– Нет, Наталья Игоревна, мне еще пару часов нужно.
– Не отвлекайтесь, тогда управитесь быстрее.
Птичка продолжала петь, но сейчас и нам было слышно, что мелодия у нее выходила неровная.
– Что с вашей канарейкой? – спросила Наталья Игоревна.
«Значит, не желтохвостка, а канарейка», – отметила я про себя.
– Мы не знаем, – честно ответил Ботаник.
– Я могу посмотреть, – предложила ветеринар.
– А фиг вы ее поймаете… – пробормотал себе под нос Витек.
– Вы так уверены, Виктор? – улыбнулась Наталья Игоревна и вдруг засвистела.
Птица умолкла, а потом сорвалась с ветки и спланировала на плечо ветеринару.
– Вы ее хорошо обучили, – с одобрением сказала женщина и погладила канарейку.
Та ласково клюнула врача в щеку. Наталья Игоревна взяла канарейку и ловко развернула вверх оливково-желтым брюшком.
– Посмотрите, у нее что-то там с лап… – начала я.
Но Наталья Игоревна уже бережно взялась за когтистую лапку и сняла с нее белый бинт.
– Зачем вы прилепили на лапку бумажку? – гневно спросила она. – Да еще и жвачкой! Играете в робинзонов? Чуть птицу не покалечили!
– Это не мы, – пролепетал Ботаник.
Ветеринар швырнула бумажку на землю. Я наклонилась, подняла и развернула ее. Шарик жвачки ветеринарша сунула себе в карман. Наверное, чтобы верблюды не сжевали.
– Что там? – прошептал Ботаник.
– Ничего, – тихо ответила я. – Птица нарисована. По-моему, попугай.
Ботаник удивленно поднял брови.
– Вы меня не слушаете, – строго сказала Наталья Игоревна.
Я сжала бумажку в кулаке.
– В такие игры не стоит играть, – продолжила ветеринар, – птица могла остаться хромой. Как можно быть такими равнодушными к страданиям животных? Вы напоминаете мне Виктора. Он строит свой загон так, словно собирается замуровать в нем несчастных ослов.
Виктор поднял голову и что-то пробормотал.
– Я все слышу, – предупредила его Наталья Игоревна. И вдруг сощурилась. – Молодые люди, что-то я не видела вас раньше…
Вдруг птица выпорхнула из ее руки и – улетела.
– Странные повадки у вашей канарейки, – сказала Наталья Игоревна, – как будто она дикая птица.
– Вот почему она возле нас вилась, – прошептала я Ботанику, – хотела, бедная, чтобы мы ее от бумажки освободили.
– Так что вы делаете на нашей территории? – не отставала ветеринар. – Вы оплатили вход в зоопарк?
– Это гости, Наталья Игоревна, – пояснил охранник, некстати появившийся рядом. – Вон та девочка – дочка посла ЮАР, хочет на своего зубра глянуть. А я пришел сказать, что к воротам машина с кормом для верблюдов пришла. Пускать?
– Какого своего зубра? – опешила ветеринар. – Вы кто такие?
– Я есть… плохо понимать, – замямлила я, – не знать русский.
– Не валяй дурака! – нахмурилась Наталья Игоревна.
– А вы не нарушайте право по владению домашними животными, – заявила Вероника. – Из-за вас наша птица улетела. Я подам на вас в суд.
– За канарейку? – поразилась Наталья Игоревна.
– Икзэктли, – кивнула невозмутимо Вероника.
– Безобразие! – возмущенно ответила ветеринар. – Мало того, что в зоопарк бесплатно проникли, так еще и судами грозятся! Сергей, машину с кормом пропустите, а этих троих проводите к выходу.
– Я помогу, – обрадовался Витек и бросил лопату.
– Не стоит, приятель, – сказала Вероника и кивнула нам в сторону выхода.
* * *
– Вот и расследовали тайну желтохвостки… – вздохнула я, с досадой пиная гравий на дорожке.
– Не расстраивайся, – утешил меня Ботаник. – Надо снова отправиться бродить по городу и искать удивительные вещи. Вдруг обнаружим слона? Представляешь, будем расследовать тайну слона в городе Звенигороде.
Я невесело улыбнулась. Удивительно, насколько тактичным может быть рассеянный Ботаник. А еще он явно втюрился в Веронику. Только та ничего не замечает. Привыкла нравиться мальчишкам.
– Давайте заедем в зоомагазин? – предложила Вероника. – Хочу присмотреть переноску для Супербяки.
– С удовольствием составим тебе компанию, – встрепенулся Ботаник.
– Почему ты не оставишь кота в гостинице? – поинтересовалась я.
– Он же экспенсив… дорогой. Редкая порода – экзот. И редкая окраска – лиловая. Я должна уделять ему много внимания.
Мы залезли на велосипеды.
– Ладно, – сказала я, – ну ее, эту птичку, к лешему! Жалко, на бизонов поглядеть не удалось. Поехали, глянем на переноску.
А про себя добавила: «Все-таки Звенигород точно – Скучнигород. И никто меня не переубедит».
Глава 6, в которой мы знакомимся с Геркулесом
В городе Скучнигороде на Пролетарской улице нами были обнаружены станция переливания крови, детский сад № 2 под названием «Звездочка», телеграф и ни одного зоомагазина. Солнце застыло в расплавленном летнем небе, как желток в яичнице, и пекло нещадно.
Мы прятались под крышей телеграфа. Вероника разглядывала колодец прямо посреди площади. Супербяка затих у нее в сумке. Ботаник изучал карту.
– Э-э… Швейная фабрика… тубдиспансер… О, библиотека! На улице Почтовой.
– Нам нужен зоомагазин, хани!
– Я видела «Хозяйственный» на улице Московской, – вспомнила я. – Может, купим Супербяке мусорную корзину с ручками и будем таскать его в ней?
Щеки Вероники запылали.
– Извини, извини, – поспешно добавила я, – совсем забыла, что Супербяка – какой-то экзотической породы. Кстати, напомни, какой?
– Экзот, – отчеканила Вероника без тени улыбки.
Плохо все-таки, когда у человека нет чувства юмора.
– Стой! – раздался вдруг крик.
Послышался громкий и быстрый топот.
– А ну, стой, кому сказал!
Мимо нас пронесся мальчишка в джинсовом комбинезоне. За ним мчался здоровенный темноволосый парень в ярко-красной футболке. Они свернули за угол. Через минуту парень притащил мальчишку за шиворот обратно на площадь у телеграфа.
– Долго выбирал что украсть? – насмешливо спросил парень.
– Это не я, – заныл мальчик в комбинезоне.
– Не сочиняй. Где кинжал?
– Говорю же, это не я! Это он.
Мальчишка указал в проулок, куда пытался убежать от парня. Там на заборе сидел… очень похожий мальчишка, в точно таком же джинсовом комбинезоне. Увидев, что на него смотрят, он спрыгнул за забор.
– Это он украл! – гундосил первый мальчишка.
– Беги за вторым, мы подержим первого, чэп![3] – вмешалась Вероника.
Мы закивали.
– Сожмитесь! – бросил нам парень. Как я поняла, на местном языке это означало что-то вроде «отстаньте».
Потом здоровяк неторопливо подтащил мальчишку к проулку и спокойно произнес:
– Ненавижу вранье. Или ты зовешь брата, или я связываю тебя и засовываю головой в колодец.
– Там воды нет, – ухмыльнулся мальчишка.
– Правильно, – согласился парень, – там бетон. Головой в бетон – это круто.
– Урод! – тихо выругался мальчик. И позвал негромко: – Эй, Борян, вылезай! Верни ему ножик, пусть подавится.
Его брат-близнец вылез из-за забора, за которым притаился, и подошел к нам.
– Отпусти Коляна! – потребовал он.
– А ты отдай то, что украл!
Борян швырнул кинжал на землю. Парень толкнул Коляна к брату.
– Еще раз поймаю, милицию звать не буду, сразу в бетон! – пригрозил он.
Мальчишки убежали, пиная друг друга и выкрикивая какие-то ругательства.
– И зачем он им? Это же сувенир, – проворчал парень, нагибаясь за кинжалом.
– Ты прикольный, – сказала ему Вероника. И вдруг попросила: – Дай мускулы потрогать!
– Ты простодушна, словно фавн, – одернул ее Ботаник.
Но парень без тени смущения протянул руку, и Вероника с важным видом пощупала его бицепс.
– Гуд, – оценила она, – как у тренера моего дэдди по кикбоксингу. Часто качаешь?
– Три раза в неделю, – спокойно ответил парень. – Надо поддерживать форму.
– Помогает в жизни? – пошутил Ботаник, кивнув вслед братишкам-воришкам.
– Нет. Я работаю в «Звезде». Видели, наверное, вывеску спорткомплекса? Мой отец главный в «Звезде», я там все понемногу делаю: тренирую ребят в бассейне, сувениры продаю. А еще мы с отцом проводим спортивные мероприятия в отелях. Вы из какой гостиницы?
– А что, по нам видно, что мы не местные? – смущенно спросила я.
Странно, раньше парни не вызывали у меня смущения.
– Я знаю всех в городе, – объяснил здоровяк, – да и говорите вы не по-нашему. Вы двое – москвичи. Акаете. Ну, «а» во всех словах тянете. А ты долго жила в Америке или Англии.
– Икзэктли, хани, – кивнула Вероника. – Мы остановились в «Созвездии».
– Там ровно по линии.
– Что? – округлил глаза Ботаник.
– Говорю, там нормально.
– Как тебя зовут, Геркулес? – спросил Ботаник.
– Слава. Только в геркулесе углеводов много. Гречка полезнее.
– Я не про кашу, – усмехнулся Ботаник. – Я тебя в честь древнегреческого героя нарек.
– А… В школе проходили, помню, – невозмутимо кивнул Слава. – А вас как зовут?
