– Ты лучше поклянись моими перьями, – перебил ее павлин, – перьями, которые ты продавала неграмотным крестьянам как средство от ячменя.
Ведьма совсем сникла.
Павлуша спрыгнул со стула и поковылял к большому зеркалу. Хохолок отрос всего на три пальца, но в нем уже угадывалось будущее величие. Павлуша повернулся к зеркалу правым боком, потом левым да, хохолок смотрелся. Для полноты картины он раскрыл веером свой поистине королевский хвост – сине-зеленый с отливом в черный бархат, с желто-красными глазками на кончиках перьев – и уронил через плечо:
– Я ухожу.
– Павлик! – вскрикнула Афрозина.
– Что?
– По крайней мере выполни мою последнюю просьбу.
– Какую еще просьбу? – насторожился павлин.
Ведьма опустила накрашенные ресницы.
– Поговори с ним. Скажи, что я…
– Ну?
– Что я его прощаю.
– Афрозина, сколько тебе лет? – Павлин говорил с ней как с ребенком.
– А что? – сразу как-то напряглась старая ведьма.
– А то, что ты подделала в паспорте год рождения. Подтерла единицу и получилось не сто сорок, а просто сорок. Не бойся, я ему не скажу, но неужели ты думаешь, что он ничего не видит?
– Не скажешь, да! – взвилась Афрозина. – Об этом я уж как-нибудь позабочусь!
– И не стыдно тебе, Аф…
Павлуша не договорил. Афрозина сделала рукой быстрый пасс, и он снова лишился дара речи.
Иногда, вы знаете, в женщине может проснуться ведьма, и это страшно. Но когда ведьма просыпается в ведьме – страшнее не бывает. Афрозина пришла в такую ярость, что накинулась на своего любимца с кулаками. Еще немного, и она свернула бы ему шею, но совершенно неожиданно в спину ей вонзились острые когти. Ведьма взвизгнула и отпустила жертву. А здоровенный рыжий кот, невесть откуда появившийся, подхватил на спину обмякшего Павлушу и выскочил в открытую дверь.
– А-а, это ты, – Афрозина как будто даже обрадовалась, но видели бы вы ее улыбку! Волосы дыбом! – Ну что ж, смотри, сам напросился.
Старая колдунья волчком крутанулась на месте и черным смерчем вылетела из комнаты.
Дэвид собрался с духом и постучал в дверь.
Изнутри доносилось громкие раздраженные голоса. Слов нельзя было разобрать, но спор, похоже, разгорелся нешуточный. Дэвид постучал сильнее. За дверью забухал чей-то бас. Так и не поняв, к нему ли это относилось, Дэвид повернул медную ручку и вошел.
Первое, что он увидел, был светящийся экран телевизора. Шла дискуссия, все успели переругаться.
Еще он увидел молодого мужчину в вытертых джинсах и ковбойке. Мужчина сидел на полу перед телевизором. Кисть правой руки была у него перевязана женским платком.
Но не телевизор и не мужчина привлекли внимания мальчика. Его поразил лежавший на узкой кровати… рыцарь. В полном боевом облачении. Доспехи блестели как новенькие. Лицо было скрыто забралом.
Дэвид решил как-то заявить о себе.
– Извините, – сказал он, обращаясь к мужчине, – вы случайно не знаете, когда проснется господин Рыцарь?
Мужчина поглядел на мальчика без всякого удивления.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Дэвид.
– Чард де Ниорд, последний из славного племени рыцарей, – мужчина протянул мальчику руку, и тот в некотором замешательстве пожал ее.
– А он? – Дэвид смотрел на кровать.
Мужчина похлопал по латам, те гулко загудели.
– Эй, дружище, – мужчина откинул забрало, под ним была пустота. – Сколько же можно спать?
– Так это ваши доспехи, – догадался Дэвид. – А почему же…
– Подожди, – перебил его Рыцарь и включил телевизор погромче.
– Проблему выеденного яйца, – говорил пожилой профессор, – следует, по-моему, рассматривать шире. Выедая яйцо мы не просто уничтожаем его содержимое. Главное это то, что мы разбиваем скорлупу прекрасного.
Рыцарь убавил звук.
– Что привело тебя в этот мрачный замок? – строго спросил он.
– То же, что и вас, – без всякой робости ответил мальчик. – Я должен был спасти Кэнди.
– Ты знаешь Кэнди? – Чард де Ниорд вскочил на ноги.
– Познакомился только сегодня, но Бьюти мне много про нее рассказывала.
– Что с ними?
– Кэнди и Бьюти с безопасности. Я думаю, они обе уже в Хэллоу, у моей мамы, и очень ждут вас.
То, что Бьюти обманом заманили в замок и держали взаперти отдельно от дочери, потрясло Рыцаря. А история их побега привела его в восхищение. Он требовал от мальчика все новых и новых подробностей.
Когда Дэвид дошел до момента, как он, оставив павлина в дозоре, нырнул в мрачный тоннель, у Рыцаря вырвалось:
– Как же ты нашел меня?
Вместо ответа Дэвид показал на стену, где висел щит с дворянским гербом де Ниордов: прямой, как стрела, трилистник.
– Да ты, я вижу, следопыт.
Мальчик пропустил похвалу мимо ушей и заявил Рыцарю без обиняков.
– Нам надо бежать отсюда. В любую минуту может появиться Бэрр, а ему сейчас лучше под руку не попадаться.
– Запомни: Чард де Ниорд еще ни от кого не бегал. Но так или иначе, уйти я отсюда не могу.
– Почему?
– А потому, Дэвид, что рыцарь не может нарушить свое слово. Видишь потайную дверь? Она всегда открыта, я могу уйти в любую минуту, но я дал ему слово.
– Бэрру?! – изумился Дэвид.
– Видишь ли, мы заключили пари. Когда я приехал в замок и потребовал вернуть мне дочь, Бэрр сразу согласился. Он послал за Кэнди, а меня пригласил посмотреть первую серию увлекательнейшего фильма. Фильм назывался «Жил на свете рыцарь бедный…». Так отважный паладин, пытаясь спасти даму сердца, всякий раз встречал на своем пути Зеленого Змия. «Глупец, не правда ли? – обратился ко мне магистр. – Куда он со своим копьецом против такой силищи!» Я возразил: «Даже если добро будет безоружным, оно и тогда одолеет зло». Бэрр посмеялся и предложил пари: победит в фильме добро и я получаю назад свою дочь. Мы ударили по рукам.
Чард де Ниорд вдруг глубоко задумался и, казалось, совсем забыл про мальчика.
– Сэр Чард, – тихо окликнул его Дэвид.
Рыцарь вздохнул:
– С тех пор прошло более четырех лет. Каждый день – новая серия, а в серии – восемь выпусков… я даже не могу никуда отлучиться. – Он взглянул на часы. – Вот-вот начнется.
– А если паладин не победит? – Дэвиду очень не хотелось задавать этот неприятный вопрос, но не задать его было бы малодушием с его стороны.
Рыцарь упрямо сжал губы.
– Победит, – только и сказал он.
От неожиданности Дэвид вздрогнул: на экране появилась Камилла.
– Смотрите тысяча пятьсот шестидесятую серию, восьмой выпуск малосерийного крупнохудожественного сериала «Жил на свете рыцарь бедный…», – объявила она. – В последнем выпуске наша съемочная группа приготовила для вас сюрприз… надеюсь, приятный.
Пошли титры, и возникла бескрайняя пустыня. Через песчаные барханы, погибая от жажды, брел измученный паладин. Уже, казалось, рукой подать до зубчатой крепости, где, он знал, томится его возлюбленная. То был мираж: крепость рассеивалась в знойном мареве, и на ее месте вырастал новый бархан. Вдруг пальцы паладина наткнулись на что-то твердое. Бутылка с водой! Слава аллаху и доброму путнику, пославшим ему в этих песках бесценный дар! Паладин вынул пробку… из бутылки с хохотом выскочил Зеленый Змий. И грянул бой!…
Чард с Дэвидом прилипли к экрану. От исхода этой битвы зависело так много! Вот паладин завязал Змия в тугой узел – но тот потянул себя зубами за хвост, и все узлы распались. Паладин вонзил в пасть стальной клинок – Змий проглотил меч и облизнулся. Силы паладина иссякали. Чудовище обвилось вокруг его тела, вот-вот стянет горло мертвой петлей. Рука несчастного нашарила камень, поднялась для последнего удара – и упала. Раздался звон стекла. Паладин поднялся и, пошатываясь, побрел к крепости – в воротах его ждала прекрасная дама.
Дэвид перевел взгляд с экрана телевизора на Рыцаря. Чард де Ниорд, не говоря ни слова, облачился в боевые доспехи, снял со стены тяжелый щит, взял в углу копье. Теперь он был во всеоружии.
Они шагнули в распахнутую дверь, за которой была долгожданная свобода.
И оказались – в замкнутом пространстве среди бетонных стен.
– Не ожидали? – раздался сзади насмешливый голос великого магистра. – Да, я обманул вас, господин простак. Даже дважды. Как вы только что убедились, отсюда нет выхода. А что касается последней серии фильма, то это, поверьте, еще не конец. Неужели вы могли всерьез подумать, что злу и жить больше негде, кроме как в какой-то паршивой бутылке?
Он отступил на шаг, чтобы Рыцарь видел телевизор. С экрана на Чарда де Ниорда уставились остекленевшие зрачки гигантского ящера, которого можно было бы принять за неживого, если бы не подрагивающий раздвоенный язык. В двух шагах от ящера лежала на траве его добыча – темноволосая женщина, чтобы не закричать. Он узнал Камиллу.
– Мы начинаем новый телесериал «Невинная жертва», – Бэрр усмехнулся. – Не желаете ли, господин Рыцарь, заключить со мной пари?
