— Послушай! — сказал он. — Куда тебе торопиться? Домашнее задание от тебя не сбежит!
Стоит Шарпу открыть рот — сразу становится ясно, что он не из Оттербери. И дело не только в американском акценте. Все в Оттербери знают, что в нашей школе говорят не «домашнее задание», а «уроки».
— Сестра у тебя — первый сорт! Слишком хороша для школьного учителя. Что ты на это скажешь?
— Она не учительница.
— Брось прикидываться. — Джонни Шарп махнул рукой. — Я говорю о вашем мистере Ричардсе, он вроде бы к ней сватается.
— Не твоё дело, — отрезал Тэд.
— Правильно, не моё. Это — твоё дело! Ты как единственный мужчина в доме должен вмешаться. Тебе ведь будет не очень приятно, если этот мистер Ричардс поселится у вас, будет стоять у тебя над душой, проверять, как ты выполнил домашнее задание, давать тебе двойную нагрузку.
Тэд был сбит с толку. Наверно, раньше такие мысли никогда ему в голову не приходили. Но он сказал решительно:
— Рикки, то есть мистер Ричардс, — приличный человек.
Джонни Шарп опять махнул рукой:
— Да ты не горячись. Разве я сказал что-нибудь плохое о нём? Мне просто кажется, что хлебнёшь ты горя, если в вашем доме всё время будет торчать учитель с учебниками и розгами. Кроме того, у него нет ни пенни за душой. У учителей никогда не бывает денег. Гроши, которые им платят, — это не деньги в моём представлении.
Он щёлкнул пальцами, как фокусник, и извлёк из кармана огромную лачку денег. Ударив ею Тэда по носу, спросил:
— Знаешь, что это такое?
— Банкноты.
— Нет, ошибаешься. Это меховые шубы и обеды в ресторане, удобные места в кино и даже небольшой спортивный автомобиль. Мистер Ричардс не сможет дать всего этого твоей сестре. Чтобы купить ей букетик цветов, он должен год деньги копить. Словом, он ей не пара. Или хочешь, чтобы она всю жизнь книгами торговала? — И добавил, кривляясь: — Подумать только, твоя сестра торгует в магазине! Бедняжка! Нет, это занятие не для неё. Это — чёрная работа.
— Заткнись ты! Пошли, Джордж, — сказал Тэд.
Мы уже собирались идти дальше, когда распахнулись ворота и появился Скиннер. Голос его был подобен грохоту вулкана.
— Послушайте, негодяи, — проворчал он. — Это вы залезли ко мне во двор сегодня утром?
К вам во двор, мистер Скиннер? — переспросил я.
— А то к кому же!
— Нет, не мы, — ответил Тэд.
— Так, значит, не вы!
Нам показалось, что его обрюзгшее, жирное лицо ещё больше раздулось. Он прятал что-то за спиной.
— Когда я вернулся домой, ворота были открыты. Я нашёл во дворе вот эту фуражку со значком школы. Кстати, уж не за ней ли вы пожаловали теперь сюда? — закричал на всю улицу Скиннер.
— На подкладке должно быть имя, — подсказал я.
— Не торопись, приятель, — продолжал он тем же голосом. — Осмелюсь спросить, где твоя фуражка?
Я достал фуражку из ранца.
— А твоя? — обратился он к Тэду.
Я понял, что мы погибли. Утром я попросил у Тэда его фуражку, потому что свою оставил в школе. Ведь я командовал главной атакой, а командир без фуражки — это пустое место! Ну, а Чарли случайно сбил её у меня с головы, когда мы выбежали со скиннеровского двора. В пылу битвы я совсем забыл о ней.
Тэд слегка побледнел, когда этот великан Скиннер уставился на него. Любой из нас на месте Тэда испугался бы.
Вдруг Джонни Шарп сказал:
— Я сейчас всё объясню.
— А ты кто такой, чёрт тебя побери! — завопил Скиннер.
— Фамилия моя Шарп. Сегодня утром, проходя мимо этого места, я видел, как один из этих малышей стащил с другого фуражку и подбросил её вверх. Она отлетела в сторону и упала за забор. Достать её малыши не могли, потому что ворота были заперты. Вот и всё. И нечего шуметь, мистер.
Конечно, Скиннеру пришлось возвратить Тэду фуражку, хотя в его свиных глазках сквозило недоверие.
Мы пошли по Эбби Лейн, и Джонни Шарп сказал:
— Услуга за услугу, мой милый. Идёт? Ну пока!
Некоторое время мы шли молча. Наконец Тэд сказал:
— Одного не могу понять — почему они притворялись, что не знакомы?
— Ты имеешь в виду, зачем Скиннер спросил Шарпа, кто он такой, если Джонни Шарп только что вышел из его ворот?
— Вот именно!
— Может быть, они действительно не знают друг друга?
— Чепуха!
— А быть может, Джонни Шарп забрался в скиннеровский двор с какой-нибудь гнусной целью. Он, наверное, неспроста утром здесь слонялся. Грабители часто обследуют помещения, прежде чем совершить кражу. Помнишь, как он украдкой выглядывал из ворот, прежде чем выскользнуть на улицу?
— А ты не такой дурак, как это может показаться на первый взгляд, — заметил Тэд, обдумав мои слова.
— Жаль, что о тебе этого нельзя сказать!
Тэд хлопнул меня на прощание ранцем, и мы разбежались по домам.
Так закончился день 10 июня, вторник.
III. Как был подписан Оттерберийский мир
На следующий день, на перемене, я увидел, как Тэд подошёл к Нику и заговорил с ним о чём-то. Заметив меня, Тэд условным жестом почесал подбородок. Это означало, что я должен следовать за ними на некотором расстоянии. Мы вошли в пустой класс. У Ника был такой вид, словно он угодил в капкан. Впрочем, так оно и было на самом деле.
— Дядя Ника ещё ничего не знает, — сказал мне Тэд.
Накануне, придя домой из школы, Ник начал рассказывать дяде, как ребята играли в футбол и разбили окно в школе, но сказать всю правду у него не хвалило духу. Дядя заявил, что если бы окно разбил Ник, он бы его как следует взгрел и целый год не давал денег на кино и мороженое. Дядя весь кипел от негодования и с пеной у рта ругал ребят. В таких случаях с родителями просто невозможно разговаривать. Легко сказать: «Признайся во всём. Ведь ты мужчина». Иногда совсем уж решишься выложить всё начистоту, но вместо этого начинаешь плесни чёрт знает что и не можешь остановиться. Так было и с Ником, тем более что на днях дядя выпорол его. Скажем прямо, я не сторонник физических наказаний. Хотел — бы я увидеть мальчишку, которому нравилась бы порка! — Но, впрочем, я отклонился от темы.
— Мы должны помочь Нику. Ты что-нибудь придумал? — спросил меня Тэд.
Я призадумался.
— А что, если мы направим делегацию к дяде и постараемся всё объяснить?..
— Бесполезно, — перебил меня Ник. — Он и слушать не станет.
— Что же ты будешь делать?
— Убегу из дома, — выпалил Ник и тут же расплакался.
— Чепуха! — воскликнул Тэд. — Если убежишь, тебя рано или поздно поймают. И без денег ты далеко не уйдёшь.
— Тогда я покончу с собой.
— Ерунда, всё обойдётся, — сказал Тэд, дружески потрепав Ника по плечу. — Мы тебе обязательно поможем. Что-нибудь придумаем. Я соберу военный совет. Джордж, — обратился Тэд ко мне, — оповести всех — соберёмся завтра на Месте происшествия.
Ник почувствовал себя как утопающий, которому бросили спасательный круг. На Тэда можно положиться, он не оставит товарища в беде!
На следующий день после занятий я начал насвистывать мотив песни «Лиллибуллеро». Это был условный сигнал сбора. Тот, кто слышал мотив, подхватывал его. Только Мазуэлл на свистел. Он не умеет свистеть, зато поёт в церковном хоре. Поэтому он напевал мотив. Песенка означала: «Все на Место происшествия!»
Когда все собрались, была устроена перекличка. Потом Тэд взобрался на кучу мусора и произнёс речь, совсем как капитан в фильме «Там, где мы служили». Тэд рассказал ребятам всё, что произошло с Ником. Он сказал, что наш девиз: «Все за одного — один за всех» — и что каждому следует подумать, как помочь Нику уплатить деньги за стекло.
Вдруг на дороге послышались шаги. Это был Топпи и его армия. Они остановились напротив нас.
Топпи и его заместитель несли белые флажки парламентёров. Они пришли, чтобы вызвать нас на бой-реванш.
— Сейчас мы не можем принять вызов, — сказал Тэд. — У нас очень важное дело.
Ребята из отряда Топпи стали смеяться и говорить, что мы струсили. Тэд покраснел, но продолжал настаивать на своём. Тогда-то и пришла ему в голову идея, которой суждено было вписать новую славную главу в историю города Оттербери.
— Слушайте-ка! — воскликнул Тэд. — Вы можете помочь нам, если захотите. Мы решили собрать деньги на стекло, которое разбил Ник. У него дома неприятности.
— Вот ещё! — крикнул Топпи (Топпи — высокий худой парень с чёлкой, постоянно спадающей на глаза). — Мы-то здесь при чём? Ведь окно разбили не мы!
— В общем, конечно, нет. Но…
— Это дело Ника, а нас не впутывай…
— Когда порют кого-нибудь из нас, Ник, небось не подставляет свою спину, — монотонно протянул Питер Батс.
— Да, но мы все гоняли мяч, и на месте Ника мог оказаться любой, — ответил Тэд.
— Ты нам проповедей не читай, ведь мы же не в воскресной школе, — заявил Питер.
— А ну заткнись, Батс, — не вытерпел я. — Не то я тебя так вздую!
