— У тебя есть куда положить яйца? — спросила экономка.
— Ой, насмерть забыла. Да ничего, буду возвращаться с пристани и зайду за ними.
— Ну ты и разиня… — раздраженно произнесла экономка, сопроводив слова жестом нетерпения. — И передай еще раз своей мамусе, что у меня постояльцы и я уже не могу много продавать на сторону.
Конечно, конечно… я видела сегодня эту пани с серебряными волосами..
Вот наказание Господне! — взмахнула костлявой рукой экономка. — Виданое ли дело строить из себя такое чучело?
— Ужасно, — поддакнула Йола. — И вдобавок еще эти узкие брюки в полоску.
Как у клоуна в цирке. И вообще вся эта компания мне совсем не нравится!
Что вы говорите? — вскричала Йола, обрадованная, что так легко удалось завязать разговор на занимавшую ее тему.
Странные люди. — Экономка понизила голос. — Художник вроде бы рисует, а на самом деле шатается где-то без толку. Это пугало металось вчера по двору в одном купальнике. Хорошо, что ксендза не было дома… А тот, третий, так и вовсе бирюк, даже не поздоровается. Знала бы раньше — на порог не пустила бы. Не нужны мне такие жильцы.
Теперь Йола уверилась, что сможет вытянуть из экономки нужные сведения, и, уже не колеблясь, спросила:
— А где они держат эту складную байдарку?
— Как раз это меня больше всего и удивило. Похоже, привезли с собой складную байдарку, а вчера тот бирюк допытывался, у кого можно нанять лодку. Если есть байдарка, то зачем им лодка?
Естественно. А где все-таки байдарка?
Кто их знает. Я ее не видела. Может, то вообще была не байдарка. Я уж и сама не знаю, что думать…
Наверху скрипнули двери, и через мгновение на лестнице показалась серебристая копна волос. Жиличка медленно сходила по ступенькам и, проходя мимо хо зяйки, как-то робко улыбнулась ей, будто пытаясь оправдать свое здесь присутствие.
Иола смотрела ей вслед, и вдруг ее словно озарило. Надо немедленно воспользоваться этим случаем, иначе пропадет благоприятнейшая возможность. Быстро подбежав к Серебряной, она спросила у нее с простодушным видом:
— Простите, пожалуйста, не могли бы вы одолжить мне на полчаса вашу складную байдарку?
Женщина остановилась, будто споткнувшись о невидимую преграду, и растерянно посмотрела на девочку.
Байдарку? Какую еще байдарку? — весьма нелюбезно осведомилась она.
Пани экономка сказала, что у вас есть складная байдарка, а я очень люблю грести… просто обожаю…
Это какая-то ошибка, — удивленно пожала плечами Серебряная. — У нас нет никакой байдарки.
В таком случае простите ^меня, пожалуйста, я ошиблась. — Виновато кивнув, Йола вернулась назад к экономке.
Уличив Серебряную в обмане, пани инспектор почувствовала, как у нее сильнее забилось сердце. Интуиция детектива побуждала ее к немедленному действию. Быстро попрощавшись с экономкой, она пробежала вдоль стены, отделяющей двор ксендза от костела, и повернула затем к парку. Шагах в двадцати впереди нее на фоне густых зарослей мелькали полосатые брюки. Серебряная наискосок пересекла пар и быстрым шагом направилась к пристани, не замечая, что за ней, как тень, следует не спускающая с нее глаз пухленькая Иола.
Пристань, окруженная великолепными старыми грабами, тонула в тени. У причала суетились люди, спуская на воду лодки, натягивая на мачты паруса. Освещенная утренним солнцем вода была тихой и спокойной, в ней, как в зеркале, отражались прибрежные деревья. Небольшая парусная лодка уже вспарывала блестевшую гладь озера. Над пристанью парили в воздухе две крачки. Одна из них, взмахнув крыльями, камнем упала в воду и через мгновение взвилась вверх, унося в клюве трепещущую рыбку.
Миновав причал и лодочный ангар, Серебряная направилась к небольшому павильону, перед которым располагалось несколько столиков, укрытых от солнца широкими разноцветными зонтами-тентами. Это было маленькое кафе. Столики пока стояли пустые. Только за одним из них сидел коренастый плотный человек в коротких тирольских штанишках. Голова его скрывалась за газетой, как будто он хотел отгородиться ею от окружающего мира. Когда Серебряная подошла к нему, газета опустилась, открыв широкое, почти квадратное лицо.
«Это третий из них, тот самый Тирольчик, — подумала Йола. — Сейчас увидим, поплывут ли они на складной байдарке. Если они это сделают, я тоже возьму напрокат байдарку и поплыву за ними».
Серебряная села за один стол с Тирольчиком, и тут же явилась официантка. Они обменялись несколькими словами, которых Йола не расслышала, и официантка ушла. Тирольчик вновь углубился в чтение газеты.
Тем временем Йола, обойдя ангар, подошла к павильону со стороны озера. Увязая по щиколотки в топком иле, распугивая лягушек, она никем не замеченная подобралась заболоченным берегом к самой ограде. Здесь, к своему удовлетворению, она отметила, что находится почти за спиной человека, уткнувшегося в газету. Сквозь ажурное ограждение она видела его голые волосатые руки и могучую шею тяжелоатлета, а за ним виднелось бледное лицо Серебряной.
Нервным жестом Тирольчик вдруг отложил газету и заговорил сухим раздраженным тоном:
— К сожалению, место, которое мы вчера выбрали, очень сырое. Там ни в коем случае нельзя оставлять полотна.
Йола отчетливо слышала каждое слово. Сдерживая дыхание, она удвоила внимание, стараясь запомнить содержание разговора.
— Можно найти другое место, — спокойно заметила Серебряная.
Можно, но на это потребуется много времени, — отверг предложение Тирольчик. — А нам нужно побыстрее смыться, пока нас не накрыли.
Не преувеличивай.
Вы уже вчера наткнулись на этого щенка. Ваше счастье, что он ничего не заметил.
Только сейчас Йоле стала понятна суть разговора. Они имели в виду Манджаро, который вчера видел их в подземелье замка. «Это вам только кажется, что вас не заметили», — мелькнула у нее злорадная мысль.
— Не преувеличивай, — повторила Серебряная. — Этот замок — самое подходящее место, какое мы только могли найти. И условия к тому же идеальные. Сейчас туда никто не ходит, испугались духов и привидений.
Мужчина раздраженно махнул рукой.
Впрочем, я не уверен, что тот сопляк вас не видел.
Успокойся, ты чересчур впечатлителен.
Говорю тебе, не нравится мне это место.
Януш найдет другое…
Йола догадалась, что речь идет о третьем постояльце— художнике.
Именно Януш все и испортил. — Тирольчик все более раздражался. — У него было достаточно времени подыскать подходящее место.
Не вали все на Януша.
Ему уже давно пора явиться сюда. Говорю тебе, я чувствую, что за нами следят.
В этой-то дыре?
Как раз в такой дыре и нужно быть особенно осмотрительным.
Повторяю, ты слишком впечатлителен и потому…
Я просто осторожен, — возмущенно оборвал ее мужчина. — У меня нет желания попадаться в лапы милиции из-за недотепы Януша.
Я уверена, что все будет хорошо. Обстоятельства нам благоприятствуют. Студенты, наверно, несколько дней еще будут мучить здешних жителей. Я узнала, что вчера профессор не вернулся из Варшавы. За это время мы сумеем найти подходящее место, и все будет в порядке.
Серебряная умолкла, заметив художника, нерешительно и осторожно пробиравшегося между тентами. Подойдя к их столику, он остановился и, опершись на мольберт, выжидающе глянул на собеседников.
Ну как? — резко спросил Тирольчик.
Все в порядке, — пожал плечами художник. — А цемент и вода?
Приготовил. Не представляете, как я намучился. — Никто тебя не видел?
Никто… — Художник задумался. — Да и кто мог бы меня увидеть в шесть утра?
— Может встретил кого-нибудь?
Встретил какого-то типа, ну и что?
Он боится собственной тени, — злорадно усмехнулась Серебряная, кивнув в сторону Тирольчика.
Не хочу влипнуть из-за вас! — обрушился на них Тирольчик и холодно осведомился: — Где это новое место?
В боковом коридоре.
Там сухо?
Место сухое, но менее надежное, чем прежнее.
Что ты хочешь этим сказать?
Придется здорово потрудиться.
— Не страшно. Камни приготовил? — Сказал же, что все в порядке.
— Тогда пошли. Только прошу, поосторожнее. Не дай Бог, кто-нибудь заметит.
— Не лучше ли подождать до вечера?
— У нас мало времени, а вечером повсюду крутятся эти проклятые студенты.
— Ну, как знаешь. — Художник перебросил через плечо мешок и чехол с мольбертом. — Буду ждать вас у входа.
Тирольчик утвердительно кивнул, и художник неспешным, будто усталым шагом направился к дороге, ведущей в замок. Но он не пошел по ней влево, к главным воротам замка, а у поворота свернул вправо и скрылся в зарослях, двое оставшихся продолжали сидеть за столиком.
Йола поняла, что ей пора выбираться из укрытия, и когда к столику подошла официантка, легко раздвинула кусты и прошмыгнула на берег озера. В голове у нее царил сумбур. В памяти сохранились только обрывки услышанного торопливого разговора. Одно было ясно — она напала на след настоящих преступников, пытавшихся что-то спрятать в подземелье замка. Возможно, они и впрямь нашли сокровище, на существовании которого упрямо настаивал Чек, а теперь решили перепрятать его. Или, может, это самые обычные воры, желающие укрыть свою добычу под стенами замка. Говорили же они о каком-то полотне или полотнах… Что за полотно они могли прятать в подземелье? Скорее всего, очень ценное, если Тирольчик требовал, чтобы тайник был абсолютно сухим.
