Ознакомительная версия.
И Лекс почувствовал себя беспомощным ребенком – мастер видел вопиющую несправедливость, но даже не пытался этому помешать! Он же поверил, что они не виноваты, или не поверил? Да какая разница! Сначала ведь проверить надо…
Где-то в глубине души полыхнула злоба, но растерянность и беспомощность спеленали его, точно младенца, так что Саня не знал, что и сказать. А Талк и Джер продолжали умасливать-уговаривать Церсиуса, но тот даже лицом потемнел.
– Раньше надо было думать! – желчно заявил он. – Вы столько всяких пакостей учинили! И про «сулёгу» я хорошо помню…
– Но это же Неф и Гунт! – заорал Талк, но Церсиус лишь отмахнулся.
– И вообще, послушники, даже если вы и не виноваты, в чем я сомневаюсь, кто-то же должен за это ответить, – изрек он. – Нападение на куратора, знаете ли, не может оставаться безнаказанным!
– Как это «кто-то должен»? Мы – это разве «кто-то»?! – У Лекса даже голос пропал от изумления.
А Церсиус спокойно продолжал:
– Или вы думаете, что мы можем оставить такое злодеяние просто так, без наказания? Чтобы назавтра напали на Торрикса, потом на брата Винария… Этак и до магистров могут дойти!
– Вот именно, – поддакнул светловолосый маг, – с «сулёгой» уже дошли!
– Да не мы это были, – простонал Лекс, понимая, что это конец – доказывай, не доказывай… Мастерам порядки не писаны.
«Был бы здесь какой-нибудь магистр Куддар!» – в глубине души посетовал парень и с ненавистью посмотрел на Винария и Церсиуса.
Особенно его бесило безмятежное лицо светловолосого мага – тот даже зевнул: по всему видать, ему уже надоел этот спектакль, и он хотел поскорее отделаться от послушников, чтобы выпить в спокойной обстановке чашечку кофе. С каким удовольствием Саня вмазал бы ему! А может, даже гороху насыпал напоследок – пусть бы повонял немного – ему полезно!
Лекс даже пожалел, что Талкин не взял с собой те горошины, что валялись у них на столе.
– Так что сами понимаете, послушники, – тем временем продолжал Церсиус, – кто-то ведь должен ответить за преступление. А иначе – непорядок! – Он поднял тонкий костлявый палец и многозначительно потряс им перед носом у растерянных друзей.
Даже находчивый Джертон подавленно молчал.
Саня исподлобья посмотрел на мастеров, и светловолосый Винарий ответил ему насмешливым взглядом водянистых глаз:
– Ты, послушник, на мне дыру, похоже, вознамерился протереть?
– Да протер бы, если б мог! – вдруг сорвался Белов. – Жаль, вам нельзя гороха насыпать!
– Лекс, ты что такое говоришь? – в ужасе напустились на него Талкин и Джертон, но Сане уже море было по колено.
– А какая разница? – прорычал он. – Им плевать, справедливо это или нет – только бы перед начальством отчитаться, но небось Лаумита они боятся! Вам там могут устроить веселую жизнь! – Последние слова Белов буквально проорал, безумным взглядом впившись в Винария. Тот ошарашенно смотрел на Лекса, прижав стопку книг к груди, как будто собрался ею защищаться.
– Лекс, ты спятил? – проорал ему на ухо кто-то из друзей. Краем глаза Белов заметил, как потемнел лицом Церсиус.
– Ах ты, маленький негодяй, – зарокотал он. – Да теперь тебя…
Но Винарий неожиданно замотал головой:
– Не надо, отец Церсиус! Несчастный послушник, похоже, тронулся умом…
– Да сами вы… – рявкнул Лекс и, внезапно осекшись, бросился прочь по коридору.
* * *
Остановился Саня, только когда выскочил на главную площадь. В лицо ему ударил холодный ветер, по небу мчались грязно-серые лоскуты туч. Лекс остановился, закрыв глаза, и вдохнул полной грудью запах дождя. В висках до сих пор стучало от ярости, которая буквально бурлила внутри.
– Забузз раздери… – Он стиснул кулак.
На площади кипела бурная деятельность: туда-сюда сновали послушники с плакатами и нитками бумажных гирлянд, забирались на карнизы по приставным лестницам, звонко стучали молотками, что-то прибивая, и у Белова снова засаднило в груди – он так мечтал, так хотел научиться магии! А ведь их имена даже в легенды могли попасть…
– Тьфу, какие уж тут легенды, – плюнул Лекс, невольно вспомнив все их злоключения. И ведь с самого начала все пошло наперекосяк, с первого же дня: сначала толстяки, потом разорванный свиток… вечные драки, подколки врагов и, наконец, «сулёга» с горохом в капюшоне у куратора…
«Что скажет Тайлас – даже думать страшно», – отрешенно подумал Саня и вдруг обнаружил, что он… совершенно не боится предстоящей встречи с Тайласом. Просто ни капельки не боится! И вообще, он был зол на лаумитского чародея – нет, чтобы заранее предупредить о неприятностях в ордене – уж они бы подготовились. А так Лекс по его милости с самого начала повел себя как круглый идиот!
Саня сам не заметил, как добрел до кельи – так он был расстроен. Однако не успел он даже толкнуть дверь, как створка сама собой распахнулась перед ним, так что парень ввалился внутрь и чуть не расквасил себе нос, налетев на Джертона.
– Наконец-то, голубчик! – прорычал тот и схватил его за грудки, втянув в келью.
– Эй, ты поаккуратнее, – опешил Лекс от такого напора.
Внутри на тахте сидел понурый Талкин, рядом стояли полотняные мешки, набитые склянками, тряпьем, замызганными чернильницами и прочим скарбом. В келье было холодно и серо, гулял сквозняк, катая на голом столе клочки бумаги и прочий мусор.
А Джертон захлопнул дверь и выразительно посмотрел на Саню:
– Ты молоде-ец, Лекс, учудил – нечего сказать!
И Белов пожал плечами: ярость его уже улеглась, остались лишь усталость и опустошенность, так что он был не в настроении оправдываться.
– И что? – бесцветным голосом ответил он, сев на свою бывшую тахту. – Это я еще мягко сказал.
– Ну-ну, герой, – фыркнул Джертон. – Надо было еще с кулаками на магистра накинуться, чтоб совсем уж «жестко» было! А твой пепел потом родителям в коробочке бы выслали – удобно и по дороге трястись не надо.
– А что такого? – пожал плечами Белов. – Мы им теперь ничего не обязаны. Или, по-твоему, я должен был спокойно терпеть издевательства и унижения этих… типов? – запнувшись, подобрал слово Саня. – И кстати, стыдно было смотреть, как вы оба разнылись!
– А, конечно, – насмешливо хмыкнул Джертон, – тебя послушать, так мы, как честные послушники, должны были набить им физиономии.
– Да хоть бы и набить, – сердито отозвался Лекс. – Они повесили на нас всех собак, унизили, выгнали из ордена, а мы, как последние лопухи, должны молчать?
Талкин громко сопел, продолжая собирать сумку.
– Само собой, это неправильно, Лекс, – кивнул черноволосый. – Только теперь об этом вся обитель трубит. А назавтра весь Альруань будет знать, что ты нахамил магистру Солнечного ордена. И теперь подумай, возьмут ли вас куда-нибудь, кроме как в захудалую рыбацкую лавку сети вязать? – криво ухмыльнулся он.
– Подумаешь… – безразлично хмыкнул Лекс, но в глубине души он почувствовал сожаление: да уж, теперь о них в легендах точно не напишут, разве что ругательства. А все из-за этих двух мастеров-прохвостов! И что на всё это скажет Тайлас…
Саня снова почувствовал неловкость – все же не стоило так вопить на них, хотя он не к Церсиусу обращался, а к Винарию, но это дела не меняет.
За стенами кельи доносились приглушенные окрики, топот, смех… Потом в соборе забил колокол, его гулкий звон поплыл в прозрачном осеннем воздухе. И Джертон с шумом поднялся на ноги, точно стряхнув с себя оцепенение.
– Ладно, ребята, я тут подумал, – сказал он, – мало ли, что учудят наши мастера, а они, похоже, здорово на вас обозлились, да и… м-м… Церсиус не простит тебе, Лекс, этой выходки.
– Да ладно… – начал было Белов, но Амикар жестом прервал его. – Ты не знаешь их, Лекс, они уж постараются устроить вам веселую жизнь! Наша обитель – это тебе не рыбацкая лавка, это королевский орден, понимаешь? И его мастера, я уж не говорю о магистрах – имеют влияние на самого короля Манвига Высокого! – Последние слова он буквально по слогам отчеканил.
Лекс с деланым спокойствием пожал плечами, хотя в душе снова пожалел: «Не стоило, конечно, орать на этих прохвостов… Лучше было втихаря подсыпать им гороху, пусть бы порадовались напоследок!»
– И что теперь будет? – нахмурился Талкин, он даже сумку перестал собирать.
– А то – если Церсиус нажалуется его величеству, всякое может случиться! – отозвался Джертон. – Родителей ваших начнут таскать, земли могут отобрать, даже вашу лачугу, Лекс. У них, знаешь, какая власть в руках?
И Саня сглотнул – какое все-таки счастье, что они не здесь живут! Сейчас главное – как можно быстрее убраться из этого Альруаня, и больше он ни ногой в дурацкие приключения. Главное, чтобы Тайлас смог вернуть их обратно безо всяких там предназначений. Уж лучше год просидеть у него в башне, нежели копошиться в обители с отпетым хулиганьем и равнодушными магами, которым важнее на «кофейный час» не опоздать, чем послушникам помочь!
Ознакомительная версия.
