— До свиданья, — сказали товарищи Хрюкина и Кнопкина и тоже протянули руки. И сразу раздалось: «Звяк», «Бряк»! Это звякнули и брякнули их шаровары о дорогу.
— Ой!! — завизжали руководящие товарищи кикиморы и побежали прятаться в кусты.
Кощейчик тоже засмущался и солдатским шагом побежал в другую сторону.
— Послушай, — сказала кикимора Кнопкина, — давай дадим ему в награду немного золота.
— Нельзя, — сказала кикимора Хрюкина. — Он же не работает в народном образовании.
— Ну и что? Зато он нам помог.
— Все равно нельзя.
— Почему?
— Потому что он их на что-нибудь потратит. Купит себе камзол или жеребенка. А деньги должны приносить пользу не кому-нибудь, а государству.
Обе кикиморы вылезли из кустов, поддерживая руками штаны. И тут их осветили фары какой-то очень мощной машины. Нет, это была не «Тойота-Мерседес» в печном варианте. Это была черная «Волга» товарища Коридорова с шофером Володей за рулем. Володя притормозил.
— Ура! — закричали Кнопкина и Хрюкина. — Товарищ Коридоров за нами машину прислал.
— Да ничего подобного, — сказал водитель Володя. — Он за вами машину не присылал. Это он меня послал собаку с будкой на место отвезти. Эта собака половину шоферов у нас в гараже перекусала и половину семьи товарища Коридорова.
— Так чего же это он вас на ночь глядя послал? — удивилась товарищ Кнопкина.
— Нет, он меня еще днем послал. Только в этих Брянских лесах черт ногу сломит. Я чуть с дороги свернул грибы пособирать и вот уже второй день выбраться не могу. Какую-то тетку лихую одноглазую подвез, так у меня все четыре колеса лопнули. В какое-то озеро уперся, за весь день объехать не мог. Вот тебе раз, не озеро, а море целое.
— Мы знаем это море, — сказала товарищ Хрюкина. — Это Синее море. Оно неправильное. Мы с ним будем разбираться.
— А собака-то где? — спросила тов. Кнопкина.
— Собака сбежала давно. Только я к ее деревне подъехал, багажник открыл, она как прыг из машины и сбежала вместе с будкой. А вы-то как?
— Мы нормально, — ответили педагогини, поддерживая руками штаны. — Мы протокол подписали. И фольклора собрали ругательного — на две бригады грузчиков хватит.
— А это что? — спросил Володя про сундук. — Эта будка без собаки?
— Это народное творчество, — ответила тов. Хрюкина. — Вышивки, рисунки, полотенца всякие.
— Ладно, поехали, — сказал Володя и легко забросил сундук с золотом в багажник.
Уставшие педагоги сели в машину на заднее сиденье. Они еще не сели, а уже спали… и машина полетела.
— Смотри, — сказала в полусне товарищ Кнопкина товарищу Хрюкиной, — а Володя наш тоже богатырь — Иван Рулевой Колонки сын. Такой сундучище тяжелый поднял одной рукой. Молодец.
— И мы тоже молодцы, — ответила в полусне товарищ Хрюкина, — отобрали у них наше золото. Теперь 25 процентов нам положены.
И открывалась навстречу ночная дорога и открывалась, и ехала машина и ехала. И спали тихонько товарищи Кнопкина и Хрюкина. И товарищ Хрюкина во сне слегка похрю… похрапывала.
Утром веселый и бодрый академик товарищ Коридоров собрал всех сотрудников в розовом зале и торжественно сказал:
— Сегодня я поздравляю наш коллектив и двух наших ведущих сотрудников товарищей Кнопкину и Хрюкину с победой. То, что они совершили, называется подвиг ратный. И их имя булатным мечом будет вписано в историю советской педагогики.
— Что, что они совершили? — спрашивали другие педагогические сотрудники, собранные в розовом зале.
— А вот что, — объяснил тов. Коридоров. — Они поехали в погоню за нашими сбежавшими учениками и учительницей и в тяжелой борьбе сумели подписать протокол. И еще они привезли целый клад золотых монет, который самостоятельно откопали в развалинах старого замка. Попрошу внести золото и протокол.
Секретарь товарища Коридорова товарищ Лестницева торжественно внесла протокол, а богатырь-шофер Володя внес сундук с золотыми монетами.
Товарищ Коридоров поднял крышку сундука и жутко поразился:
— Разве это монеты?
В сундуке большой грудой лежала рыбья чешуя. Каждая чешуйка была размером с пятак.
— Разве это золото? — еще более поразительным голосом вскричал товарищ Коридоров.
Ответом ему было молчание и общая пораженность.
— Может быть, где-то это и золото, — сказал товарищ Коридоров, — но у нас в Москве это называется рыбные отходы. Сдайте это на клеевую фабрику. Из этой чешуи отличный канцелярский клей получится.
А в стороне, совсем в углу, сидела на табуреточке опальная педагогиня Ирина Вениаминовна. У нее уже не было длинной косы и кокошника, и была она уже не Василиса Премудрая, а просто уставшая молодая учительница. Еще бы — полночи на мотоцикле!
Она сразу поняла, что на границе сказочного царства золотые монеты превратились в чешую большой сказочной рыбы.
— А теперь рассмотрим протокол, — продолжал товарищ Коридоров. — Я вижу подпись товарища Мотоцикловой. Это хорошо. А это что?
— Это подписи учеников, — затараторили педагоги Кнопкина и Хрюкина.
— Каких учеников?! — поразился товарищ Коридоров.
— Ну этих… волшебных, сказочных.
— А разве они научились писать?
— Ну да.
— А сколько дней у нас с ними велась работа? — Голос у него постепенно наливался грозностью.
— Одну неделю… или две недели… с половиной.
— И они уже научились писать такие сложные слова?
Товарищ Коридоров тяжелой воспитательно-педагогической поступью прошелся по розовому залу. Розовые занавески на окнах испуганно заколыхались, и от них пошли испуганные розовые блики.
— И после этого вы говорите мне, что методы работы товарища Мотоцикловой неверные? И это при таких результатах? Да за это не наказывать надо, а медаль давать из рыбьей чешуи… то есть из чистого золота…
Он долго и любовно рассматривал слова «КА†ЕЙ», «ИМЕЛЯ»и «ЯГЕЖКА». А потом произнес:
— Ну вот что, товарищ Кнопкина, подготовьте приказ…
— О закрытии школы?
— Об открытии академии.
— Какой? Для кого? — вмешалась тов. Хрюкина.
— Для вас. Для всех отсталых педагогов.
— Мы будем там преподавать?
— Вы будете там учиться. А преподавать будет товарищ Мотоциклова Ирина Вениаминовна. И пока вы все не научитесь ее передовым методам, к детским садам не подходите на пушечный выстрел.
Общее поражение было ответом его словам.
Было долгое, долгое молчание в розовом зале. Вот какое долгое: …………………………………………………………………… …………………………………………………………………… …………………………………………………………………… ……………………………………………………………………
— А пушечный выстрел — это сколько метров? — тихо спросила под конец тов. Кнопкина Ирину Вениаминовну.
КОНЕЦ
РЕКОМЕНДАЦИИ
Разумеется, после этой главы надо поработать со словами «КА†ЕЙ», «ИМЕЛЯ» и «ЯГЕЖКА». Следует объяснить ребятам, где в словах ошибки. И научить их оставшимся буквам русского алфавита. И первым самым важным словам:
ПАПА
МАМА
БАБУШКА
УСПЕНСКИЙ
