– Вот-вот, покивала Флокси. – Правда, так он писал только в первых открытках. Потом он словно забыл о своих страхах.
– Или сумел их преодолеть, – вставил доктор. – Взгляните сами: какой волевой нажим, какие твердые буквы… уверяю вас, это почерк мужественного человека.
Фикс повернулся к Дэвиду:
– А ты что молчишь?
Дэвид карандашом отмечал что-то в карманном календарике.
– Вы не знаете, мистер Фикс, когда в льюисвилльском зоопарке выходной? – спросил он.
– Гм. По-моему, в среду… Да, в среду.
– Тогда все сходится.
– Что сходится? – спросила сына Флокси.
– Числа на штемпелях, видите? Десятое января… седьмое февраля… четырнадцатое марта… двадцать пятое апреля… шестнадцатое мая…
– Не вижу никакой связи, – пробормотал доктор.
– Я, признаться, тоже, – заявил Фикс.
– Все числа выпали на среду, я проверил. А в среду в зоопарке выходной.
– Я ничего не понимаю, – Бьюти подняла глаза на Чарда. – А ты, дорогой?
– Не расстраивайся, дорогая. Я тоже ничего не понимаю.
– Это же очень просто, – терпеливо объяснял Дэвид. – Когда папа назначает тебе свидания? – повернулся он к маме. – После дождичка в четверг, так?
– Так, – подтвердила Флокси.
– Чтобы прошел дождик и ты успела вовремя получить открытку, когда он должен ее отправить?
– В среду, – неуверенно ответила Флокси.
– Правильно, часа в четыре. Тогда к десяти вечера ты ее уже получишь.
– Но при чем тут зоопарк?
– «Если ты завтра ко мне выберешься, – пишет папа, ты увидишь, как здесь хорошо». И в других открытках «приезжай завтра», «завтра здесь будет чудесно». Завтра, то есть в четверг. Потому что в среду зоопарк закрыт, а папе почему-то очень хочется показать тебе мартышек, слонов и крокодила…
– И мне, и мне! Закричал Сякли.
– Сам ты мартышка, – одернул его брат. – Вечно обезьянничаешь.
– А ты крокодил!
– А ты… – раздул щеки Такли.
– Не бузить, – строго сказал Рыцарь, и коротышки притихли.
– А может, он хочет показать тебе совсем даже не слонов и не мартышек, а другого зверя, – продолжал задумчиво Дэвид.
– Это какого же? – нахмурилась Флокси, ожидая подвоха.
Дэвид перебрал несколько открыток, пока не нашел нужную.
– Ты этого… не знаю даже, как назвать… раньше нигде не видела? – он показал на марку.
Флокси внимательно рассмотрела ее и, протянув что-то неопределенное, отдала открытку сыщику. Тот взглянул и передал доктору. Открытка пошла гулять по рукам. Один озадаченно поцокал языком, кто-то хихикнул, у третьего полезли брови на лоб. Если у взрослых увиденное вызвало недоумение, а у Кэнди сдавленный смешок, то братья-коротышки пришли в неописуемый восторг.
– Нашелся! – распевали они на все лады и зачем-то показывали друг дружке носы, приговаривая: – Я тебе говорил! Нет, это я тебе говорил!
Павлуша, разомлевший после чая, перегнул длинную шею через плечо Бьюти и, увидев изображение на марке, чуть не упал со стула.
Квинтер Финтер Жос мрачно проскрипел из своего зеркала:
– Что смотреть, когда все и так ясно.
Но удивительнее всех повел себя Фосс. Кот исчез. От него не осталось даже улыбки. Правда, этого пока никто не заметил. Кроме меня, разумеется.
– Где-то я его как будто видела, а где – не помню, – призналась Флокси.
– Хорош! – с оттенком восхищения сказал Рыцарь.
– Я его не видела, но что-то в его облике мне кажется знакомым, – сказала Бьюти.
И мне, – сказали хором Фикс с Йонингом.
Дэвид подошел к нарисованному забору и, сняв плакат, закрывший дыру, поднес его к свету.
– Вот же он. Только весь перепутанный: ослиные уши, рыбий хвост, стрекозиные крылья, нос клювом… все вперемешку. Сама его нарисовала и не помнишь! – засмеялся он, глядя на маму.
– Я думала, это моя фантазия. Сочинила что-то такое…
– Это же Пип! – возмутился Такли.
– Он давно сочиненный! – поддержал брата Сякли.
– Какой еще Пип? – насторожился сыщик.
– Юморительный!!!
Так вы его знаете?
– Знаем!
– И где же он живет?
Коротышки переглянулись. Они знали все-все-все… но этого они не знали.
– Когда-то, по-моему, он жил здесь, – сказал Дэвид. – Между прочим, у этого незнакомца, то есть Пипа, усы и лапы точь-в-точь как у нашего Фосса… а где он?
Кота искали по всему дому, но так и не нашли. Мало того, и близнецы пропали.
– Хватит, – сказала Флокси. – Мы можем искать до утра. Вы знаете, который час?
Пять минут назад пробило полночь, и никто этого, представьте, не заметил.
– Всё. Ложимся спать.
– Вы хотите сказать, мадам, что способны разместить столько людей? – удивился Фикс.
– А почему бы и нет! – ответила Флокси.
– Простите, но как вы это сделаете?
– Мистер Фикс, пусть это будет единственный секрет, который вам не удастся разгадать.
– Мам, можно я на секундочку включу телевизор? – попросил Дэвид.
– Телевизор? В первом часу?
– Ну пожалуйста…
Флокси кивнула.
Дэвид нажал на кнопку. На экране появилось новое лицо – беленькая челочка, вздернутый носик.
– И о погоде, – сказала диктор с улыбкой. – Как нам сообщили синоптики, в графстве Чешир сегодня прошел дождь. Что будет завтра, они пока не знают. Спокойной ночи.
– Значит, завтра мы едем в Льюисвилль! – в восторге закричал Дэвид.
– Ты в этом уверен?
– Но, мамочка… – Дэвид повернулся за поддержкой к сыщику и всем остальным. – А как же «после дождичка в четверг»?
Флокси вздохнула:
– По-моему, я сегодня не получила от твоего папы никакой открытки.
Дэвид опустил голову. Все молчали.
– Где она? – горестно повторял сыщик, переключая программы. – Почему ее заменили? Это Бэрр, я знаю!…
– Успокойтесь, – сказала Бьюти. – Скорее всего она просто…
– Что?… Что такое? – усы-антенны Фикса вдруг поднялись и завибрировали.
На винтовой лестнице послышался стук каблучков, и в мастерскую вошла… Камилла.
– Добрый вечер, – обратилась она ко всем. – Или уже доброе утро?
Она заметила, как просиял Фикс, и не смогла сдержать улыбки.
– Вам открытка, – сказала она Флокси. – Почтальон увидел, что иду к вам, и попросил передать. Он также просил извиниться за задержку – в здании почты рухнула крыша.
После легкого завтрака все отправились одной большой компанией на станцию – поезд в Льюисвилль уходил в 10.00 со второй платформы. Осмотр Льюисвилля Камилла посоветовала начать с «бутылочного домика». Там, сказала она многозначительно, вы многое поймете. Самой ей, к сожалению, пришлось отказаться от поездки. Ведь срок ее контракта с Бэрром истек, и надо было срочно искать новую работу.
Дорога к станции пролегала через парк. То ли запах лип кружил всем головы, то ли многим передалось волнение Флокси, которая надеялась через два часа увидеть мужа, но в это утро слово «любовь» за какие-то пятнадцать минут прозвучало четыреста шестьдесят четыре раза. Это абсолютный рекорд города Хэллоу. Я не удивлюсь, если он останется непревзойденным в ближайшие сто лет.
Знаете, что-то мне не хочется засушивать между страниц этой книги такие прелестные, благоухающие, ни на что не похожие слова! Пусть как бабочки порхают там, где вылетели – в парке Хэллоу. Все прочие слова – извольте, засушим, а эти – нет. Лучше я на их месте рассыплю точки: (…)
Кэнди убежала вперед. Она могла заблудиться в незнакомом месте, поэтому Дэвид бросился за ней следом. Когда они поравнялись, Кэнди спросила:
– А у тебя, когда ты вырастешь, будет дама сердца?
– Будет, – не раздумывая ответил Дэвид.
– С веером?
– Да.
– На лошади?
– Да.
Помолчав, Кэнди спросила:
– В белых гольфах с помпонами?
Дэвид бросил взгляд на гольфы своей спутницы и кивнул утвердительно. Кэнди наколола на прутик большой кленовый лист и подняла его над головой, изображая летний зонтик.
– Ты привидений боишься? – продолжала она допрос.
– Вот еще, – Дэвид даже оскорбился, что можно хотя бы в мыслях допустить такое.
– А я боюсь, особенно когда они смеются. У них молочные зубы повыпадали, а искусственные, наверно, не растут.
Дэвид неопределенно кивнул.
– А ты крыс (…)? – спросила Кэнди. (Как мы договорились, вместо известного слова я ставлю точки.)
Дэвид оказался в трудном положении. Он хорошо знал, что все девочки до смерти боятся крыс, поэтому скажи он «да», и так удачно складывающийся разговор может пойти насмарку. Сказать «нет»? Но какое-то шестое чувство подсказывало ему, то это было бы ошибкой. Он принял мудрое решение.
– Смотря каких, – ответил он дипломатично.
Кэнди кивнула, словно соглашаясь с тем, что тут очень важно проводить четкую грань. Она покрутила в пальцах зонтик и доверительно сообщила:
– Я крыса. По китайскому гороскопу.
– Здорово! – Почему-то именно последняя деталь заставила его сердце биться сильнее.
– Ты у нас поживешь? – спросил он как бы между прочим.
