достаточно будет пикнуть, чтобы ты оказалась за дверью. Будешь ходить у меня по струнке.
– А что, если я на самом деле тебя искусаю? – спросила Рози. – Как насчёт этого? Может, я сама не хочу здесь жить?
– Да ни в жизнь, – Мэри вздохнула. – Ты же не такая.
И она гордо удалилась из комнаты.
Рози дёрнулась было догнать её и искусать, просто чтобы доказать, что она ошиблась, однако в глубине души понимала, что Мэри была права. Рози не такая.
На следующее утро Рози разбудил луч солнца, проникший в щель между занавесками. Она не сразу вспомнила, где находится, и испугалась.
Но и когда вспомнила, легче не стало. Ей было противно и страшно. Она помнила Мэри, и укус, и выражение лица миссис Тейлор.
Интересно, который час? Она попыталась определить время по тому, насколько успела проголодаться, но не была уверена, что в животе бурчит от голода, а не от тревоги.
Рози встала и выглянула в окно. Она раздвинула шторы и приподняла с одной стороны кружевную занавеску. Стоял ясный, солнечный сентябрьский день.
Вряд ли ей доводилось видеть в Лондоне такое ясное утро. Здесь был совершенно чистый воздух. Она видела на многие мили вдаль: и луг перед лесной опушкой, и поля у самого горизонта.
В дверь постучали, и в спальню заглянула миссис Тейлор. Её лицо показалось Рози гораздо более добрым, чем она ожидала.
– Доброе утро, милая! – сказала она. – Накрывать тебе завтрак?
– Да, пожалуйста, – сказала Рози.
Рози засомневалась, нужно ли сразу одеться перед тем, как спускаться на кухню, и решила, что стоит. Оказавшись внизу, она порадовалась правильному решению: Мэри была уже полностью одета и успела позавтракать.
– А вот и ты, – сказала миссис Тейлор. – Садись пить чай.
Рози села, и миссис Тейлор поставила перед нею варёное яйцо и тосты. Рози поблагодарила хозяйку, взяла ложку и постучала по скорлупе.
– Девочки, я надеюсь, вы справитесь вдвоём, – сказала миссис Тейлор. – У меня заседание приходского совета, и я бы не хотела, чтобы вы мне мешали. Лучше ступайте играть на улицу. И чтобы больше никаких глупостей.
– Никаких, миссис Тейлор, – заверила Рози.
– Конечно, мамочка, – сказала Мэри. – Идём, Рози! Погуляем в лесу!
Рози знала, что доверять Мэри нельзя. Она уже убедилась, как быстро та меняет обличья. Однако они вышли из дому рука об руку – ни дать ни взять лучшие подруги. Рози надеялась, что Мэри позволила себе вчерашнюю выходку, потому что разозлилась от появления чужого человека в их доме. Может, сегодня она успокоится. Может, на самом деле она не такая уж плохая.
Однако едва они успели отойти от дома так, чтобы скрыться из виду, как Мэри снова стала злобной. Она не переставала сыпать злобными замечаниями и угрозами всю дорогу до поляны, где вокруг шалаша, устроенного из обломанных веток, и качелей, развешанных на деревьях, собралось много детей.
Девочка узнала нескольких своих одноклассников. Мальчик, с которым они иногда сидели за одной партой, помахал ей, и она махнула в ответ. Деревенские дети как будто только и ждали, когда появится Мэри, и двое даже выбежали ей навстречу.
– Как её зовут? – один из них ткнул пальцем в Рози.
– Её зовут Швози, – сказала Мэри.
Дети расхохотались.
– Здорово, Швози! – крикнул один из деревенских мальчишек.
– Её зовут Рози, – попытался возразить тот, что махал рукой, но так тихо, что даже Рози его едва расслышала.
– Давайте играть в войну! – предложила Мэри, и все радостно завопили.
Сначала они собирались играть в англичан и немцев, но немцами быть никто не захотел, и тогда решили играть в римлян и варваров.
Мэри и деревенский мальчишка стали командирами и начали набирать себе команды. Дети из Лондона были только рады участвовать в игре и хотя бы на время забыть про Лондон. Мальчишка хотел выбрать Рози, но Мэри покачала головой и сказала:
– Эту не берём.
Наконец все разделились на команды, и Мэри начала объяснять правила войны. А Рози так и осталась стоять в стороне. Как они могли так быстро её бросить? Никто из одноклассников не сказал: «Нет, без Рози мы не играем». Они равнодушно отвернулись от неё, и обе команды разбежались по лесу в разные стороны. Рози осталась одна.
Девочка не хотела сразу возвращаться домой. Она не хотела отвечать на вопросы, которые обязательно задаст ей миссис Тейлор. Миссис Тейлор не желала слушать правду о своей дочери, и уж тем более не станет слушать её от Рози.
Вместо этого Рози не спеша дошла до луга в центре деревни, наблюдая за незнакомыми людьми, идущими по своим делам. Всё было как на картинке. Маме наверняка бы понравилось. Она постоянно жаловалась на шум и смог в Лондоне и мечтала о том, чтобы съездить за город. Но сейчас Рози скучала по шуму и смогу.
– Здравствуй, милая, – раздался голос у неё за спиной, и от неожиданности девочка подпрыгнула.
– Миссис Тейлор, – сказала Рози. – Я просто… просто…
Миссис Тейлор смотрела на неё с улыбкой.
– Кажется, ты сама не знаешь, что делаешь, верно? – спросила она.
Рози улыбнулась и покачала головой.
– А Мэри где? – миссис Тейлор оглянулась. – Я думала, ты играешь с детьми. Ты ведь ничего такого не сделала?
– Нет… нет… – отвечала Рози. – Я просто… Мне просто захотелось немного побыть одной.
Миссис Тейлор вздохнула.
– По маме скучаешь, да? – негромко спросила она.
Рози молча кивнула. «Не реветь, не реветь!» – повторяла она про себя.
– Ну что ж, так и должно быть, – сказала миссис Тейлор. – Надеюсь, Мэри тоже заскучает обо мне, если её куда-то увезут. Но это должно тебя отвлечь, не думаешь?
– Что должно меня отвлечь, миссис Тейлор? – спросила Рози.
– Игры с детьми.
– Ну… да, – пробормотала Рози. – Наверное.
Тропинка привела её к запруде у старой мельницы. Судя по виду, мельницу забросили много лет назад. В крыше зияли огромные дыры, и в одной из них даже успело вырасти дерево.
Приблизившись к запруде, миссис Тейлор крепко взяла Рози за руку и ускорила шаг. Рози почувствовала, как миссис Тейлор напряглась и стиснула её пальцы.
Рози сперва показалось, что тут никого нет, но когда она оглянулась на запруду, что-то поднялось из воды, так что по гладкой поверхности пошла рябь.
Это была девочка. Наверное, ровесница Рози, с длинными тёмными волосами, облепившими лицо, как масляная плёнка. Рози замедлила шаги, не сводя с девочки глаз, но та покачала головой и прижала палец к губам. Рози стало ясно,
