— Мы как отряд организуем, — сказал Миша, — так звенья будем по-другому называть. Зачем все эти звери? Это по-детски получается. Лучше какое-нибудь революционное название. Например, имени Карла Либкнехта или Спартака.
— Это не ты придумал, — заметил Генка, — они у себя тоже хотят переделать. Слыхал, вожатый говорил?
— Слыхал. Только я это еще раньше подумал, как увидел зверей. А слышали, вожатый сказал: «К Международному юношескому дню передадим лучших пионеров в комсомол»? Видали? Этот белобрысый уже комсомольцем будет, а мы еще даже не пионеры.
— Этому белобрысому нужно наложить как следует,— проворчал Генка.
— За что? — возразил Миша. — Они защищали свое знамя. Ведь они не знали, кто мы такие.
— Теперь нужно на Гознак пойти, — сказал Слава.— Может быть, нас туда в отряд примут, или узнать, где это организуется Дом пионеров.
— Зачем нам куда-то ходить, когда у нас своя фабрика есть! — возразил Миша. — Слышал, их вожатый говорил: отряды будут организованы при всех заводах и фабриках. Есть постановление комсомола.
— Фью! — свистнул Генка. — Жди от нашего директора или вот от его папаши. — Он кивнул на Славу. — Тетя говорит, что они ни на что денег не дают, такие скупердяи.
Слава обиделся:
— Ничего ты не знаешь, а говоришь! Еще не все цехи работают, а фабрика должна обходиться своими средствами. Думаешь, так просто фабрикой управлять?
— Нужно пойти в ячейку и в райком, — сказал Миша, — и к Журбину заодно. Он тогда еще про пионеров говорил.
Мальчики подошли к своему дому. В воротах они услышали шум и крики, доносившиеся с заднего двора. Они побежали туда и увидели толпу ребят, плотным кольцом окруживших беспризорника Коровина.
Коровин стоял, прижавшись спиной к стене, озираясь кругом, как затравленный волчонок. На него наскакивал Борька Филин.
— Ты чего? — кричал Борька. — Воровать сюда пришел? А? Скажи! Воровать? Бей его, ребята!..
Миша растолкал ребят и стал рядом с беспризорником:
— Вы чего к нему пристали? Вы чего все на одного? Ты что, Борька, с ума сошел?
— Брось, Мишка, — крикнул Генка, — ведь это он у тебя деньги украл! Нечего его защищать, Знаю я этих беспризорников… Малолетние преступники! — добавил он презрительно.
Коровин вдруг засопел и пробормотал:
— Сам ты малолетний… рыжий преступник.
Все рассмеялись.
— Айда в клуб, — сказал Миша. — Пойдем с нами.— Он потянул беспризорника за рукав, но тут же отпустил его, вспомнив, что рукава у Коровина плохо держатся.
— Не пойду я, — угрюмо ответил Коровин, исподлобья поглядывая на Генку.
— Правильно, — ввязался вдруг Борька, — не ходи с ними, пацан. Давай лучше в расшибалочку постукаем.
— Пойдем, пойдем,— Миша опять потянул беспризорника, — не бузи, пойдем…
В клубе драмкружковцы рисовали декорации. На сцене лежали длинные полосы белой бумаги. Маленький Вовка Баранов, по прозвищу Бяшка, тщетно пытался нарисовать богатую крестьянскую избу, жилище кулака Пахома.
— Эх ты, Бяшка несчастная! — ругался Шура Большой.— Не можешь простую избу нарисовать, а еще сын художника!
— При чем здесь «сын художника»? — оправдывался маленький Бяшка. — Наследственность передается только в третьем поколении.
Неожиданно для всех Коровин поглядел на эскиз, взял уголь и начал рисовать. На белых листах быстро появились очертания печи, окошек, длинных лавок.
— Видал? — Миша подтолкнул Генку локтем.
— Подумаешь! — Генка презрительно тряхнул волосами. — Что с того, что он рисовать умеет?.. Охота тебе с ним возиться!
— Если каждый из нас сагитирует хоть одного беспризорника, то и беспризорных не останется,— наставительно изрек Миша.
Коровин кончил эскиз и, ни на кого не глядя, сказал:
— Кисть не годится.
Шура принес ему еще несколько кистей, но Коровин их все забраковал.
— Другие нужно, — твердил он.
Миша вынул остатки лотерейных денег и протянул их Коровину:
— На, сходи купи, какие надо.
Однако Коровин не брал денег и молча смотрел на Мишу.
— Иди, — сказал Миша. — Чего ты на меня глаза вытаращил?
Коровин нерешительно взял деньги, молча оглядел всех ребят и вышел из клуба.
— Фью! — свистнул Генка. — Ухнули наши денежки!
— Если ты так будешь распоряжаться финансами,— объявил Шура, — то я с себя снимаю всякую ответственность за спектакль.
— Нечего прежде времени волноваться, — спокойно ответил Миша, — подождем…
Наступило томительное ожидание. Уже собрались взрослые. Коровина все не было.
«Неужели обманет? — думал Миша. Он вспомнил, как Коровин поглядел на него, когда брал деньги. — Нет. Он придет».
Но Коровина все не было.
— Нечего больше ждать, — сказал Шура. — Давай, Бяшка, рисуй.
Вовка начал разводить краски, как вдруг дверь клуба открылась и появился Коровин. Он был не один. Его крепко держала за плечо высокая смуглая девушка с черными, коротко остриженными волосами, одетая в синюю юбку и защитного цвета гимнастерку, перехваченную в тонкой талии широким командирским ремнем. И самое интересное на ней был красный галстук. Одной рукой девушка крепко держала Коровина за плечо, в другой у нее была пачка кистей. Вид у девушки был очень решительный.
Она подошла к ребятам и, продолжая держать Коровина за плечо, строго спросила:
— Кто из вас посылал его за кистями?
— Я, — ответил Миша. — А в чем дело?
— Зачем вам кисти?
— Декорации рисуем.
Девушка отпустила Коровина, подошла к сцене и, разглядывая декорации, спросила:
— Какую же пьесу вы ставите?
Вперед{1} выступил Шурка Большой.
— «Кулак и батрак,— важно произнес он. — Кстати, разрешите представиться: Александр Огуреев. Художественный руководитель и режиссер. — Он протянул девушке руку.
Девушка рассмеялась, пожала Шурину руку и сказала
— Валя Иванова. Из районного Дома юных пионеров.
— Разрешите узнать, в чем сущность инцидента? — не меняя своей серьезной мины, спросил Шура.
— А в том, — строго сказала девушка: — мы этих ребят отучаем воровать, а вы их приучаете. Он пришел стащил у нас кисти.
— Я не стащил, — пробормотал Коровин, — я взял с возвратом…
Миша с удивлением смотрел на девушку. Ей было на вид лет семнадцать, не больше, а она уже вожатая и работает в Доме юных пионеров.
— Где же находится ваш дом? — недоверчиво спросил он.
— На Девичьем поле… — Девушка замялась. — Собственно говоря, он еще только организуется… А вот что это у вас за дикий кружок? Кто вами руководит? При какой организации вы состоите?
— Мы при домкоме! — крикнул Генка.
Девушка засмеялась, оглядела ребят и спросила:
— А знаете вы, кто такие юные пионеры?
Миша, Генка и Слава закричали: «Знаем!», но их голоса потонули в общем крике остальных ребят: «Нет, не знаем!»
— Тише ребята! — крикнула девушка и подняла руку.
Когда все замолчали, она сказала:
— Пионеры, ребята, — это смена комсомолу. Теперь все дети объединяются в пионерские отряды, и в этих от рядах они готовятся стать комсомольцами, настоящим большевиками. — Она посмотрела на ребят: — Вы думаете я к вам из-за кистей пришла? Нет. Ошибаетесь. Кисти я могла просто у него отобрать. Но он сказал, что несет их к каким-то ребятам в драмкружок. Вот я и захотела посмотреть на вас…
— Мы скоро тоже пионерами будем! — крикнул Генка.
— Конечно, будете, — сказала девушка. — А пока приходите к нам в Дом пионеров. У нас будут разные мастерские, кружки. Приходите. Тогда и кисти принесете… Кто у вас тут главный?
Генка подтолкнул вперед Мишу:
— Вот наш председатель.
— Хорошо. — Девушка одобрительно посмотрела на Мишу. — Кисти оставляю на твою ответственность. А ты собери своих ребят и приходи к нам. Обязательно приходите.
— Ладно, — сказал Миша, — а вы приходите в воскресенье на наш спектакль…
Когда девушка ушла, Коровин вернул Мише деньги и начал рисовать.
— Почему же ты в магазине не купил? — спросил его Миша.
— А чего зря платить! — Коровин посмотрел на Генку. — Я ведь не для себя.
— Ему платить непривычно, — ехидно заметил Генка и примирительно добавил: — Ладно, рисуй… Эх ты, Корова…
— Идет! — прошептал Генка и толкнул Славу.— Пошли…
Из ворот вышел Филин, свернул в Никольский переулок и направился к Пречистенке. Подстерегавшие его Генка и Слава двинулись за ним, внимательно приглядываясь к его походке.
— Вразвалку идет, — шептал Генка. — Определенно бывший матрос. Видишь, как ноги расставляет, точно на палубе.
