Наталия Кузнецова
Дело о заморском чуде
Казалось, не далее как вчера Лешка с Мариной дружно махали на прощание Андрею, маме и Ромке из окна поезда, увозившего их в Воронеж, и вот уже все произошедшие там события остались лишь в их воспоминаниях.
Время неумолимо. Лешка в который раз прочувствовала эту простую истину, когда воронежский поезд ранним утром медленно подкатил к многолюдной платформе Павелецкого вокзала, и встречающий своих близких оживленный народ сгрудился у дверей вагонов.
Конечно, можно было бы погостить у Катьки и подольше, хотя бы еще пару-тройку деньков, до тех пор, пока у Ромки не закончится учеба, а Артем не вернется из своей Англии. Но Марине нужно было возвращаться на киностудию, а Лешку родители отпускали к Катьке с условием, что и назад они поедут вместе. Зато до Москвы доехали замечательно. Лешка с Мариной не спали почти всю ночь, вспоминая все то, что случилось с ними в Воронеже.
А утром на перроне Марину встречал, как всегда, Андрей, а Лешку — одна мама. Ромка на вокзал не поехал, потому что у него в этот день был предпоследний, самый трудный экзамен — по физике.
Валерия Михайловна, как обычно, спешила и, увидев у поезда Андрея, обрадовалась: было кому доставить ее дочь домой.
И поэтому прямо с вокзала мама умчалась на работу, а Лешка в скором времени очутилась в привычной домашней обстановке.
Ромкин желтый Попка прочирикал что-то невнятное в честь ее приезда: вижу, мол, явилась. А вообще-то Лешка его мало интересовала: Попка был всецело предан своему хозяину. А Ромка и вовсе был убежден, что хоть головка у его попугая и малюсенькая, но мозгов в ней много-премного, просто сосредоточены они в ней в сильно концентрированном виде, и поэтому его Попка такой умный, весь в него. Лешке иногда казалось, что так оно и есть, потому что Попка никогда Ромке не перечил, всегда вставлял в их разговоры подходящие слова и скучал по своему хозяину, прямо как по ней ее Дик.
Вот и сейчас радость Дика была неописуемой. Он чуть не свалил ее с ног, облизав нос и щеки. Впрочем, Лешка и сама порядком соскучилась по своему любимцу, а потому терпеливо снесла все собачьи нежности, а затем надела на пса ошейник и поводок и отправилась с ним гулять. Ромка, зная, что она сегодня возвращается, разумеется, и не подумал вывести пса на улицу.
Вернувшись с прогулки, Лешка приняла душ, переоделась, позавтракала и уселась за компьютер писать Артему электронное письмо, теперь уже, наверное, последнее. С тех пор как их лучший друг уехал учиться в Англию, они целый год чуть ли не ежедневно обменивались письмами. А сейчас Артем, разумеется, хотел знать все подробности того, что приключилось с ней в Воронеже.
Вот и писала Лешка о том, как Ромка в самую последнюю минуту, уже на перроне, дал ей совершенно дурацкое задание разыскать неизвестно какой клад в, как потом выяснилось, давно несуществующем доме, и как она, словно сказочная принцесса, оказалась заточенной в высокой башне, но ничуть не сдрейфила, а сумела оттуда выбраться, да еще и догадалась, кто и зачем ее там запер, и тем самым спасла не одну жизнь.
Лешка быстро стучала по клавиатуре и радостно улыбалась: событий позади навалом, а лето еще только начинается, и впереди их ждет еще больше увлекательных приключений. Когда вернется Артем, они все вместе отправятся к нему на дачу в Медовку, а там уж точно не заскучаешь.
Ромка вернулся домой довольный сверх всякой меры. Непонятно как, но удалось получить четверку по ненавистной ему физике, и теперь у него оставался один-единственный экзамен — по истории. Историю, конечно, тоже следовало подучить, но все главные трудности были позади, и Ромка прямо-таки лучился от счастья. Швырнув на пол сумку и порадовав по телефону обоих родителей своими невероятными успехами, он подскочил к сестре.
— Как же я тебя ждал! Ты себе даже и не представляешь, как ждал! Только и думал: когда же ты, наконец, вернешься?
— Правда? — Лешка зарделась от удовольствия. Приятно было слышать такие слова от собственного брата.
Но сразу же выяснилось, что братские чувства тут совсем ни при чем, а руководят им совсем другие интересы.
— Ты не забыла, что должна мне денежки? — проявил свою истинную сущность Ромка. — Отдавай немедленно! Ведь я из-за тебя потратился, билеты на самолет купил, и теперь, как говорит наша бабушка, гол как сокол. Но главное не в том, что у меня самого денег нет, а в том, что мне нужно немедленно отдать долг Олегу Пономареву.
Лешка независимо повела плечом.
— Никто тебя не заставлял летать в Воронеж, это во-первых, а во-вторых, попроси у папы. А у меня, может, и нет никаких денег.
Ромка отчаянно замотал головой.
— У папы я уже просил.
— И что? Он тебе отказал?
— В том-то и дело, что уже дал. Сама знаешь, что нам давным-давно нужен новый винчестер для компьютера: памяти-то в старом никакой не осталось. И он об этом прекрасно осведомлен.
— Так в чем же дело?
— Да в том, что я их уже потратил, — с досадой махнул рукой Ромка. — И если бы только их. Поехал в магазин, а тут Олег. Ну, мы с ним в игровой салон зашли, в котором техника виртуальной реальности: это когда на тебя шлем надевают, костюм, очки, и ты сам в игре участвуешь, как будто по-настоящему. Класс, в общем. Ну а потом еще в кафешку заглянули… Не знаешь, что ли, как это бывает?
— Прекрасно знаю, как это у тебя с Олегом бывает. Сколько раз просила с ним не связываться, и ты мне это сто раз железно обещал. — Лешка встала и демонстративно ушла на кухню.
Брат поплелся за ней, продолжая ныть.
— Обещал. И если хочешь, то я тебе это снова пообещаю, только папа спросит, где новый «винт», а у меня не только на него теперь денег нет, но я еще и Олегу остался должен. Я ему сказал, что как только ты приедешь, сразу отдам. Ты же мне все равно должна! Я ж ведь из-за тебя такой бедный. Кабы не ты, я б не летал бы в Воронеж, не тратился бы на дорогие билеты…
— Это я уже слышала. И, кстати, думала, что ты хотел меня спасти просто так, из добрых побуждений. Но получается, что ты, Ромочка, человек корыстный.
Ромка схватил сестру за руку.
— Я очень, очень даже бескорыстный. И в любом случае все сделал бы для твоего спасения, сама это знаешь и говоришь так только из вредности. Просто теперь, чисто по-дружески, я очень прошу тебя, в свою очередь, прийти мне на помощь. Что ж тут такого?
— Вы, небось, не в одну кафешку заходили. И ни одного игрального автомата по дороге не пропустили. — Лешка с укоризной посмотрела на брата, а он виновато задергал губами.
— Если даже и так, то долг-то все равно надо отдать.
— Нет у меня денег, — отрезала Лешка. Но Ромка прилип как банный лист.
— Тогда попроси у папы. Тебе он даст. На, звони ему на работу, — протянул он ей трубку, но Лешка отвела его руку.
— А что, вечером нельзя?
— Ты что? — выпучил глаза Ромка. — Вечером будет поздно. Я Олегу сказал, что как только ты приедешь, то сразу к нему прибегу с бабками. Сегодня днем — крайний срок. Я тебя, знаешь, как ждал! — завел он снова свою песню.
Но Лешка была непреклонна.
— Я могла сегодня еще и не приехать. Отстань от меня.
Сказав брату, что у нее нет денег, Лешка слукавила. Ромка думал, что она потратила все свои заначки на Катькино праздничное платье, и так оно и было. Но дело в том, что перед самым ее отъездом в Москву из зарубежной командировки вернулся Юрий Евгеньевич, Катькин отец, и стал раздавать всем подарки. Катьке с Лешкой он привез по пушистой говорящей игрушке. Катька оставила себе медвежонка, а Лешка предпочла обезьянку, чтобы она составила пару уже имеющейся у нее большой оранжевой мартышке, которую ей подарила мамина подруга Эля. А потом Катька отвела отца в сторону, о чем-то с ним пошепталась, и Юрий Евгеньевич тут же подозвал Лешку к себе и протянул ей сто долларов. Именно столько она выложила на Катькино платье, вернее, добавила к тем деньгам, какие уже имелись у подруги.
Увидев банкноту, Лешка отрицательно замотала головой и даже обиделась.
— Не надо, я не возьму. Это же был сюрприз. Подарок Кате.
Но Юрий Евгеньевич не отступил.
— Считай, что я тебе тоже делаю подарок, и не отказывай мне в таком удовольствии. Только интересно, откуда у тебя доллары? — с удивлением спросил Катькин отец. — Неужели дали родители?
— Я их заработала. — Лешка покраснела. Ей не очень хотелось рассказывать о том, как она не так давно продавала на Старом Арбате чужие картины, что принесло ей кучу денег. Но Юрий Евгеньевич не стал ее ни о чем расспрашивать, а только сказал:
— Тем более.
В общем, деньги у Катькиного отца она взяла, но отдавать Ромке целую бумажку не собиралась. Он ее тут же схватит и, конечно, скажет, что оставшуюся часть непременно вернет, да только когда это будет? Жди потом у моря погоды. Сколько уже было таких обещаний! Если бы она записывала все его долги, то и тетрадки бы не хватило.
