Но у Маши чувство ответственности было развито так сильно, что она не стала дожидаться обговоренного времени. Лучше она придет на дежурство раньше: вдруг кто-нибудь из мальчишек очень замерз.
Маша оделась и вышла во двор. За полчаса заметно стемнело. Фонари во дворе погасли еще две недели назад, и их так и не починили. Возле открытого люка подпрыгивали от холода мальчишки.
Маша усмехнулась. Тоже мне, сторожа! За полчаса в сосульки превратились! А еще говорят, что мальчишки выносливее девчонок! Неправда все это! Маша была уверена, что, если бы на дежурстве сейчас стояли Наташка с Людой, их бы не пришлось сменять раньше времени.
— Привет! — подходя, крикнула она мальчишкам. — Как дежурство?
— Никак! — буркнул в ответ Тошка. — Только баба Шура могла такое придумать! Для этих дежурств тулупы и валенки выдавать нужно.
— Замерз? — насмешливо поинтересовалась Маша.
— А ты как думаешь?
Вадик включил на своих часах подсветку и посмотрел на циферблат.
— Ты чего так рано? — удивился он. — Полчаса еще не прошло.
— Да вот Тошку пришла спасать, — весело откликнулась Маша. — Испугалась, что он насмерть замерзнет.
Вадик расхохотался, Тошка сердито покраснел, и в этот момент…
В этот момент за поворотом загудел мотор легковушки. Вадик торопливо замахал платком, Тошка вскинул вверх руки.
Перед глазами мальчишек мелькнуло растерянное женское лицо за ветровым стеклом. Машина резко затормозила и, чтобы не сбить детей на дороге, рванула вправо.
Это была ошибка. Справа дорога была накатана до ледяной корки. Машина потеряла управление и волчком закрутилась на маленьком пятачке.
Но самое страшное было не в этом. Справа стояла Маша. Машина с визгом крутанулась прямо перед ней. Маша застыла от ужаса. Женщина отчаянно поворачивала руль, но ничего не могла сделать. Машина не слушалась. Фары, как вращающиеся прожектора, выхватывали из темноты испуганные лица ребят.
Вот еще один виток. Еще. Следующий собьет Машу.
— Назад! — изо всех сил, пронзительно заорал Тошка. — Маша! Назад!
И Маша шагнула назад. Именно шагнула, потому что сзади был густой кустарник. Она вжалась в колкие голые ветки шиповника.
Машина сделала еще один виток, вылетела с ледяного пятачка и наконец остановилась.
Несколько секунд все оставалось по-прежнему — Маша чувствовала, как в спину впивались острые ветки шиповника, мальчишки застыли по разным сторонам открытого люка, женщина до белизны сжала пальцы на рулевом колесе.
Первой опомнилась женщина. Она не стала открывать дверцу, только чуть опустила стекло.
— Что случилось?!
— Тут канализационный люк открыт! — крикнул Вадик.
Голос его дрожал от пережитого напряжения.
— Я объеду, — кивнула женщина. — Отойдите с дороги.
Мотор снова загудел, но теперь женщина аккуратно объехала опасный пятачок и открытый люк. Ее красненькая «Ока» остановилась у четвертого подъезда.
Только тогда Маша вылезла из кустарника и повернулась к мальчишкам спиной:
— Куртку не порвала?
— Нет, — ответил Тошка.
— Вот медсестра дает! — присвистнул Вадик.
— Какая медсестра? — тут же насторожилась Маша.
— Ну, эта, за рулем.
— Ты ее знаешь?
— Да она ко всем приходила. Недели две назад. На прививки записывала. А что, у вас она не была?
— Нет! — выкрикнул Тошка.
— Нет! — воскликнула Маша. — Вадик, умница, подежурь пока один, а? Сейчас Людка должна подойти!
— Нам нужно срочно проследить… — вставил Тошка.
— Посмотреть, — перебила Маша. — Посмотреть, к кому медсестра приехала. Может, к нам, а нас опять дома нет.
Вадик растерянно переводил взгляд с Тошки на Машу. Он ничего не понимал. Они хотят на прививки? Или тут что-то другое?
Но Вадик не имел привычки выспрашивать у друзей все их секреты. Если у них секрет и они молчат, значит, так нужно.
— Хорошо, — покладисто согласился он. — Вот и Люда выходит.
Из второго подъезда, благоразумно закутавшись чуть ли не по глаза, выходила Люда, но Тошка и Маша даже не кивнули ей, пробегая мимо, к красной «Оке» у четвертого подъезда.
Главное — не потерять эту «медсестру» из виду.
* * *
Когда Антон и Маша подбежали к красной «Оке», женщины в машине уже не было.
Маша рванула на себя скрипучую подъездную дверь и прислушалась. Тишина. Значит, «медсестра» успела нырнуть в какую-то квартиру. Но в какую? Вот загадка!
— К кому она могла подняться? — спросил Тошка.
Маша пожала плечами:
— К кому угодно.
— Опять выслеживает квартиры для грабителей?
— Наверное. Только очень рискует.
— Почему?
— Зачем же по второму кругу обходить один и тот же дом? Ее тут могли запомнить. Вот Вадик же ее сразу узнал.
— Ну и что? — возразил Тошка. — Никто же, кроме нас, не знает, что на самом деле она никакая не медсестра. Так что она может ходить в наш дом хоть сто раз: никто ничего не заподозрит.
— Ну мы же заподозрили.
Антон хотел ввернуть хвастливую фразу о том, что они — бывалые сыщики, но потом решил воздержаться. Маша не любила такого хвастовства.
— Мы заподозрили совершенно случайно, — сказал он. — Если бы Славка не заболел, если бы он не пошел в поликлинику, если бы повела его не ты, а мама… Короче, много всяких «если», при которых и мы бы ничего не знали об этой «медсестре». Даже то, что сегодня мы дежурили у этого дурацкого люка, что ее машину закрутило на льду, что Вадик ее узнал — все случайности.
Маша кивнула:
— Правильно перечислил. Но все равно она очень рискует.
Тошка открыл было рот, решившись все-таки на тираду об опыте сыщиков, но Маша не дала и слова ему сказать.
— Помолчи, — посоветовала она. — Сейчас нужна полная тишина. Мы должны вычислить, в какую квартиру она заходила.
Ждать пришлось долго. Маша и Тошка видели, как к первому подъезду приезжала «аварийка», как рабочие закрывали люк, как расходились по домам ребята из театра, а «медсестра» все еще не появлялась.
— Где она застряла? — ворчал Тошка. — За это время можно переписать фамилии всех жильцов.
Маша терпеливо ждала.
— Надеюсь, она не альпинистка? — после минутного молчания снова заворчал Антон.
— Альпинистка? — недоуменно переспросила Маша.
— Ну, да. Может, мы зря ждем ее у подъезда? Может, она уже спустилась по балконам?
— И бросила машину? — насмешливо закончила Маша, кивнув на «Оку».
Тошка смутился. Да, про машину он совсем забыл. Без машины она никуда не уйдет. Значит, по балконам не спустится, все равно через двери выйдет.
А жаль! Вот было бы здорово, если б и «медсестра» оказалась альпинисткой!
Тошка представил, как она в ботинках с шипами карабкается по балконам, совершив ограбление в одиночку. Он уже рисовал себе боевик с продолжением, когда Маша ткнула его в бок и прошептала:
— Кто-то спускается. Давай спрячемся за скамейкой.
Спрятаться за скамейкой было несложно. В наступившей темноте их никто не заметит.
Дверь подъезда знакомо проскрипела. Послышались женские голоса:
— Звони дня через два.
— Может, лучше приехать?
— Не сходи с ума. Звони. К тому времени, может, что-нибудь выяснится, и мы договоримся о встрече.
— Но ты же знаешь, что надо срочно…
— Это не от меня зависит.
Маша и Тошка сидели на корточках за скамейкой и недоумевали. Одна из женщин села в машину, другая вошла в подъезд.
— Это Рыжая?! — выдохнул Тошка.
Да! Сомнений не было никаких. С «медсестрой» разговаривала Рыжая. Ограбленная мило договаривалась о следующей встрече с грабительницей! Ничего абсурднее быть не могло! Это было похоже на бред. Но не могли же Тошка и Маша бредить одновременно?
Мотор на морозе разогревался долго. Ребята уже успели переброситься несколькими словами, когда «Ока», наконец, дернулась с места и медленно, с предельной осторожностью, выехала из двора.
— Что делать? — спросил Тошка.
Он всегда любил задавать этот вопрос в сложных ситуациях. Дело в том, что он терялся, когда срочно нужно было принимать единственно правильное решение.
— За ней! — выкрикнула Маша.
— За Рыжей? — не понял Тошка.
— За «медсестрой»!
Антон посмотрел на нее, как на сумасшедшую: она что, собирается бежать за машиной? Нашлась чемпионка по марафону!
Но пока Тошка удивленно взирал на нее, Маша рванула к «жигуленку». Отец Вадика только что заменил злополучное колесо и обтирал руки замасленной тряпкой.
— Помогите нам! Пожалуйста! — кинулась к нему Маша. — Вы починили машину?
— С машиной все в порядке. А у вас что случилось?
— Помогите! Нам очень нужно! Догоните вон ту «Оку»!
Красные огонечки мелькнули на повороте возле гостиницы.
