– А хочешь, покажем тебе, как мы пускаем кисельные пузыри?
– Хочу, – нехотя согласился Дэвид, который терпеть не мог киселя.
Тут же были принесены две кружки с уже торчащими из них соломинками. Игра заключалась в том, что один близнец выдувал кисельный пузырь, а второй должен был поймать его открытым ртом. Удавалось это далеко не всегда, чаще пузырь лопался, обдавая лицо брызгами. Близнецов это не смущало. Потом они носились по лужайке, распевая очередной лимерик:
Скромный труженик из Гваделупы
Прожил жизнь удивительно глупо.
От зари до зари
Он пускал пузыри,
Этот труженик из Гваделупы.
– Наконец они вспомнили о Дэвиде.
– В чучки играть будешь? – крикнул Такли.
– Не буду я с вами играть ни в какие чучки, пока вы не покажете мне этот листок!
– Он там, – с неожиданной готовностью Такли ткнул пальцем (где ты, Камилла?) в сторону грядок с самыми разными цветами.
– Там – это где? – уточнил Дэвид.
– Под г л а д и о л у х о м.
– Не под гладиолухом, – вмешался сразу Сякли, а под с в и н ю т и н ы м и г л а з к а м и.
– Где-где? – с убийственной иронией спросил брата Такли.
– Или под о б д у в а н ч и к а м и, – как бы немного уступил Сякли.
– Ты еще скажи, что ты его закопал под с а д о в ы м и р ю м а ш к а м и.
– Это ты его закопал под садовыми рюмашками, а я откопал и переперезакопал под свинютиными глазками.
– Ха! А я его там нашел и переперепрятал. Теперь он в горшке, где растет ш в а б р о з а д о м а ш н я я.
– А я… а я его оттуда достал! И перепереперезакопал! Среди л ю д и к о в п о н и к ш и х.
– А я – под г и р л я н д ы ш е м!
– А я – под л ь в и н ы м з е в к о м!
– А я…
– Хватит мне голову морочить – рассердился Дэвид. – А ту отвечайте, где вы его при-при-при… (не зря говорят, дурные примеры заразительны)… припрятали?
Братья струхнули.
– На грядке с г о л о г о л ь ч и к а м и, – признался Такли, а Сякли согласно закивал.
По требованию Дэвида они привели его к тому месту, взяли по лопали и стали копать. Копали-копали, копали-копали… перелопатили грядку вдоль и поперек.
– Где же он? – наконец не выдержал Дэвид.
– Мы пошутили, – без тени смущения ответил Такли.
– Это мы повторяли урок занимательной ботаники, который нам в прошлый раз задал Пип.
Дэвид собрался было по-настоящему обидеться, но раздумал. На то были причины. Во-первых, он решил во что бы то ни стало перехитрить плутишек. А во-вторых, ему давно хотелось есть. Словом, он предпочел незаметно перевести разговор на интересующий его предмет.
– Прекрасно, – сказал Дэвид, – ботанику мы повторили, теперь проведем урок занимательной кулинарии. Какого блюдо мы сегодня приготовим? У вас живая свинья есть?
– Есть, – сказал Сякли.
– Нужна очень живая свинья, такая, чтобы бегала как угорелая.
– А мы ее резать не будем? – испугался Такли.
– Нет, конечно. Просто с помощью свиньи можно приготовить замечательные лепешки по-свински.
Близнецы мигом притащили на веревке упирающуюся свинью и остановились в ожидании дальнейших указаний. Общими усилиями визжащую свинью привязали к дереву.
– Нужна мука, яйца, соль и скисшее молоко, – сказал Дэвид.
– А без яиц можно? – спросил Сякли.
– Что, у вас в доме не найдется ни одно яйца?
– Мы вчера бились.
– Бились?
– Яйцами, – объяснил Такли. – Ты разве не знаешь? Варят яйца, зажимают вот так в кулаке и острыми концами – тюк! У кого не треснуло, тот выиграл.
– А что тому, что выиграл? – спросил Дэвид.
– Кто выиграл, съедает разбитые яйца, – с показанным равнодушием сказал Такли.
– Может, все-таки без яиц?
Все, даже свинья, ждали, что скажет Дэвид.
– Надо заглянуть в поваренную книгу, – сказал он. – Поищем другой рецепт.
Пошли за поваренной книгой. Тут случилась заминка. Дело в том, что в тыквенном домике, где жили братья, было два входа (а так же два окна, на север и на юг, и две трубы), и вот каждый из близнецов настаивал на том, чтобы Дэвид непременно вошел в домик с его стороны. Как Дэвиду ни хотелось побывать внутри, он принял, кажется, мудрое решение: подождать во дворе.
Вы думаете, на этом затруднения кончились? Теперь встал вопрос, с какой стороны злосчастную поваренную книгу вынести из дома. Чтобы никому не было обидно, Дэвид прорубил в тыкве треугольное окошко – именно так, он это не раз видел, делают надрез на дыне или арбузе рыночные торговцы. Пока близнецы пихались локтями, борясь за право первым выбраться наружу, Дэвид успел распробовать ароматный кусок. Мякоть была сладкая и сразу утоляла голод. Стоило ли удивляться – тыква росла на солнцепеке, и братья каждый день ее поливали.
Дэвид начал листать поваренную книгу. Близнецы заволновались. Они переминались с ноги на ногу, громко сопели и делали друг другу какие-то знаки.
Из– за чего они так нервничали, Дэвид догадался раньше, чем наткнулся на… Вы тоже, я думаю, догадались. Ну, конечно: в книге был спрятан тот самый листок! Вот вам пример: даже самые-самые отъявленные лгунишки иной раз могут и правду сморозить.
Дэвид, конечно, обрадовался находке, но виду не показал. Еще и напустился на братьев:
– И это называется «спрятали»?! Рыжий кот доверил вам такую ценность, а вы засунули листок в первую попавшуюся книгу! Где его мог обнаружить какой-нибудь негодяй! Хотите, чтобы кот навсегда остался заколдованным?!
Такли и Сякли не на шутку струхнули. И когда Дэвид пообещал, что спрячет страничку в надежном месте, братья в один голос согласились.
Оставалось разобраться со свиньей. Разыскав в поваренной книге нужный рецепт, Дэвид велел близнецам принести побольше каштанов и желудей, а сам взялся замесить тесто. Вы спросите, зачем понадобились желуди и каштаны? А как иначе отвлечь свинью, если надо закрепить у нее на спине противень с тестом? Дальше все просто. Чтобы тесто хорошо поднялось, за свиньей надо гоняться несколько часов. (Шотландская кухня рекомендует три, уэльская – четыре часа.) Затем противень ставится на полчаса в духовку – и лепешки по-свински готовы.
Когда Дэвид уходил, близнецы бегали вокруг дерева за свиньей, подбадривая себя такими стихами:
Крикнет Такли, гикнет Сякли,
День такой или сякой,
Затыкайте уши паклей,
Набивайте рот трухой.
– Не забудьте отпустить свинью на волю! – когда Дэвид подошел к забору, дыра показалась ему похожей на хороший сладкий зевок.
…И вот он снова в мастерской! В огромном окне, как за увеличительным стеклом, мигали ночные звезды. Бьюти очнулась и посмотрела на часы.
– Одна минут первого, – сказала она сонным голосом. – Как ты быстро. А я, знаешь, вздремнула. Две минутки, не больше, а сколько всего приснилось… как будто целый день прошел. Что это у тебя?
В руках у Дэвида был листок.
– Странно, – бормотал он, – странно…
– Что это? – Бьюти подошла к нему.
– Страница из той самой книги. Такли-Сякли сказали…
– Такли-Сякли? – удивилась Бьюти.
– Близнецы. Они живут там, за забором. В доме-тыкве. И сами как две тыквочки.
Дэвид снова уткнулся в листок.
– Ничего не понимаю. «Самый тыквенный из тыкв» – как будто про них. И про «чучки» они мне тоже говорили. Знаете…
– Да?
– По-моему, кто-то давным-давно описал Такли-Сякли в этом стихотворении, только назвал по-другому.
– Давным-давно? А сколько им лет, этим близнецам?
– Может, что… а может, пять. Я так и не понял.
– А здесь ты что-нибудь понимаешь? – спросила фея про листок у него в руках.
– Честно говоря, пока не очень. Давайте дочитаем до конца…
Сватовство Йонги-Бонги-Боя
1
Жил в краю, где Закорючки
Бродят по лесу гурьбой,
Самый тыквенный из тыкв —
Крошка Йонги-Богни-Бой.
Старенький кувшин без ручки,
Колченогий стул и чучки
И наборчик всяких пшиков
Он припрятал среды тыкв,
Землю пшиками утыкав, —
Крошка Йонги-Бонги-Бой.
2
Как-то раз, идя с Пампушкой,
У которой хвост трубой,
Видит маленький загонс
Крошка Йонги-Бонги-Бой,
Где болтает, как с подружкой,
Леди с Курочкой-Пеструшкой.
– Это леди Джингли Джонс!
Я узнал ее прононс.
Право, леди Джингли Джонс! —
Вскрикнул Йонги-Бонги-Бой.
3
– Брраво! Брраво! – все сороки
Ну кричать наперебой.
– Будьте, леди Джонс, со мною, —
Просил Йонги-Бонги-Бой. —
Я ужасно одинокий
Среди тыкв на солнцепеке.
Насладитесь, став женою,
Этой жизнью овощною.
Вы за мной, как за стеною! —
Шепчет Йонги-Бонги-Бой.
4
Там, где бродят Закорючки
И шумит морской прибой.
Столько крабов и креветок! —
Шепчет Йонги-Бонги-Бой. —
Я отдам вам стул и чучки,
Даже свой кувшин без ручки.
Мы б учили наших деток
Из кроватки на креветок
Любоваться, чудных деток, —
Шепчет Йонги-Бонги-Бой.
5
