давайте вернёмся в рассказ на том месте и в ту минуту, когда уже всё было убрано, всё кругом блестело и даже сверкало.
Бревенчатые стены, некрашеный дощатый пол и потолок сияли медовой желтизной. Окна были так чисты, словно состояли из одного только прозрачного деревенского воздуха, за ними виднелось синее небо и две рябины с красными крупными гроздьями ягод.
А ещё в этом простом, но прекрасном деревенском доме были лавки у стен, крепко сколоченные табуретки, большой стол, который они тоже вымыли и застелили привезённой из города скатертью с цветами. По стенам, на дощатых полках, ровно стояли глиняные чашки и миски, большая берестяная банка с крышкой, которая зовётся ту́есом. И в туесе деревянные ложки… В общем, можно жить, честное слово. Причём жить очень хорошо!
Нашлась, между прочим, и медная, старинной работы вывеска: «БЮРО НАХОДОКЪ ИВАНА РУДАКОВА» – так звали Дедушку, когда он ещё не был… Дедушкой. Вывеска от времени потемнела и позеленела.
– Ну да шут с ней, – махнул лапой Тишка, – всего за раз не переделаешь! Пускай такая пока повисит!
Степаныч хотел было заявить, что коли уж взялся за гуж, так не говори, что не дюж… Но потом подумал: «Ну её, в самом деле, эту пословицу! Временно проживём и с медно-зелёной вывеской». И сказал веско:
– Хорррошо, Тиша, прррибивай.
Тем более что солнце уже подглядывало за ними из-за деревьев дальнего леса, а с другой стороны, из-за другого дальнего леса, выбирался потихоньку рогатый месяц, а телевизора у них, слава Богу, не было, да и устали они – о-го-го!
– А пойдём-ка спать, Степаныч?
Попугай не возражал.
Ночные страхи
Тишка – беспечное и добродушное существо – захрапел, едва только его лопоухая голова коснулась подстилки, а вот Попугай Красавцев уснуть никак не мог. Всё перебирал лапами, сидя на своей жёрдочке; то сунет голову под крыло, то снова её вынет… Да что за напасть такая!
И тут ему послышалось… о-ё-ёй!.. какие-то подозрительные скрипы, какие-то тихие цоканья, словно по крыльцу их дома ходит конь, но только очень лёгкий, как бы сделанный из воздушных шаров.
«Что ж это такое может быть?» – спросил себя Красавцев. Но отвечать не решился. Слишком много страхов и непонятностей было для него в деревенском мире.
Между тем Степаныч вовсе не был трусом!
На цыпочках подобрался к окну, выглянул в него и… ничего не увидел, кроме полночной темноты.
Когда же Красавцев крался обратно, к своей жёрдочке, он вдруг с ужасом сообразил, что его коготки цокают почти так же тихо, но «по-конски», как ноги того неведомого существа!
Что же это такое, а?.. Что же это может значить?!
Началось!
– Тихон! Вставай!
Привыкший к дисциплине Тишка молча вскочил, сразу навострив свои не очень послушные к навостриванию уши… Да что ж тут поделаешь: он был верным, но не очень породистым псом. Однако, поверьте, слух Тихон Полканович имел исключительный! Далеко не всякая служебно-розыскная собака такой имеет! Да и нюх у него был чуткий и даже пронзительный: от этого пса не смог бы укрыться даже самый крохотный… кусочек колбасы!
– Что случилось, Степаныч? – прошептал верный пёс.
Он был готов на всё, лишь бы выполнить задание.
Красавцев ничего не ответил, он подкрался к выходу, дал Тихону знак готовиться к бою, как только на то будет необходимость, и решительно растворил дверь!
А как раз в это мгновение месяц, растолкав густые осенние облака, вышел на свободное пространство, осветил всю сельскую окрестность своим удивительно ясным взором. И друзья-приятели, известные работники Бюро находок, увидели, что… вокруг ничего нет! Лишь полные покой и тишина.
– Как же так? – сам у себя недоумённо спросил Попугай Степаныч. – Неужели пррриснилось?!
Но знал, что присниться ему никак не могло!
Тогда в чём же дело?
И тут они увидели, что со стены их дома пропала старинная медная дощечка!
Ну вот – началось!
Странное преступление
Месяц по-прежнему светил ярко, так что на влажной земле около дома можно было кое-что разглядеть. Не каждый, конечно, это мог, но такой опытный следопыт, как Тишка, вполне!
– Пойдём! – сказал он тихо и бросился вперёд, низко опустив голову.
Красавцеву ничего не оставалось, как только следовать за приятелем. Это, по правде говоря, было Попугаю не совсем приятно: он, такой умный, такой… важный, и вынужден бежать в непроглядную темень да ещё и держаться за Тишкин хвост, чтобы не потеряться!
– Куда всё-таки мы так спешим, ты можешь мне ответить? – говорил Красавцев с одышкой. – Я не пррривык к таким гонкам!
На самом деле ко всему он привык, только вот подчиняться и быть на вторых ролях ему никак не хотелось!
Тишка не отвечал, потому что весь был во внимании. Да ведь и в самом деле трудно увидеть, а ещё труднее не потерять след, который иному и днём-то не заметен.
Но Тишка его видел, видел, представьте себе – слабые-слабые царапины на земле и чуял еле-еле слышимый запах… который был Тишке… точно знаком. Только верный пёс не мог вспом-нить, где именно он такой же вынюхивал.
А следы довольно неожиданно привели их к реке. На влажном песчаном берегу даже Красавцев мог рассмотреть…
– Да ведь это же следы птицы! – вскричал он. – Стррранно и поррразительно!
И тут же понял, почему звук его шагов по полу был так похож на звук, который производили ноги преступника… Да-да, именно преступника! Вора, промышляющего кражей вывесок… Возможно, этот бандитский промысел покажется кому-то довольно странным, но у жуликов, знаете ли, своё на уме. Нам – простым честным людям, простым честным собакам и простым честным попугаям – их не понять!
Следов на прибрежном песке было много. И сам песок был как-то странно… потревожен.
– А не кажется ли тебе, что пррреступник здесь её и закопал? А?
– Нет, – ответил Тишка, продолжая быстро и коротко сопеть носом, как делают все собаки, когда хотят до чего-нибудь дознаться.
– А почему это, собственно, нет? – спросил Степаныч очень требовательно.
– Потому что медной табличкой тут пахнет. А вот тем, что она здесь закопана, не пахнет вовсе!
Красавцев собирался что-то решительно возразить, но в этот момент Тишка опять уткнул нос в землю:
– Вижу, как этот, с птичьими ногами, пошёл обратно!
– Не верррится! Как же ты можешь это видеть? – ревниво сказал Красавцев.
Тихон не ответил, он увлечённо бежал по цепочке вновь обнаруженных им следов.
Дальше произошло… просто невероятное. С таким преступлением ещё не сталкивался ни один, даже самый знаменитый сыщик мира. Потому что следы привели… обратно к их же дому.
Но самое поразительное – табличка опять висела на своём прежнем месте! Только теперь она была начищена и ярко сияла даже в бледных лучах луны.
– Да что же это такое? – спросил верный пёс почти с обидой.
Действительно: бегал-бегал, преследовал-преследовал, и всё понапрасну – даже скорее как-то глупо получилось!
– Ты что-нибудь понял, Степаныч?!
Попугай в ответ лишь крыльями развёл.
– Тогда что
