Отто прогрохотал по Редискиной улице. Скелет даже захватил с собой большую лопату, а на черепе у него вместо капюшона был шлем с налобным фонариком, как будто Гарольд собирался спуститься в рудник.
– Ну и где, как ты думаешь, спрятан камень? – спросил он, оглядывая огромный сад тёти Шэрон.
Отто вспомнил, что сказал ему дядя Арчибальд о том месте, где он спрятал камень:
– Дядя вспомнил лишь несколько деталей. Дуб. Огромные садовые ножницы. Белый платок. А ещё в тот день, когда он зарыл камень, дождь лил как из ведра.
Гарольд рассмеялся:
– Ну, последний факт нам ничем не поможет.
Отто кивнул:
– Хорошо, тогда сосредоточимся на нужных деталях. Вот, например, дуб.
В саду у тёти Шэрон было много дубов, но самый большой и самый старый рос как раз позади сарайчика, где хранились садовые ножницы – вот и ещё одна подсказка.
– Будем копать здесь, – сказал Отто, указывая на газон между сарайчиком и стволом дерева. – За работу, Гарольд!
Скелет кивнул, взмахнул лопатой и принялся рыть глубокую яму. Отто усердно помогал ему, и даже Винсент не остался в стороне от общего дела – он ел дождевых червей, оказавшихся на поверхности, и вёл наблюдение – не вернулась ли тётя Шэрон.
Примерно через час глубина ямы достигла уже двух метров, но аметиста они так и не обнаружили. Гарольд начал проявлять недовольство и что-то бормотал про особо большую партию банок, которую должен отправить именно сегодня. Отто тоже не нравилось, как идут их поиски.
Да где же спрятан этот проклятый камень?
– Мы скорее обнаружим здесь сокровища пиратов на несколько миллионов, чем драгоценный камень твоего дяди, – буркнул Гарольд, бросая лопату на землю. – Я считаю, нужно эту яму снова засыпать землёй и закончить работу, пока мы не дорыли до Китая и не вынырнули на каком-нибудь рисовом поле.
– На этот раз костлявый, как ни странно, прав, – хмыкнул Винсент, висящий вниз головой на соседнем дереве. – Мне уже даже нехорошо от такого количества дождевых червей. Съесть одного – это удовольствие, но и здесь, как обычно, количество определяет, что становится ядом.
Отто поднял глаза на Винсента. Тот болтался на ветке старого дерева, которое Отто помнил ещё с тех времён, когда маленьким вместе с родителями приходил к тёте Шэрон в гости. Это тоже был дуб, только необычный, он отличался от других деревьев в саду. Две толстые ветви перекрещивались и заострялись кверху словно острые ножи, и на их концах почти не было тонких отростков и листьев. Эти ветки напоминали… лезвия ножниц. Отто замер, поражённый догадкой.
– Гарольд! Винсент! Посмотрите на это дерево! – взволнованно воскликнул он.
– А что в нём особенного? – Винсент осмотрел ствол. – Это тоже дуб, я вижу. А на что тут ещё смотреть? Отто, послушай, я устал, я всё-таки целый день работал.
– Работал?! – Гарольд угрожающе махнул лопатой в сторону Винсента. – Ты же просто лопал червей, одного за другим!
– Ну и что? Этим я принёс пользы больше, чем ты, – и Винсент показал скелету язык.
– Винсент, Гарольд, хватит ругаться! – попытался утихомирить их Отто. – Посмотрите на дуб. Вам не кажется, что он похож на ножницы? Только взгляните на форму этих двух ветвей…
Скелет подошёл ближе и внимательно осмотрел кору и ветви, потом снова отступил назад и оглядел всё дерево целиком.
– В самом деле. Включив воображение, можно действительно увидеть ножницы. – Он задумался. – Ты считаешь, что в воспоминаниях дяди Арчибальда присутствует это дерево? Что это и есть огромные коричневые садовые ножницы? Ну тогда мы зря потратили столько времени и напрасно вырыли эту огромную яму.
Отто виновато кивнул. Чем дольше он размышлял, тем логичнее казалось ему его предположение. Нужно торопиться. И он принялся рыть на новом месте. Гарольд ещё чуть помедлил, но в конец концов тоже взялся за лопату и начал помогать. Они не проработали и десяти минут, как Гарольд наткнулся на что-то мягкое и серое.
– Отто, смотри. Кажется, я что-то нашёл. Это, конечно, не аметист, но на платок похоже, – сказал он.
Отто даже вскрикнул от радости. Он наклонился, чтобы осмотреть находку.
– Платок. Старый и грязный. Но когда-то он наверняка был белым. Белый платок – третья примета дяди Арчибальда. Гарольд, копай дальше. Быстрее!
Скелет фыркнул и расчистил землю вокруг. Отто наклонился, чтобы вытащить платок, и понял, что в него завёрнуто что-то твёрдое. Он осторожно развернул находку…
– Австралийский лунный аметист! – завопил Винсент во всю глотку. – Ура! Мы его нашли. Мы лучшие искатели сокровищ в мире!
– Да тихо ты! – шикнул на него Гарольд, схватил ком земли и бросил им в Винсента. – Мы же не собираемся выманивать Драгомира прямо сейчас.
– Ой! Ты что, с ума сошёл, костлявый?! – возмутился Винсент. Но потом вздохнул. – Простите. Просто камень выглядит таким… таким драгоценным.
Отто был согласен со своим питомцем и с любопытством разглядывал камень. Тот был совсем небольшим. Долгое нахождение в сырой земле ему, судя по всему, не повредило… Фиолетовый камень мерцал в сумерках и действительно выглядел по-настоящему таинственным и драгоценным.
– И вот этот маленький камешек может даровать буйным духам вечную жизнь в нашем мире, – задумчиво сказал Отто, вертя камень в руках. – Бедный дядя Арчибальд! Он всего лишь хотел подарить его тёте Шэрон. И она бы наверняка обрадовалась такому подарку.
– Твой дядя, видимо, не всё выяснил про камень, – фыркнул Винсент. – Ты ведь не собираешься отдавать его Шэрон, хоть она и твоя тётя? Тебе ведь жить не надоело?
– Не волнуйся, мы уничтожим камень сразу же, как только расправимся с Драгомиром. Но теперь нужно незаметно отнести его в дом. А потом пойдём посмотрим, какую ловушку для полтергейста смастерила Эмили.
Днём в столовой Отто ещё сомневался, что план Эмили сработает, но сейчас он был в полном восторге. Сразу после уроков девочка принялась превращать чердак в хитроумную ловушку. Тем временем наступил вечер, а Отто пока ещё не попалась на глаза ни одна крыса. Может быть, они выходят из нор только когда совсем стемнеет?
– Ну, что скажешь? Отличная ловушка для полтергейста? – Эмили, улыбаясь, обвела рукой чердак. Она выложила всё помещение алюминиевой фольгой, и стены теперь серебристо поблёскивали. Только дверь сохранила прежний вид – ведь дух должен как-то войти. В дальнем углу чердака Эмили соорудила небольшой подиум, на который положила австралийский лунный аметист, а позади него поставила лампу с письменного стола Отто. Теперь камень сверкал и искрился как настоящая драгоценность, и его невозможно было не заметить даже в
