Не успел ещё диктор закончить зловещий прогноз о разрушительных дождях и серьёзном наводнении, у Квиллера зазвонил телефон, и он услышал взволнованный голос:
– Вы слышали новости по радио? Может быть, Форест скоро вернётся домой! У них есть новый подозреваемый!
– Я счастлив за вас, Кризалис. Недавно я говорил с моими поверенными в Пикаксе, и они заинтересовались вашим делом, поэтому, если вам потребуется юридический совет, можете обратиться к ним.
– А это будет дорого стоить?
– Об этом не беспокойтесь. Фонд Клингеншоенов выделяет средства в подобных случаях.
– Я так счастлива! Я готова расплакаться!
Квиллер сам был взволнован событиями этого дня, поэтому, позвонив Полли, он произнёс самым чарующим голосом:
– До-о-обрый ве-е-чер! – Полли хорошо знала этот голос.
– Милый, я так рада тебя слышать! – воскликнула
она. – У меня сегодня ужасный день!
– Что случилось? – спросил он уже нормальным тоном, предполагая, что Бутси проглотил пробку от бутылки или упал со счётчика отопления.
– Я до сих пор дрожу! Я была на том официальном ужине, о котором тебе говорила, и приехала домой уже затемно. Свернув на свою аллею, я увидела машину перед большим домом, она стояла в неположенном месте, и за колесом кто-то прятался. Я подумала, что всё это очень странно, потому что в большом доме никто не живет и парковка у тротуара на Гудвинтер-бульваре запрещена, сам знаешь. Я свернула в боковую улочку, машина тронулась с места и поехала за мной – без огней! Я ужасно испугалась! Я доехала до дома, остановила свою машину у дверей, не выключая фар, и достала ключ. Потом выскочила из неё, почти запутавшись в своём длинном платье, и увидела, что преследователь тоже выходит из машины! Я успела вбежать в подъезд и захлопнуть дверь до того, как он догнал меня. Потом села прямо на лестнице и ревела, как маленькая!
Квиллер не произнёс ни слова, пока слушал рассказ Полли.
– Это ужасно, Полли! Ты вызвала полицию? – обеспокоено спросил он.
– Сразу, как пришла в себя. Джиб Кэмбел дежурил в тот вечер и приехал через три минуты. Конечно, вор уже исчез.
– Тебе не удалось увидеть его лицо?
– К несчастью, свет у входа не горел.
– Ты всегда должна оставлять свет у дверей, когда уезжаешь куда-нибудь вечером,
– Я думала, вернусь домой до темноты: в июне такие длинные дни.
Квиллеру стало не по себе.
– Мне не нравится всё это, Полли. Мне лучше вернуться в Пикакс. Отправляюсь завтра же утром, – сказал он.
– Но твой отпуск только начался! – воскликнула Полли.
– Я отменяю его. Я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
– Это приятно слышать, милый, но…
– Никаких «но»! Ты можешь не выходить из дома до моего появления?
– Я должна быть в библиотеке завтра и в понедельник.
– Хорошо, никуда не ходи после работы, и, если увидишь кого-нибудь, кто покажется хоть чуть-чуть подозрительным, вызывай полицию проводить тебя. Я буду дома во вторник и буду звонить тебе каждый вечер с дороги.
– Квилл, дорогой, ты не должен этого делать.
– Я это делаю, потому что люблю тебя, Полли! А теперь вешай трубку, я хочу звонить Броуди.
Квиллер позвонил домой шефу полиции Пикакса:
– Эндрю, извини, что беспокою тебя. Ты знаешь о сегодняшнем случае на Гудвинтер-бульваре?
– Только что услышал по рации об этом на пути домой с собрания ложи, Кэмбел сообщил. Никакого следа.
– Этот человек выслеживал Полли. Он поджидал её у дома.
– Ты где? – спросил Броуди.
– Ещё в горах, но завтра выезжаю в Пикакс. Меня это беспокоит, Эндрю. Мои отношения с Полли известны всему округу, и соседнему тоже. Думаю, я тот предполагаемый клиент, с которого будут требовать выкуп.
– Ты имеешь в виду… похищение? У нас уже сто лет не было ни одного такого случая!
– Всё меняется. Приезжают новые люди, и вы должны быть готовы ко всему. Буду дома во вторник. Что вы предпримете до моего приезда?
– Установим патрулирование по бульвару, я поговорю с Полли завтра – подвезу на работу. Мы не хотим терять хорошего библиотекаря!
После этих двух звонков Квиллер взволнованно заходил по комнате, и рев ветра за окном только усиливал его смятение. Вскоре опять начался ливень, и капли дождя колотили по крыше веранды и окнам второго этажа, как большие градины. Перед тем как лечь спать, он упаковал вещи и отнёс багаж в холл. Сиамцы вели себя нервно, и он разрешил им остаться на ночь в его спальне. Они быстро уснули, а у него в голове всё прокручивались события минувшего дня.
Примерно в полночь, когда он всё ещё беспокойно ворочался без сна, прислушиваясь к ветру и дождю, раздался внезапный оглушительный грохот, в котором потонули все остальные звуки. Это было похоже на врезавшийся в дом поезд, или на реактивный самолет, взлетающий с вершины горы, или на землетрясение, или на ураган! Он хотел включить лампу у кровати, но электричества не было. Постепенно этот страшный гул удалялся и удалялся, и Квиллер отважился спуститься вниз с фонариком и даже выйти на веранду. Кажется, ничего не изменилось, но гора гудела каким-то адским гулом.
Так или иначе, он провёл ночь в попытках послушать радио на батарейках, но после полуночи местная станция передачи не вела. Когда ему наконец удалось ненадолго задремать, его разбудило лихорадочное поведение сиамцев, которые то спрыгивали с кровати, то вновь забирались на неё. Над горой кружился вертолёт шерифа.
Он ещё раз попробовал поймать что-нибудь по радио и наткнулся на станцию на аварийных волнах. Вместе с указаниями, предупреждениями и обращениями к добровольцам, несколько раз повторили следующее объявление:
«Большая Бульба и районы Спадзборо объявлены зоной бедствия после разрушения дамбы на озере Батата сегодня рано утром. Дамбу прорвало в три сорок пять утра, и тонны воды устремились по склону, смывая участки Дороги к Соколиному Гнезду и разрушая дома по этой дороге, а также некоторые коммерческие здания на Центральной улице и на Пяти Углах. Река Иелихо, уже затопившая берега, ещё больше вздулась, к тому же возникло опасение, что обломки, принесённые со склона горы, соберутся в Иелихо к югу от города и перегородят дорогу клокочущему потоку с севера. Проводится эвакуация жителей с обоих берегов реки. В большей части округа прекратилась подача электроэнергии, и большая часть абонентов не может пользоваться телефоном. Больница, муниципальные здания и узлы связи работают на аварийных генераторах. На этот час о жертвах не сообщается. Вертолёт шерифа совершает облёт в поисках выживших людей. Оставайтесь с нами до следующих сообщений».
– Мы в ловушке! – сказал Квиллер сиамцам, прослушав новости. – Может пройти несколько дней, пока мы отсюда выберемся! И у нас нет ни телефона, ни воды, ни холодильника, ни даже чашки кофе! И нечего тут сидеть и моргать! Что нам делать?
Затем он вспомнил о старой дороге для вывоза леса по внешнему склону горы. Она выходила из леса на шоссе к северу от города, за полем для игры в гольф и недалеко от аэропорта. «Прекрасно, мы будем выходить через чёрный вход. Пристегните ремни!»
Невозможно было узнать, что случилось с Лесморами и их домом или зданием их агентства, но, добравшись до Пикакса, он найдёт время для того, чтобы вернуть ключи и объяснить свой внезапный отъезд Долли, Сабрине, Колину и Кризалис. В спешке он оставил большую часть своих покупок, потеряв интерес к вещам, которые под настроение напокупал в Картофельной Лощине. В багаж отправились только пять накидок. Он оставил даже коробку с книгами, за исключением «Волшебной горы», и не было смысла брать с собой дорогую латку, всё равно кошки отказались пользоваться ею.
Сиамцы молчали, пока Квиллер складывал вещи в багажник машины и ставил их корзину на заднее сиденье. Вскоре он уже направлялся в сторону тропы, которую Кризалис на днях показала ему. Проезжая мимо бельведера, он остановился, чтобы полюбоваться работой Дьюи Бичема: красивая шестигранная постройка, жаль, что кошки так и не смогли оценить её. Крыша с куполом была сделана из треснувшего кедра и опиралась на шесть деревянных резных стоек. Но одна загадочная деталь озадачила Квиллера, он даже вышел из машины, чтобы проверить свои подозрения. Дверь отсутствовала! Было невозможно попасть внутрь этого сооружения! Он представил, как Бичем, сняв свою шляпу, скребёт в затылке и говорит. «Разве сказали, где нужна дверь?»
Дорога для вывоза леса представляла собой всего-навсего колею, оставленную грузовиками, но Квиллер подумал, что, пока есть эти грязные борозды, он сможет проехать. Дорога шла то вверх, то вниз, туда и обратно, постепенно опускаясь, и чем ниже по склону горы, тем грязнее она становилась. Квиллер крепко держал руль, надеясь, что ему повезёт и он выедет на шоссе. Несмотря на тряску и резкие повороты, с заднего сиденья не доносилось ни звука, и это само по себе являлось зловещим признаком. Маленький автомобиль выбрасывало из колеи и снова бросало обратно, но он успешно преодолевал огромные лужи, пока очередное углубление на дороге не поглотило колеса и автомобиль не погрузился в грязь до уровня оси.
