А навстречу нам уже бежал его верный Макс.
– На помощь! – сказал ему Алешка. – На шефа звери напали!
Макс исчез за дверью, и оттуда донесся еще один вопль.
Подпереть бы чем-нибудь дверь снаружи, да некогда – надо Павлика найти.
Мы вихрем промчались в дальний конец коридора. И не ошиблись: в торце его увидели небольшую дверь со стальным засовом. Он взвизгнул под нашими руками, дверь распахнулась.
Павлик грустно сидел на перевернутом ведре. Смотрел на свои схваченные наручниками руки. Нам он нисколько не удивился, только спросил:
– А кто там воет?
– Шакалы, – сказал Алешка. – Сбесились, наверное. Удирать пора.
Мы побежали на выход. А навстречу нам уже спешил жвачный охранник, выдергивая на бегу пистолет из кобуры.
– Поберегись! – отстранил нас скованными руками Павлик.
В ту же секунду пистолет охранника взлетел под потолок, приземлился в правую руку Павлика, а охранник грохнулся в стену, сполз по ней и схватился за живот.
– Ключик! – сказал ему Алешка.
– Ка-какой?
– Золотой!
Охранник догадливо кивнул на нагрудный кармашек в камуфляже. Я выдернул оттуда ключ, отпер наручники. Павлик быстренько защелкнул их на лопатах охранника и поставил его на ноги. Ткнул пистолетом в бок.
– Охранник на башне – дай ему отмашку.
– Не надо. Это манекен в латах, для красоты.
– Как разблокировать ворота?
– Красная кнопка…
– Живи, – сказал Павлик.
– Шаркай отсюда, – добавил Алешка.
Стукнула в коридоре дверь, вместе с воем застучали по полу отчаянные шаги. В двойном исполнении. И устойчивый злой осиный гул. Надо удирать: я не думаю, что за короткую прогулку вдоль пруда осы к нам привыкли.
А Павлик почему-то опять взглянул на свои руки. Вернее – на одну, левую. Тут я сообразил: он и здесь, и в каморке, смотрел на часы.
– Уложились, – непонятно сказал он уже на бегу.
Мы вылетели на крыльцо, скатились по парадному ковру, нашли красную кнопку – ворота стали расползаться в стороны…
И тут нас чуть не смели ворвавшиеся бойцы ОМОНа. Они были в касках со щитками и с автоматами в руках. Мгновенно рассыпались по двору, блокировали окна и двери, взлетели по ступеням. А навстречу им вылетели Макс и Леонард. Над ними – плотное гудящее облако.
– Осторожно! – крикнул Павлик бойцам. – Они кусаются!
– Кто? – спросил папа, вошедший следом за бойцами. – Леонардов кусается?
– Осы!
– Нашим бойцам они не страшны, – сказал Алешка. – Они эки… пики…
– Экипированы, – помог ему Павлик и крикнул Максу и его шефу: – Ныряйте в бассейн, дураки.
Дураки его услышали и плюхнулись в бассейн. Облако ос еще потусовалось над водой, собралось в плотный комок и двинулось к забору.
– Еще утонут, – сказал я.
– Тебе жалко? – спросил Алешка.
– Не в этом дело, – объяснил я. – На их рожи хочется посмотреть.
– Не стоит. Заплачешь еще. Тетушка Марта говорит, что ты чувствительный.
– Тетушка Марта, – сказал папа, – ждет нас к ужину.
– А досмотреть? – возмутился Алешка.
– Что досмотреть?
– Ну… это… Как Павлик им по тыквам настучит.
Мы подошли к бассейну. Над водой колыхались две головы… Алешка прав: я чуть не расплакался. От радости, что ли?
– Вылезайте, Леонардов, – сказал папа. – Пора в тюрьму.
– Не имеете права, – завопил тот. – Я американский подданный!
– Уже нет, – сказал папа. – Америка от вас отказалась. Там тоже не любят жуликов. И ваш дипломатический канал навсегда перекрыт: советника по культуре выдворили из страны.
– А мне вылезать? – спросил Макс, который стал одноглазым; второй глаз закрылся надолго.
– Как хотите, – сказал папа.
– Тогда я еще немного остужусь.
– А мне надо переодеться, – заявил Леонард. – Я не могу ехать в тюрьму в таком виде.
– Шляпу свою не забудьте, – напомнил Алешка.
– А еще Оболенские, – проворчал Леонард, вылезая из бассейна. – Князья.
Да, ему повезло больше, чем Арбузу Иванычу. Хотя, как сказать…
Тут к папе подошли еще сотрудники, и он приказал:
– Приступайте к обыску. Вам тут работы дня на три.
Мама встретила нас у калитки.
– Вас тут тетушка Марта заждалась, – сказала она с улыбкой.
И откуда родители все знают?
Мама стала накрывать стол под березами, а Павлик пошел умыться. Он был довольно побит. И машиной, и охраной.
– А знаете, кто меня сдал, когда я решил навестить Леонардова? – спросил он папу, когда мы уселись за стол.
– Знаем, – сказал Алешка. – Витек усатый.
Вот это фишка! Оказывается, и Витек из их компании!
– Я его давно вычислил, – хвалился Алешка. – Я сразу сообразил, для чего он Юльку на дискотеку звал. Чтобы тыковки в пустом доме картины пошарили. И вторые ключи для них он сделал. Вот кому бы я по тыкве с удовольствием настучал бы.
– И я тоже, – сказал Павлик. – Он мне порядком надоел.
Оказывается, наш Павлик все эти дни жил в Юлькином доме, как бы в засаде. Дело в том, что тыковки не все картины смогли передать Арбузу. Часть их они спрятали в гараже. Мы этого не знали. А Павлик догадался и караулил, чтобы схватить преступников с поличным. А Витек все это время бегал в зáмок – докладывать обстановку. Там он и столкнулся с Павликом.
Павлик пришел туда под видом начинающего коллекционера – посоветоваться «по культурным вопросам». И он даже сумел установить, что именно в этом зáмке сложены для отправки за границу украденные картины, иконы, всякие бесценные бронзовые безделушки, старинное оружие и ордена наших знаменитых предков.
Ну а тут его Витек и увидел. Сначала Павлику удалось удрать на велосипеде, но его догнали на машине, сбили на ходу и захватили как заложника, чтобы повлиять на папу.
Но вот фиг! – как сказал бы Алешка.
В общем, мы ужинали довольно весело. В приятном свете, который щедро дарили нам семь свечей в кованом подсвечнике. И мы с Алешкой много нового узнали об этой истории. Папа ведь с самого начала догадался, кто такой Арбуз Иваныч и что ему надо. И теперь нам стало ясно про все три варианта, задуманных Леонардом.
Сначала эти гады хотели подкупить папу. Просто предложить ему денег они не решались. Задумали увлечь его строительством дачи, а потом – бац! «Господин полковник, материалы для строительства, которые мы доставляли вам по дешевке, стоят очень дорого. И вы не могли об этом не знать. К тому же они украдены со строительства секретного объекта. Так что давайте решим наши проблемы ко взаимному удовольствию. Вы имеете дачку, а мы – свободу Понизовскому и зеленый свет на границе для отправки картин и других культурных ценностей в американскую подпольную галерею господина Понизовского». Не прошло…
Второй вариант: провокация. Полковник милиции, руководитель отделения Интерпола замешан в махинациях с крадеными культурными ценностями. Они хранились у него на даче. Сейчас такое время и столько плохого уже написано и сказано о милиции, что в эту версию граждане поверят безоговорочно. Сорвалось… Благодаря Алешке.
А третий вариант возник уже по ходу дела. Захвачен капитан Павлик, захвачены дети полковника. Полковнику деваться некуда, и он соглашается на все условия. Фигвам, индейское жилище!
Словом, все эти варианты – козлу Ваське под хвост. Зáмок Леонарда давно уже находился под наблюдением. Готовился его штурм, так как, по агентурным данным, именно здесь были собраны в одно место все похищенные под руководством Понизовского ценности. Именно отсюда они должны были начать свой путь в далекую Америку.
И Павлик в замке оказался, конечно, не случайно. Он должен был к определенному часу подготовить вторжение бойцов ОМОНа. Так, чтобы штурм прошел без стрельбы и человеческих жертв.
В общем, так и получилось. Пострадали, да и то ненадолго, только сам Леонард да его лакей Макс.
Папина головная боль от этого дела закончилась. Доказательства есть, жулики за решеткой, картины, украденные у потерпевшей Карякиной, найдены, как и другие похищенные шедевры. Павлик радовался больше всех. Наверное, надеялся, что, вернув картины Юльке, он взамен получит ее руку и сердце. Алешка по этому поводу хихикал мне в ухо:
– Была Юлька Карякина, станет Юлька Павлик! Даже не знаю, что хуже.
Но это в общем и целом не наше дело…
…Вечер был хорош. Со стороны пруда доносилось кваканье лягушек. Алешка отгонял от мамы комаров. Луна, круглая и желтая, повисла прямо над нами. И на фоне ее сияющего диска мелькали порой тени то ли ночных птиц, то ли летучих мышей. Кошка терлась под столом обо все ноги. И орала дурным голосом, когда кто-нибудь (чаще всех Павлик) наступал ей на хвост.
За калиткой мелькнул огонек папиросы и послышалось деликатное покашливание. Это Кощей привел велосипед, который Павлик одолжил у одного местного мента.
Велосипед сиял и изо всех сил вонял свежей краской.
В общем, все наладилось и образовалось. И в один из дней состоялся первый полет очередной модели летательного аппарата.
