Но вот осенью 1960 года услышал по радио, что в якутский поселок Мухтую пришли… поезда из Брянска.
Сначала я подумал, что диктор оговорился и поезда пришли не в Мухтую, а в Мухтолово — мало кому известную станцию на железной дороге из Москвы в Казань. Я помнил об этой станции потому, что однажды проезжал мимо нее и попутчики купили там знаменитого арзамасского гуся.
Оговорка диктора меня огорчила: она могла вызвать страшную путаницу. В 230 километрах от Мухтуи находится город алмазников — Мирный. В его окрестностях сооружают рудники, поселки, туда едет множество народа. И все, кто слышал диктора, будут приставать к вокзальным кассирам: дайте билет до Мухтуи! А поездом в Мухтую не проедешь — железных дорог в Якутии нет.
Месяца через полтора опять передавали по радио о поездах, прибывших в Мухтую, На этот раз диктор не поскупился на слова, и я услышал, что пришли не товарные или пассажирские составы, а энергопоезда — электростанции на колесах. Передвижным фабрикам электричества поручили давать ток Мирному, пока на реке Вилюй не построят гидростанцию.
Не спорю, главное в энергопоезде — машины, вырабатывающие электричество. Вместе с тем нельзя забывать, что он — поезд и для того, чтобы он двигался, нужны рельсы.
«Как же так? — размышлял я. — Если проложили первую якутскую железную дорогу, то почему ее нет на картах, отпечатанных в нынешнем году? От ближайшей, наверняка существующей железнодорожной станции до Мухтуи не меньше 700 километров, такую длиннющую дорогу обязательно должны были нарисовать на картах!»
Я терялся в догадках и предположениях. Конечно, поезда из Брянска могли дойти своим ходом до Усть-Кута — есть такой географически интересный городок в Иркутской области. Он примечателен тем, что у него три имени: сам городок — Усть-Кут, его железнодорожная станция называется Лена, а речная пристань — Осетрово. От этого Осетрово к Мухтуе и дальше вниз по Лене ходят речные суда. Однако на их палубах или в трюмах энергопоезд не уместишь: хотя он и короче обычного поезда, а все же состоит из нескольких вагонов-цехов и вагона-общежития. Как ни тяжело сознаться, но происшествие с поездами осталось для меня загадкой.
Вскоре, будто назло, услышал по радио еще об одном странном происшествии в Якутии. Какая-то девушка рассказывала, что плыла по реке Лене на «Ракете» — теплоходе с подводными крыльями. Как попал такой теплоход на Лену? Строят «Ракеты» в Горьком, на Сормовском заводе. Правда, у них есть крылья, но подводные, по воздуху сормовская «Ракета» не летает; в железнодорожном вагоне ее тоже не привезешь — слишком велика. Вряд ли она пришла на Лену и Северным морским путем: «Ракеты» — теплоходы речные, заполярные ледовые моря не для них.
Словом, две загадки, и обе не разгаданы!
Ходить по грибы большое удовольствие. Последние годы оно редко выпадает на мою долю: в морях и океанах по грибы, как известно, не пойдешь. Зато, если окажусь в лесу, со мной мало кто сравнится — знаю все грибные повадки! Иду лесной тропой и замечаю: «Тут должны быть боровики, там — маслята, а там — березовики или лисички». И, как правило, не ошибаюсь. Секрет в том, что каждому грибу нужна особая природная обстановка, а я в этой обстановке разобрался и потому знаю, где и какие грибы искать. Иногда сам поражаюсь своему мастерству в грибном деле.
В нашем мореходном училище учатся ребята из разных областей Советского Союза. Те, кто из степных районов, с грибами плохо знакомы: лесов на их родине нет. И недавно я увлекательно рассказывал этим степнякам о своем грибном умении.
Слушали меня, не пропуская ни слова, лишь самые недоверчивые время от времени покачивали головой.
Но один товарищ неожиданно сказал:
— Чем гордишься, Захар? Грибным умением? Так ведь твое умение жалкое! Ты грибы собираешь или ищешь?
— Сперва ищу, потом собираю.
— То-то и оно! А я никогда не ищу, сразу начинаю собирать! И не я один: у нас все так по грибы ходят.
— Никто не ищет, а все собирают? Вот это ловко!
— Ловкость тут ни при чем. Для чего искать, если гриб издалека заметен, метров за пятьдесят, а то и за сто! Подходи Да клади в лукошко…
— А грибы какие?..
— Березовики, словно на подбор…
— И большие?
— Не маленькие.
— С палец, например?
— Нет, бери крупнее масштаб…
— С два пальца?
— Что ты на пальцы меряешь? Наши грибы выше дерева!
Тут я понял, что товарищ шутит, и рассмеялся:
Я думал, ты всерьез говоришь. Гриб-гигант в лукошко не положишь, домой не отнесешь… Да и кому он нужен? Такой гриб надо есть всей деревней…
— Зачем — всей деревней? Я один съедаю десятка три…
Вы бы посмотрели на этого хвастунишку! Конечно, он не заморыш, а паренек что надо: и ростом вышел, и в плечах широк. Но три десятка грибов выше дерева в него никак не влезут!
И я спокойно ответил:
Ври, да не завирайся! Это физически невозможно. Три десятка грибов-гигантов в тебя не вместятся.
— Речь не о том, вместятся или не вместятся. Ты, Захар, лучше спроси, почему искать не надо? А потому, что в наших местах грибы особенные, очень высокие. Шагаешь по лесу, обрати внимание: по лесу, а они, как зонты, над деревьями высятся…
— Извини, таких чудес не бывает.
— Чудес? Хочешь, покажу фотоснимок? — И хвастунишка протянул мне фотографию размером с открытку.
Действительно, гриб раза в полтора выше дерева! Дерево у него под шляпкой свободно растет. И гриб, и дерево я признал: дерево — береза, гриб — березовик!
— Это фотофокус, — не смутившись, говорю хвастунишке. — Отдельно сняли гриб, отдельно березу, потом оба снимка отпечатали на одной фотокарточке. Если б такие грибы существовали, о них бы в научных книгах говорилось…
— И говорится! — крикнул товарищ. — Сейчас принесу книгу.
Спустя минуту-две книга лежала передо мной. Как я ни упрямился, а должен был поверить, Оказывается, грибы выше дерева вовсе не такая диковина — они растут во многие районах нашей страны. Пойдете по лесу, высматривайте, не встретятся ли такие грибы. Только надо знать, в каких лесах они попадаются…
Еще в то время, когда я плавал юнгой на торговом корабле, в одном из заграничных портовых городов мой друг корабельный кок повел меня в музей часов.
Каких только часов там не было! Я видел часы наручные, карманные, нагрудные, видел часы каминные, настенные и башенные, песочные и водяные. Я, узнал, что есть часы величиной с булавочную головку — их надо рассматривать в микроскоп; старинные часы высотой в четыре этажа; часы-глобус, показывающие время на разных меридианах земного шара.
Осмотрев весь музей, я решил, что хорошо познакомился с часами, и никак не ожидал, что именно с ними у меня будет связано малоприятное приключение. Произошло оно в Подмосковье, но могло случиться в любой из областей средней полосы нашей страны.
Должен признаться, что той весной у меня были нелады с алгеброй, точнее, с многостепенными уравнениями и корнями. У моего дружка Пети, которого я навестил в Подмосковье, где его отец работает садоводом в совхозе, тоже были неприятности, но уже с геометрией. Встретившись, мы решили несколько дней с утра до вечера пополнять свои математические знания. А чтобы не слишком уставать от занятий, договорились каждый час устраивать перерыв и играть в шахматы.
Еще не было семи часов утра, когда мы позавтракали и, прихватив учебники, тетрадки, шахматную доску и кое-какую еду, побежали за совхозные огороды. Там рос еловый лесок, на самой его опушке стояла деревянная банька.
Расположились в баньке у распахнутого настежь окошка. В баньке — приятная прохлада и полная тишина. Я самоотверженно штурмую алгебру, Петя — геометрию.
Решил несколько труднейших задач и вдруг соображаю, что забыл дома часы. Гляжу на Петину руку: вот не повезло, он тоже без часов! И я высказал мучившее меня сомнение:
— Не пора ли, Петя, отдохнуть?
Петя посмотрел в окно и обрадованно заявил:
— Самая пора, девятый час…
— Ты уверен? — спросил я. — Ты смотрел на часы за окном?
— Часов там нет, да мне они и не нужны, — усмехнулся Петя, — я хорошо определяю время без них.
— А достаточно точно?
— За минуты не поручусь, но с точностью до часа определю.
— По солнцу, что ли?
— Могу и по солнцу, но от нас солнца не видно…
Петя был прав: единственное окно баньки выходило прямо на север.
— Как же ты узнал время?
— Посмотрел и определил.
Я подумал, что возле баньки есть солнечные часы, и высунулся из окна, — нигде и намека на такие часы! Слева — большое картофельное поле, справа — льняное, а перед глазами — залитая солнечными лучами продолговатая клумба. За ней обширный, недавно скошенный луг. Ни деревца, ни столбца, ни строений или других предметов, от которых падала бы тень, позволяя опытному человеку определить время. Может быть, Петя наблюдал за движением тени от нашей баньки? Нет, тени от баньки не было: с южной стороны баньку прикрывали от солнца густые ветвистые ели.
