И еще мне вспомнился один телефонный звонок. Вспомнился так отчетливо, как и та ночь, когда мама укачивала меня и называла «чудовищем». Мне было лет пять, и мы приехали в гости к бабушке с дедушкой. Зазвонил телефон, и я решила ответить. Мне казалось, что я уже достаточно взрослая, чтобы разговаривать по телефону с незнакомыми людьми.
— Алё!
— Лера? — спросили на том конце провода. — Привет, Лера! Это твой папа!
Я нахмурилась и довольно долго молчала. В детстве я очень медленно думала. Мой папа сидел на кухне и рассказывал дедушке какую-то невероятно смешную историю, потому что все они — и мама, и бабушка, и дедушка громко хохотали. Я пожала плечами:
— Вы не туда попали.
Человек попытался мне возразить, но я уже повесила трубку.
— Кто звонил, Лерочка? — поинтересовалась бабушка.
— Какой-то маньяк, — беспечно отозвалась я. — Ну который звонит, говорит, что он мой папа, а сам хочет меня украсть.
Веселье разом пропало с их лиц. Бабушка затряслась, так что дедушка схватил ее за руку, а мама с папой встревоженно переглянулись. «Маньяка испугались» — решила я и успокоила их:
— Да вы не бойтесь. Я сказала, что он не туда попал.
Я была очень довольна, что самостоятельно разобралась с маньяком. Но голос у него оказался приятный, добрый. Как у всех хитрых преступников.
Мой мозг ведет себя точно так же, как и вся моя семья. Притворяется, изворачивается, прячет от меня воспоминания, запирает их на ключ. Но рано или поздно правда все равно вылезает наружу. Сколько еще секретов в моей голове, о которых я даже не подозреваю?
— Я сейчас сойду с ума, — предупредила я Наташу на всякий случай. Меня тошнило от страха и появилось безумное желание стукнуть себя по голове. Но я не стала этого делать, чтобы не показаться совсем уж чокнутой.
Наташа вскочила и заметалась по комнате в поисках телефона:
— Ну где же она? Где она?! Сейчас я еще раз ей позвоню!
Наташа не могла допустить, чтобы я сошла с ума прямо у нее на руках без единого свидетеля. А мама все не приезжала. Дорога из Калининграда занимает минут сорок-пятьдесят, но мама всегда водит очень осторожно, у нее плохо с координацией и она ужасно нервная за рулем.
Это она еще не знает, что у нас тут катастрофа, и вся ее искусная ложь вырвалась из сундука на свободу.
— Давай посмотрим какой-нибудь фильм. Нужно немножко отвлечься. Скоро мама будет здесь, и бабушка придет. А мы пока скоротаем время, — в отчаянии предложила Наташа и поставила первое, что попалось под руку.
Документальный фильм про морскую черепаху логгерхеда. Я смотрела его уже раза три. На рассвете из песчаного гнезда выползают на поверхность маленькие черепашки, и им нужно во что бы то ни стало добраться до моря. На побережье кого-то из них утащат чайки или крабы, кого-то поймают браконьеры, и черепашкам не на кого надеяться, кроме самих себя. Они никогда не увидятся со своими родителями, и около восьмидесяти лет будут скитаться по морям и океанам.
Я почувствовала, что у меня с логгерхедами много общего. К примеру, где сейчас моя мама, когда мне так нужна ее помощь? Про папу я и вовсе молчу. В смысле, про Сережу, который отец. Он, наверное, уже и забыл, что я вообще существую.
И все-таки я перестала реветь, наблюдая за черепахой. На плотике из водорослей она направляется в Саргассово море в компании морского конька и нескольких маленьких рыбок. Ей повезло уцепиться за плотик, иначе ее бы уже съели какие-нибудь акулы.
Она выглядит напуганной, прячется в водорослях, но однажды придет день, когда ее панцирь окрепнет, а клюв затвердеет, и она уже никого не будет бояться. Ей надо продержаться. Пережить шторма, не запутаться в сетях рыбаков и не увязнуть в нефтяных пятнах.
Но, даже после всех этих ужасов, она вернется на родное побережье и оставит в песке кладку. Из яиц вылупятся маленькие черепашки и начнут свой полный опасностей путь к воде, в Саргассово море, на хлипком травяном плотике.
Зачем это повторяется снова и снова? За что все эти страдания? Неужели через десять лет Маркуша будет называть папой Олега и очень удивится, когда узнает, что его настоящий папа — совсем другой человек? Маркуша будет считать нашего замечательного папу чужим, незнакомым мужчиной, который бросил его и больше не вспоминает. Или маме не хватит духа соврать во второй раз? Уж я-то буду рядом и прослежу, чтобы это бесконечное вранье, наконец, прекратилось!
У Наташи внутри настроен какой-то эхолокатор. Она учуяла приближение мамы и рванула в прихожую. Я выключила фильм и уткнулась горячим лбом в прохладную диванную подушку. Надо бы убежать и запереться в комнате, чтобы маме пришлось долго стучать и извиняться, но у меня нет сил и два шага ступить.
На этот раз маме не отвертеться. Надеюсь, она понимает, что поступила подло. И если опять заведет про «сильную личность», я даже не знаю, что тогда сделаю. А вообще мне стыдно. Стыдно за маму с бабушкой. Стыдно перед папой. Вдруг я больше никогда не смогу искренне сказать ему: «Привет, папа»? Мы ведь оба будем знать, что это вранье, и что мой настоящий папа неизвестно где. Он даже не звонит. Вряд ли он поверил, что ошибся тогда номером. Может, хотел убедиться, что я его не помню, а значит можно начать с нуля, завести парочку новых детей, и не волноваться, что меня надо поздравлять с днем рождения и присылать подарки.
Папа, папа, ну почему мы не успели выйти в море, пока еще оставалось время? Пока я была твоей дочкой, а ты моим папой.
Глава 14. Слон, который предсказывал будущее
— Ну, Леруська, что случилось?
Мама присела на край дивана и дотронулась до моей ноги. Голос звучал ласково, а ладонь была ледяная.
— Ты уже третий раз выходишь замуж.
Мама не стала отпираться.
— Да, третий. Но что в этом такого? У Маринки уже четвертый муж.
Точно таким же умиротворяющим тоном, больше похожим на мурлыканье, мама объясняет Маркуше, что не нужно расстраиваться из-за лопнувшего воздушного шарика. Всегда можно надуть новый.
Мама ни с того ни с сего заулыбалась.
— Что смешного? — обиделась я.
— Просто вспомнила, как ты знакомилась с папой. Тебе было годика три. Он взял тебя на ручки и спросил, как тебя зовут. А ты сказала, что тебя зовут Лера, и что раньше у тебя была фамилия Харитонова, но потом ты ее проглотила.
— Проглотила?
— Ага! — мама светилась от какого-то внутреннего тепла, хоть и снаружи вся похолодела. — И тогда я поняла, что нас ждет новая, счастливая жизнь. Саша сразу полюбил тебя, а ты — его. И мы превратились в семью, в одно мгновение, как по волшебству. Казалось, это будет длиться вечно. Я бы этого очень хотела. Никогда я не чувствовала такой легкости и радости, как в тот день, когда ты проглотила свою старую фамилию. Боже мой, какие вы все-таки удивительные создания. Как будто с вами напрямую говорит Бог. — В мамином правом глазу набухла слеза и скользнула по щеке.
Я потянулась и обняла ее, несмотря на ее дрожащие замерзшие руки. Я злилась на нее, но все равно обняла. Странно, что мама, причинившая мне столько боли, одновременно принесла мне столько любви. Ей это удалось даже в самый ужасный день в моей жизни, когда я лежала и думала, что лучше бы и вовсе умереть. Она вернула мне папу.
Мы долго сидели, обнявшись, и, кажется, впервые меня не посещали мрачные мысли. Вопросы, опасения — да. Сколько угодно! И все-таки стало немного легче. И если снова накатывал страх, я просто крепче прижималась к маме, и она гладила меня по волосам.
— Мам, а какой он был? Ну, Сережа.
— О, Сережа был необыкновенный!
Я усмехнулась, решив, что мама шутит, но она лишь хитро приподняла бровь.
— Не веришь? А зря. Он постоянно о чем-то мечтал. Ну, то есть, все кругом говорили, что это пустые мечты. А он, в свою очередь, строил планы. На полном серьезе. Даже самые невозможные вещи казались ему осуществимыми. В тринадцать лет он сбежал из дома в бродячий цирк, представляешь?
— Что-о? Да с позапрошлого века никто уже не сбегает в бродячий цирк!
— А он сбежал! — покивала мама. — На первых порах убирал за животными и очень дружил со слоном. Слон умел предсказывать будущее, и твой отец ужасно годился тем, что научился расшифровывать его послания.
— Мам, а ты уверена, что у него все было в порядке с головой? Ну, в смысле у Сережи, а не у слона!
Пока что Сережа Харитонов мне нравился. Пусть он и сумасшедший, зато как здорово умеет удивлять! Мама пожала плечами и продолжала с улыбкой:
— Ой, даже не знаю. Но однажды слон своими предсказаниями помог Сереже спасти цирк от пожара. Так, во всяком случае, рассказывали его друзья-циркачи. А через несколько месяцев Сережу заметили, когда он беседовал с пустым залом. Он, конечно, утверждал, что в зале было полным-полно народу, а гимнасты и акробаты все никак не шли на сцену, и Сереже пришлось развлекать зрителей разными шутками. Тогда директор назначил его мальчиком-конферансье и взял с собой на гастроли. Сережа много путешествовал по стране и даже успел прославиться. Родители его страшно стыдились, даже на порог не пускали! А потом он стал ведущим на концертах, конкурсах красоты и больших праздниках. Мы познакомилась, когда он приехал к нам в город на какой-то фестиваль. Он был такой необычный, ни одна из его историй не обходилась без маленького чуда. Поэтому через две недели я согласилась выйти за него замуж.
