– Ну, что ж… вы только недолго. Дэвид, держи. – Она протянула ему коробку. – От близнецов. Сами испекли – как ты советовал.
Она проводила их до дверей. Часы показывали начало шестого.
Город Хэллоу просыпается рано, и все жители от мала до велика выходят на улицу. Еще не открылись магазины, не приступили к работе конторские служащие, и единственный в городе бродячий пес Эрл Фицуотер еще не начал обход своих обширных владений. В этот час можно встретить человека, который спит на ходу, что не помешает ему вежливо с нами раскланяться. Что заставляет их всех встать ни свет ни заря и выйти из дому? Сущий пустяк. Желание сказать и услышать в ответ теплое «хэллоу»! Прошел мимо солидный директор банка – снял шляпу, проехали на велосипедах две монашки – помахали рукой, цветочница отвлеклась от дел – улыбнулась. По-вашему, пустяки? И ты сам с удовольствием снимаешь шляпу (если она у тебя есть), машешь кому-то рукой, улыбаешься. Хэллоу – городок небольшой, за полчаса со всеми перездороваешься, а там и делами можно заняться. Традиция есть традиция, и никто, даже Эрл Фицуотер, не станет ее нарушать.
Дэвид и его друзья вышли на улицу в самый «час пик», и на них сразу обрушился такой шквал приветствий, что невозможно было словечка вставить. А Дэвиду о многом хотелось поговорить. О ведьмином шалаше, в котором Фикса ждало неизвестно что. О Ньюкасле, где им предстояла встреча с Бэрром.
Кого не мучили никакие вопросы, так это павлина. Он несся впереди всех, как бы снимая основной урожай улыбок и приветствий. Со стороны должно было казаться, что самая важная персона – он, павлин, а остальные – так, павлинья свита. Вдруг он встал как вкопанный: перед ним вырос большой пес с расчесанной бородой и торчащими усами. Это и был Эрл Фицуотер, презирающий собачьи поводки и домашнюю сытость. Эрл – гордость Хэллоу, самая независимая собака в Англии… но одной независимостью сыт не будешь, и поэтому Эрла Фицуотера кормил весь город. Какая встреча! Разговор Павлуши и Фицуотера мог бы украсить любую историю, но разговор не состоялся. Они кивнули друг другу и разошлись в разные стороны.
Наконец четверо наших приятелей свернули за угол. Здесь не было ни души. Посреди тихой улочки стоял красивый омнибус.
– Фикс, – прервал молчание доктор. – Все-таки за что вы меня вызвали на дуэль?
– Вы, Йонинг, действительно не понимаете?
– Клянусь честью.
– Напомнить вам, что вы мне написали в записке?
– Сделайте одолжение.
Сыщик поглядел на мальчика, потом на доктора.
– При Дэвиде? Вы не боитесь покраснеть?
– Я отвечаю за каждое слово!
– Извольте, – детектив вздохнул. – За точность ручаюсь. Вы написали: «Фикс! С вашей бесталанностью вы могли бы еще более недостойно проводить время. Мне кажется, вы созданы для этой дыры. Неуважающий вас Йонинг».
Доктор как-то очень пристально заглянул в глаза своему другу. Так он обычно смотрел в зрачки пациентов, определяя по ним душевное состояние.
– Позвольте вам заметить, дорогой Фикс, – спокойно произнес он, – что на этот раз память подвела вас. Вы цитируете меня не совсем точно.
– Вот как? – Детектив нагнулся, достал из левого тапочка пачку бумажек и нашел среди них нужную. Он перечитал записку – лицо у него вытянулось.
– Не будьте ли вы так любезны прочесть ее вслух? – попросил доктор.
И детектив прочел:
– «Фикс! С вашим талантом вы могли бы более достойно проводит время. Мне кажется, вы не созданы для этой дыры. Уважающий вас Йонинг». – Фикс помолчал. – Я перед вами виноват, доктор. Мне остается только надеяться, что вы отнесетесь к этому эпизоду как к досадному недоразумению.
Йонинг согласно кивнул. Между тем Фикс перечитывал про себя послания Афрозины, то и дело хмыкая, – то ли от смущения, то ли от удивления.
– Сдается мне, доктор, эта черная дыра сыграла со всеми нами злую шутку.
– Вы правы, Фикс. Пусть это послужит нам предупреждением:: с нечистой силой надо держать ухо востро.
– Смотрите! – воскликнул Дэвид. – Он едет за нами!
Мальчик имел в виду омнибус, который уже давно их преследовал. Шофер был тощий и лупоглазый – вылитый червяк. Все остановились. Остановился и омнибус. Задняя дверь открылась.
– НЬЮКАСЛ, – прочел Дэвид на боку омнибуса. – Поехали!
Он хотел уже вскочить на подножку, но его определил павлин: распустил хвост и ни туда ни сюда.
– Павлуша, не балуй, – сказал доктор. – Ну, ты же умница.
Голос Йонинга подействовал на павлина. Он недовольно клёкнул и с подчеркнутой медлительностью вложил хвост. После чего демонстративно прошел вперед, поближе к водителю.
Дэвид с Фиксом предпочли комфортабельный верхний салон, откуда обзор был лучше. Тяжелый на подъем доктор остался внизу. Омнибус плавно тронулся.
Фикс набил трубку, затянулся и выпустил облачко сладковатого дыма. Внимания Дэвида, сидевшего у окна, привлек указатель: НА ЮГ. При такой скорости они доберутся до Ньюкасла часа через два, не раньше.
– Мистер Фикс, – прервал молчание Дэвид. – Как вы думаете, я смогу стать настоящим сыщиком?
– Настоящим? – Фикс глядел в окно. – При известных условиях, пожалуй, сможешь.
– А кому они должны стать известны? Скотленд-Ярду?
– М-м-м, – неопределенно промычал детектив, не выпуская изо рта трубки.
– А вы скажете им про меня? Пусть проверят в деле. Хотя бы в таком, – показал он. Все «дело» уместилось у него на кончике мизинца.
Детектив подумал.
– Тесты, – со значением сказал он. – Надо пройти много тестов. На быстроту реакции. На выдержку. На сообразительность. На наблюдательность…
– А как ее проверяют?
– Ну, например. Моя особая примета?
– Особая примета? – переспросил Дэвид.
– Да.
– Фальшивые усы, – не задумываясь ответил мальчик.
У невозмутимого Фикса глаза стали похожи на окуляры полевого бинокля.
– Почему ты решил, что они фальшивые?
– Вы много курите, у вас зубы пожелтели, а усы черные-пречерные. Как новенькие, – охотно пояснил Дэвид.
– Гм… Зафиксировали.
Мальчик глянул в окно. Еще один указатель НА ЮГ остался позади. Кто-то заботливо, через каждую милю, напоминал им о том, что они едут в правильном направлении.
– Вы их, наверное, красите тушью, – продолжал Дэвид.
– А об этом как ты догадался? – еще больше изумился детектив.
– Гуталином или ваксой нельзя – запах резкий. И шипучку вы пили через соломинку для коктейля и уставился на нее с неожиданным интересом.
– Ты прав, – сказал он после большой паузы. – В детстве мне хотелось поскорей вырасти. В четырнадцать лет у многих моих друзей пробились усики, только у меня верхняя губа была гладкая, как ладошка. Тогда, чтобы не отстать от других, я начал покуривать. Разумеется, тайком от родителей…
– И у вас выросли усы? – спросил Дэвид.
– Выросли, – грустно подтвердил Фикс. – Через год. Зато сам я перестал расти.
Он нажал кнопку на подлокотнике кресла, и оттуда выехала банка с пивом. Он дернул за алюминиевое кольцо – чпок! – над банкой закурился белый дымок. Фикс пил через соломинку, предаваясь невеселым мыслям о своем росте – метре с хвостиком.
По примеру сыщика Дэвид нажал кнопку и получил свой любимый лимонад в желтой банке да еще жевательную резинку в придачу. Омнибус что надо!
– Но на этом мои неприятности не кончились, – продолжал сыщик. – Усы от табака быстро пожелтели, и, чтобы дома никто не заметил, я попробовал подкрашивать их гуталином. Вышло только хуже, и тогда…
Детектив замолчал: тяжело бередить старые раны!
– …и тогда я сбрил усы. Это был самый простой выход… и самый сложный.
Он снова умолк.
– А потом? – Дэвид забыл про жвачку.
– Потом я стал взрослым и мог курить в свое удовольствие, причем совершенно открыто. Но, во-первых, не такое уж это удовольствие – делать то, что разрешено. А во-вторых, постоянно подкрашивать усы – это, скажу я тебе, ужасная морока. Вот я и стал наклеивать фальшивые. Щетина грубее, не так быстро желтеет.
– А как же черная тушь? – удивился Дэвид.
– Не было запасных усов, пришлось эти подкрасить.
Дэвид пил вкусную газировку, поглядывая в окно.
– Мистер Фикс, – заговорил он, присматриваясь к мелькающим за окном деревьям. – По-моему, мы едем на север. Солнце-то все время справа. И стволы… с той стороны у тиса ветви гуще, а с этой реже…
Фикс закашлялся дымом.
– Ух ты! – Мальчик вдруг увидел в небе оранжевый воздушный шар, который относил ветром на юг… если верить дорожным указателям. – Еще один, смотрите!
Впереди, над шоссе, замаячила гондола под огромным желтым куполом с изображением огнедышащего дракона. И вот уже там и сям запестрели воздушные шары самых невероятных конструкций и фантастической раскраски.
Если Дэвиду не хватало слов, чтобы выразить свой восторг, то Фикс, напротив, мрачнел на глазах.
– Так я и думал, – изрек он, прокашлявшись.
