Островитяне - Мэри Элис Монро

Лоуви захихикала.

— Я про эту медузу никому не буду рассказывать. Но не забывайте, что я пыталась вас остановить.

Мы с Мейсоном дружно фыркнули.

— Что на острове случилось, то на острове осталось, — заметил я.

Мы снова рассмеялись. А потом еще раз. А там и вовсе расхохотались — ну прямо так, что надрываешь животик и лопаешься от смеха.

— Фу, гадость какая! — воскликнул я.

— Это точно, — подтвердил Мейсон сквозь смех.

Мы хохотали, и я чувствовал, как страх и беспокойство отступают. Даже нога болела меньше.

Когда вернулась Хани, я понял, что пошел на поправку. Она осторожно смазала ожог кремом с антибиотиком.

— Скоро станет лучше. А дальше, — сказала Хани, закрывая тюбик, — главным лекарем будет время. Давай-ка пересадим тебя в удобное кресло.

Ну и вечер! Повезло мне, что я наконец оказался целым и почти невредимым в уютном «Птичьем Гнезде»: нога моя лежала на диванной подушке, вокруг сидели друзья. Было уже почти десять часов вечера, и я видел, что все устали почти так же сильно, как и я. Даже у Хани, которая принесла тарелку печенья, вид был совсем измученный.

Мы тут же смолотили печенье. Всю ту прекрасную еду, которую мы принесли на дежурство, съесть так и не удалось.

— Надо бы нам обратно к гнезду, — сказал Мейсон, когда печенье закончилось.

— Да, мы уже давно оттуда ушли, — согласилась Лоуви.

Нога все еще страшно болела, но я понимал, что друзьям хочется вернуться на дежурство.

— Давайте. Худшее, наверное, уже позади. — Я опустил ногу на пол и стал медленно вставать из кресла.

— Минуточку, молодой человек, — остановила меня Хани.

Я опустился обратно.

— Ты сегодня никуда не пойдешь, — объявила Хани. — Нужно поберечь ногу. А что до вас… — Она посмотрела на Мейсона и Лоуви. — Уже поздно, и не надо бы вам разбивать лагерь. Ступайте спать.

— А как же черепахи? — воскликнула Лоуви.

— Черепашкам придется самим о себе позаботиться. У них много миллионов лет опыта, еще одну ночь они как-нибудь переживут. Вы обезопасили гнездо. Это уже немало. Должна признаться, что никогда еще не слышала про столь хорошо защищенное гнездо. А еще… — Хани возбужденно сжала ладони. — Завтра Четвертое июля. А на Дьюисе праздник отмечают вовсю! Столько будет всего интересного — и вам обязательно нужно поучаствовать. А для этого понадобятся силы. Так что попробуйте отоспаться. Хорошо?

Мы втроем переглянулись, а потом кивнули.

— Вот и молодцы. Я развезу вас по домам. Но сначала, — Хани вытянула вперед руку, — я хочу обсудить с вами еще одну вещь. — Она дождалась, когда мы все сосредоточимся. — Джейк, существуют правила. Одно из них заключается в том, что заходить в воду ночью нельзя.

Я выпрямился.

— Я не заходил. Ну почти, — сказал я. — В смысле, я же не собирался плавать.

— Но в воду шагнул?

Я кивнул:

— Да.

— И поплатился?

Я снова кивнул — мне было стыдно.

— То-то и оно. На этот раз я не буду тебя наказывать. Но помни: ожог медузы — далеко не самое худшее, что с тобой могло произойти. Никогда больше не заходи в океан ночью, ясно? По крайней мере, пока ты на моем попечении.

— Ладно, не буду.

Бабушка посмотрела на Мейсона и Лоуви.

— Не буду, — повторили и они.

— Хорошо, тогда собирайте вещи, я вас отвезу домой. А продукты из беседки заберем завтра утром.

Хани умолкла и посмотрела в наши удивленные лица.

— Что? Вы решили, что завтра рассветного патруля не будет? Черепахи не в курсе, что у нас завтра праздник!

Четвертое июля на Дьюисе отмечали в кругу друзей и родных, устраивали фейерверк. Приглашены были все — и все пришли.

Я, как всегда, проснулся рано, чтобы идти в патруль. Первым делом мы помчались к гнезду, найденному Лоуви. Как же мы обрадовались, увидев, что гнездо цело и невредимо! Черепашьих следов в тот день на берегу не оказалось, так что нам удалось закончить пораньше.

Мы забрали продукты из беседки, а потом с Мейсоном и Лоуви отправились к причалу посмотреть, как подходит до отказа набитый паром. По дорогам так и сновали электромобили, все приветствовали друг друга. На моем сонном острове царила непривычная суета — семьи, гости, местные жители. Мы втроем переглянулись с улыбкой. Воздух так и звенел от возбуждения.

Боль от ожога прошла. Нога сильно чесалась, но бабушка велела ее не расчесывать. Заняла меня другими делами.

— Чтобы ты об этом даже не думал! — сказала она.

Мы с Хани оделись в красно-бело-синее. У Хани даже нашелся шарфик в цветах американского флага. Она с каждым днем выглядела жизнерадостнее, бодрее — жизнерадостнее делалась и ее одежда. Мы украсили электромобиль оставшимися американскими флагами и вертушками, а еще красной, белой и синей бумагой. На крышу прикрепили здоровенную надувную морскую черепаху. Она свисала по сторонам и выглядела совершенно по-дурацки — а значит, смешно.

— Эту черепаху небось даже с самолета видно! — сказал я.

— Ты теперь член «Черепашьего отряда». Считай, что это профессиональное украшение, — сказала Хани и потянула за веревку, чтобы убедиться, что черепаха закреплена как следует. — Я назвала эту черепаху «caretta caretta». Знаешь почему?

— А то. Так ученые называют головастую черепаху.

— Точно! А теперь — самое главное. — Хани зашла в маленькую мастерскую под гаражом, вытащила большой плакат. Развернула, дала мне прочитать. На плакате ярко-зелеными буквами было написано: «Рассветный патруль».

Я застонал и поднес руку ко лбу.

— Чего? Я очень старалась. Хотела еще тебя попросить, чтобы ты нарисовал черепаху. Но уже не успеем. Погоди минутку — я его привяжу к крыше сзади.

Через несколько минут Хани прикрепила надпись к задней части электромобиля.

— Давай! — крикнула она, садясь за руль. — Я пообещала Тессе, что мы возьмем Мейсона на парад.

Через несколько минут мы подъехали к дому Мейсона. Она ждал нас на крыльце в синих шортах и в футболке в красно-белую полоску. На голове у него была полосатая кепка в цветах американского флага. Когда мы остановились, он затряс головой.

— Ну нет! Я на этом не поеду.

«Понимаю тебя», — проговорил я одними губами.

Хани свесилась с водительского сиденья.

— Последний раз я вас, молодой человек, видела в рассветном патруле. Так вот, это официальная машина рассветного патруля. Прошу садиться! Нужно успеть на парад.

Мейсон хлопнул меня по протянутой руке и запрыгнул на заднее сиденье.