А похоже было, что судьба как раз занимается подготовкой именно такого подарка. Впереди ведь осенние каникулы… Если Веселовы купят дачу, то где же еще их проводить?
Глава II. ПОЕЗДКА С ПРИМЕТАМИ
Макар не стал специально готовиться к поездке. Как можно приготовиться к неизвестности? Ведь он не знал, что их ждет в этом дачном поселке. Это уж потом, после первой встречи с незнакомым местом, можно будет получше собраться – взять с собой самые необходимые сыщицкие принадлежности: фонарик, лупу, спички, ножик, моток крепчайшей бечевки, два остро заточенных гвоздика, деревянную рогульку, маленький бинокль с измерителем расстояния, лассо, бумеранг, сигнальную ракету, трубочку для дыхания под водой, липучки на подошвы для лазания по деревьям, свисток, насадки для этого свистка, при помощи которых можно подражать всяким птицам, баллончик с газом для отпугивания собак, петарды для… мало ли для чего! Пока ведь ничего даже предположить нельзя.
Когда у Макара в голове проносился этот список самых необходимых вещей, ему прямо-таки не по себе становилось: неужели так много всяких мелочей требуется сыщику для профессиональной деятельности? А ведь он еще не вспомнил про диктофон, про парик, про очки и порошок для чихания… Безобидный, кстати, порошок – только вот мама почему-то отреагировала на него чересчур чувствительно, когда Макар случайно просыпал на кухне маленькую щепотку. Хоть Макар и не признался ни в чем, но ему было очень стыдно слышать ежесекундные мамины чихания – целый вечер…
А когда мама вышла с хонориком на улицу, Макар не удержался и выскочил вслед за ней. Мамино местонахождение можно было определить даже на большом расстоянии! Вот она свернула во двор – чих! Вот вышла в соседний переулок – чих-чих! Вот пошла по направлению к прудам – опять чихание… Макару даже стыдно стало, что его изобретение так некстати оказалось опробовано на маме. А всего-то оно состояло из самых обыкновенных кухонных приправ, основу которых составлял простой порошкообразный перец. Достаточно было развеять на кухне всего лишь щепотку этого чудодейственного порошка – и готов результат: любой человек, вдохнувший эту простую смесь, не сумеет остаться незамеченным. Улизнуть от слежки не удастся: чихание выдаст в любой толпе, в любом укрытии.
Нет, все-таки Макар радовался, что его изобретение так хорошо срабатывает. Ну, а то, что маме пришлось почихать… Может быть, это и не очень вредно? А может, даже и полезно – для профилактики простуды.
Многое еще можно было вспомнить! Казалось, самые необходимые сыщику предметы могут занять целую комнату. И возникал законный вопрос, который не раз приходил Макару в голову: что же он за сыщик, если ему необходима помощь навороченных приспособлений? Лучше уж быть хонориком. Нюку ничего лишнего не требуется – с ним всегда его зоркие глаза, чувствительный нос и удивительная интуиция. Вот кому быть сыщиком! Научиться бы еще Нюку говорить, цены бы ему не было.
Но природный талант – природным талантом, а от достижений технического прогресса отворачиваться тоже не следует. Так Макар отвечал себе на вопрос, который, если честно признаться, был для него не очень приятным. Что и говорить, иметь интуицию лучше, чем гору всякой всячины для слежки!
Наверное, благодаря своей интуиции хонорик и радовался больше всех. С самого утра, когда все еще спали, он почувствовал дорожное настроение, которое воцарилось в квартире. И как это ему удалось? Неужели, просовывая мордочку в приоткрытую дверь комнаты Макара и Ладошки, Нюк различал в мерном посапывании мальчишек ожидание поездки? А может, он умел видеть чужие сны? Сны, как известно, снятся чаще всего перед утром. Вот и летал по комнате Ладошки и Макара один и тот же сон, будто они смотрели один фильм. У самой излучины речки, которая протекает по ярко-зеленому лугу, рассыпаны, как разноцветные кубики, семь домиков и чуть поодаль – восьмой, у которого стоят мама с папой и Соней, а Макар с Ладошкой и Нюком летают над этими домиками на каком-то невиданном самолете. А может, и не на самолете – во сне трудно все увидеть до мельчайших подробностей. Чувства ясны, а предметы – не очень. Вот чувства у Ладошки и Макара были абсолютно одинаковыми. Счастье, тревога и ожидание – если все это смешать, как коктейль, и почувствовать одновременно, то можно представить, что за сон подглядывал в щелочку двери Нюк. Не подглядывал, конечно, а подчувствовал.
Хонорик от нетерпения слонялся по квартире и совершенно бесхитростным способом старался разбудить хозяев: то пошуршит газетами на кухне, то поцарапает коготками березовую чурочку, которую в прошлом году папа специально поставил для него в углу. Казалось, хонорик недоумевал: «Если вы что-то решили и собираетесь куда-то ехать, как можно так долго спать?»
Но вот наконец прозвенел будильник, и квартира стала оживать. А вот в такие минуты Нюк уже старался улечься на коврике у двери и наблюдать за людьми со стороны. Не хватало еще в такой суете оказаться у кого-нибудь под ногами! Спросонья люди не очень-то внимательные. Вот Ладошка столкнулся с Соней, вот Макар стукнулся лбом о дверь… Люди не хонорики, просыпаются долго!
Хотя все поторапливали друг друга, сборы получались не очень-то скорыми. И никто не мог понять эту странность: все спешат, и все друг друга задерживают. Соня долго умывается, Ладошка долго одевается, папа долго ищет ключи от машины по своим многочисленным карманам, а мама долго готовит завтрак.
– Как раз успеем к самым глухим пробкам на дорогах! Все лентяи в субботу выспались и ринулись на дачи. Ну не надо так много есть с самого утра! – восклицает папа, найдя наконец виновницу таких длительных сборов, то есть маму. – Мы с таким завтраком до обеда не управимся!
Ускорил сборы Нюк. Он забрался в свой дорожный переносной домик, чем вызвал бурный восторг Ладошки:
– Вот с кого надо пример брать! Раз-два, и собрался. Пошли, Нюк, во двор, там будем ждать всю эту неторопливую компанию.
С бутербродом в одной руке и переносным домиком с Нюком в другой Ладошка выскользнул из дому. И всем оставшимся словно стыдно стало – через десять минут хлопнула дверь квартиры, и четыре пары ног торопливо затопали вниз по ступенькам.
– Вот, начинается дачная жизнь, – все же сказал папа. – И так каждую субботу… Ни сна, ни отдыха.
– Сон укорачивает жизнь, – улыбнулась мама. – Нет, не укорачивает, конечно, что за глупость можно сказать, не до конца проснувшись! Просто надо спать не очень много и быстро просыпаться. А свежий воздух улучшает настроение. Прочь, прочь из Москвы, хотя бы на денек!
Макар был с ней абсолютно согласен.
– Черт! – воскликнул папа уже у машины, шаря по карманам. – Куда же я задевал ключи? Нашел же, а потом… Наверное, снова куда-то в спешке сунул перед выходом из квартиры. Нашел – и опять…
Мама улыбнулась и развела руками:
– Что ж, поездка начинается нормально. – Она заметила, что Соня посмотрела на нее укоризненно, и поспешила добавить: – Я не иронизирую. Обязательно надо забыть что-то, обязательно! Тогда поездка будет удачной.
– По-моему, ты что-то путаешь, – пожал плечами папа, продолжая обшаривать себя, как будто у него было шесть или семь рук одновременно. – Если даже не обращать внимания на дурацкие приметы, то каким же образом мы отправимся в эту поездку без ключей от машины?
Ладошка хихикнул:
– Пап, а ты как угонщик сделай, а? Неужели собственную машину не сможешь завести без ключа?
– Завести смогу, а открыть – нет. – Папа вздохнул, нахмурился и посмотрел куда-то вверх, на маленькое оконце неба, видневшееся среди высоких домов.
«Все, расстроился», – понял Макар.
Когда папа вот так вот мечтательно задумывался, и смотрел куда-то вдаль, и вздыхал при этом – в нем просыпался философ. Философ-пессимист, который не видит в жизни никакого смысла.
– И почему это жизнь заполнена мелочами? – сквозь очередной вздох произнес папа. – Как говорится, жизнь дана нам один раз, но почему-то так получается, что ее заполняют такие мелочи, как потерянные ключи, как коврик, за который обязательно зацепишься, выходя из квартиры, палец, который прищемишь, оглянувшись на этот самый дурацкий коврик… А где же поместиться времени, которое необходимо для настоящей жизни? Для высокого, светлого, как бы ни смешны были эти слова вот в такой глупейшей ситуации…
Мама опять улыбнулась:
– Но вот нашел же ты время об этом поговорить? О высоком и светлом. Заметь, благодаря всяким мелочам в виде потерянных ключей, коврика и твоего многострадального пальца ты и вспомнил о том, что в жизни есть по-настоящему прекрасные мгновения. Смотри, какие красивые облака! Жалко, что деревья и дома мешают рассмотреть их во всей красе. Представляете, какое сегодня небо за городом?
– Представляю, – проворчал папа. – А по моей милости вы никак туда не попадете. Ну что ж, подождите, погуляйте в этом тюремном дворике, пока я поднимусь обратно в квартиру. Черт бы побрал все эти плохие приметы! То забудешь что-нибудь, то возвращаешься… Хватит на месяц невезучей жизни.
