что его засасывает. Он бросился вперёд, сделал два шага — опять засасывает. Кое-как вынул ногу и сделал шаг — снова засасывает. Нет, дальше идти невозможно, иначе засосёт. Валька повернул назад.
— Ну что? — донёсся до него беспокойный голос Валерки.
— Здесь трясина… Не пройти.
Несколько раз Валька пытался обойти трясину, но попытки были безуспешны. Что же делать?
— Валька! — крикнул Валерка.
— Что?
— Когда… то есть, нет… потом ты скажешь нашему учителю ботаники, Василию Александровичу, что на болоте в одном месте за ночь грибы выросли, и что около этого места большая воронка, и недалеко вода застывала…
— Что?! — закричал Валька. — Где это было? — он только сейчас вспомнил, что Валерка может показать место падения метеорита, и это зависит от Вальки. Спасёт он Валерку или не спасёт.
— Это было… как раз по ту сторону вот этой воронки, на берегу которой мы сейчас находимся. А что, ты знаешь что-нибудь?..
— Валерка! Да ведь ты просто молодец! Знаешь, как ты нам помог! Нет, ты не умрёшь, ты обязательно останешься живым! Лучше я умру!
— О чём ты говоришь, Валька? И ещё, когда… в общем, передай всем ребятам…
Валька вдруг увидел издалека силуэт какого-то человека. Или почудилось?
Со всех сторон задвигались мокрые фигуры, и вскоре промокшего Вальку уже окружила группа людей. Среди них были Петька и Колька и экспедиция Виталия Николаевича.
Виталий Николаевич подошёл к Вальке:
— Валентин! Зачем ты нарушил мой приказ!
— Виталий Николаевич, Валерка… Воробьёв… Трясина… Он всё знает… Его надо спасти… — задыхаясь от волнения, доложил Валька и показал на Валерку, которого трясина засосала уже чуть ли не по грудь.
3. Осколки огненного змея
Гроза кончилась. Выглянуло из-за туч радостное солнце.
Засверкала на вымытом небе яркая радуга…
— Ну, вот и кончилась гроза, — сказал Виталий Николаевич.
В руках его были два камня — осколки «огненного змея».
Рядом с ним стоял Валька, сияющий и радостный. Он тоже держал в руке осколок. Тут же были закутанные в пиджаки Валерка, Витька и Ванька. Все смотрели на радугу и улыбались.
— Уж если в больнице лежать, так сразу всем четверым. Некогда скучать будет, — улыбнулся Валька.
— Ну что ж, пошли, ребята? — спросил Виталий Николаевич. — Пошли!
Все двинулись в путь. «Вот искали-искали, — думал Валька, и нашли. И радуга. А как будто ничего особенного не произошло. А как хорошо, какой воздух!»
— Виталий Николаевич, а что же это за грибы были? — спросил Валерка.
— Кто знает… Метеорит ещё не исследован. Но факт тот, что, видимо, в нём имеются вещества, способные влиять на жизнь растений. Может быть, этот камень имеет большое значение в науке. У нас впереди ещё большая работа — мы должны раскрыть эту тайну.
— Если вы раскроете её, обязательно напишите об этом нам, — сказал Валерка.
Вдалеке показалась избушка.
— Ну, вот и наш дом, — улыбнулся Валька.
— Сегодня отметим знаменательную дату — находку нашего метеорита, — сказал Виталий Николаевич.
— Правильно! — закричали все.
Вскоре все сидели уже за столом и пили чай. Вдруг Виталий Николаевич сказал:
— Ребята, а я совсем забыл: сегодня ведь мне как раз исполняется тридцать лет.
Ребята наперебой закричали:
— Поздравляем, Виталий Николаевич!
Валька шутливо поднял стакан горячего чая и сказал:
— За Ваше здоровье, Виталий Николаевич! — и выпил залпом. Все последовали его примеру.
— Жаль, подарков нет, — сказал Крылов.
— Как нет? — ответил Виталий Николаевич. — А метеорит? Это для меня самый дорогой подарок!
— Верно! — закричали мальчишки.
Долго никому не хотелось уходить.
Приближался вечер. Наконец, когда уже на небосклоне зажглись звёзды, мальчишки заторопились:
— Ну, нам пора!
— А может, ночуете?
— Да ведь дома столько времени не были. Там беспокоятся. Ну, до свидания… А как же с вами, Валерка? Пешком далеко. Ночуете? Или нет! Прокатим их, ребята, на рамах до посёлка?
— Прокатим! Садитесь! Как раз трое!
Мальчики сначала протестовали, потом согласились. Валька повёз Валерку, Петька — Ваньку, Колька — Витьку. Ехали быстро, разговаривали. Небосвод темнел, медленно выделялись на нём созвездия: вот Большая Медведица, а вот Малая с Полярной звездой. Вдали загорались огни посёлка. Ну, вот и приехали…
Зашумели тополя, роняя со своих ветвей первые жёлтые листья. Небо было голубое-голубое, посёлок стоял радостный и немного грустный, провожая уходящее лето.
