А Наташка, напялив свое ничуть не намокшее платье, уже шарила по кустам, высматривая гусениц.
На узенькой тропке, вьющейся вдоль берега, появился здоровый и толстый велосипедист, являвшийся всем известным тунеядцем Витюшей, с которым Шурка и Калиныч недавно вместе работали на поросячьем подсобном хозяйстве у завхоза Егора Ефимыча: Витюша — за зарплату, а Шурка с Калинычем — за черепаху. Черепахой Витюша обещал наградить их за помощь в его работе, и ребята хорошо помогли, но Егор Ефимыч все равно выгнал Витюшу за лень.
Сейчас Витюша остановился, чтобы поболтать со старыми знакомыми.
— Купаетесь? — спросил он, ухмыляясь во все свое толстое и румяное лицо. — Законно! Клевая водичка: я сам часа два купался. Ехал в «Сельхозтехнику» да по дороге завернул. Ведь я опять у этого чокнутого Ефимыча вкалываю! Обратно принял — они без меня там не справляются! Чего давно не приходите, подмогнули бы…
— Придем… — пообещал Шурка и, заметив за плечами Витюши огромный пустой рюкзак, спросил: — А рюкзак у тебя такой большой зачем?
— Рюкзак-то?.. — задумался Витюша. — Говоришь, рюкзак зачем?.. А рюкзак мне нужен затем, что… хотел грибов заодно набрать, да их нет! А ты думал зачем?
— Сейчас не время! — подтвердил Шурка. — Сейчас их не то что в такой громадный рюкзачище, а даже в шапку нисколько не наберешь!
— Вот и толкую! — охотно согласился Витюша. — Поэтому если вздумаете искать, то лучше и не ищите: нет ни одного!
— А мы и не думаем…
— Вот и законно! — обрадовался чему-то Витюша и посоветовал: — И вообще в этом месте по кустам не лазьте!
— А что?
— Там змей набито!
— Много? — сразу заинтересовался Шурка, хотя и не собирался лезть в кусты.
— Кишат буквально! — заверил Витюша. — Да толстые, падлы, как… шланги! По-научному называется — массовый выполз змей наружу! В траве, гады, маскируются, поджидают, кого бы тяпнуть!..
— А что же тебя не тронули?
— Да я там не был! Хотел себе палочку ореховую срезать и то не стал, а что? Какая-нибудь дура впустит яд в организм, и концы! Спокойненько надевай белые тапочки… По-моему, жизнь дороже палки, правильно я говорю? Потому и предупреждаю, сильно беспокоюсь… А то после отвечай за вас! Скажут, почему не предупредил, то да се… До лампочки мне вся эта самодеятельность! Значит, не полезете?
— Нет… — неуверенно ответил Шурка. — У нас не запланировано…
— Лучше идите прямо домой… или еще куда! Идите!
— Искупаемся и пойдем…
— А в кусты не полезете?
— Не…
— Ну и законно! — успокоился заботливый Витюша и поехал дальше.
Бойцы внимательно слушали весь разговор, а когда Витюша скрылся из виду, молча, не сговариваясь, один за другим потянулись к кустам и начали туда заглядывать, не заходя вглубь и стараясь с тропки разглядеть, где там кишат змеи… Конечно, всякому охота настоящую змею увидать! А если их много, то и лучше: много змей интересней смотреть, чем одну. Спасибо Витюше, что предупредил, а то прошли бы мимо как дураки…
Командир Шурка тоже заглядывал со всеми, давно интересуясь разными змеями. А что касается яда, то нужно, конечно, остерегаться, руку или там ногу не подставлять, а еще лучше — вооружиться каждому хворостиной подлиннее: как заметишь, что хочет кусать, хворостиной ее!
Однако, как Шурка правильно сообщил Витюше, сейчас у него не было запланировано долго гоняться по кустам за змеями: сначала требовалось совершить намеченный «переход через Альпы», а уж на обратном пути не спеша получше обыскать все кусты, на которые показывал Витюша, чтобы не пропустить ни одной, даже самой маленькой змейки. Да вот навязалась на Шуркину голову эта пленная Наташка и все планы путала.
— Мальчишки! — призывала она слабо дисциплинированный личный состав. — Айда по кустам вглубь! Змей хочу посмотреть! Ну чего же вы? Боитесь? А еще мальчишки называетесь!
И первая полезла в кусты. Бойцы, боясь, что про них подумают, будто они боятся, дружно полезли за ней. Командир подумал и тоже полез — вперед всех: не оставаться же командиру одному, без бойцов!
Отряд, рассыпавшись цепью, приступил к прочесыванию кустов. Каждый кустик обшарили, под все пенечки заглянули, в каждую норочку совали хворостиной и даже заросли высокой травы на поляне все руками расчесали — ни одной змеи не обнаружилось…
Наташка старалась везде поспеть, и ее красное платье так и мелькало сквозь зелень с одного фланга на другой. Когда Шурка, поняв, что Витюша все наврал, хотел отменить поиски и двигаться дальше, вдруг на весь лес раздался ее резкий, как у дятла, крик:
— Сюда! Сюда! Сюда идите!
Топоча ногами и проламываясь через кусты, точно лоси, бойцы со всех сторон ринулись к ней.
Наташка сидела на корточках перед ямкой, где, свернувшись плотными кольцами, лежала гигантская серая змея, складчатая, как гармошка, с медной головкой на конце, оказавшаяся вблизи брезентовым шлангом…
Шурка его сразу узнал по медному наконечнику, где помнил каждую царапину: с подсобного хозяйства шланг! Он был не простой, а особый, усовершенствованный: Шурка с Егором Ефимычем его усовершенствовали, приделав наконечник с хитрым краником, который можно открывать и закрывать, когда потребуется, а другой конец снабдили кольцом с нарезкой для ввинчивания в бак с водой, нагревавшейся на солнце для купания поросят, чтобы «не запаршивели», как сказал Егор Ефимыч. Кто-то спрятал шланг в эту ямку, набросав сверху веточек, которые даже завянуть не успели…
— Это Витюша у Егора Ефимыча украл и спрятал! — догадался Шурка.
— Поэтому он нас змеями пугал!.. — сообразил Калиныч.
— А мы все равно нашли! — радостно воскликнул Перфишка.
— А зачем он ему? — спросил Роман, никогда не бывавший на подсобном хозяйстве и не знавший, зачем применяются там шланги.
— Много зачем! Егор Ефимыч поросят из него купал! — объяснил Шурка. — А Витюша, может, сам окупываться будет… Нужно его обратно Егору Ефимычу вернуть! Это казенное имущество, он за него отвечает!
— А Витюша?.. — спросил трусоватый Перфишка.
— А мы не скажем!
— А как?
— Подумаем…
— Тут и думать нечего! — нахально захватила разговор Наташка. — Пока в другое место перепрятать… а потом отнести назад, где был, и обратно присоединить!..
Шурка хотел сделать ей строгое замечание, чтоб не встревала, когда ее не спрашивают, но бойцы все разом захихикали, захохотали, загалдели, стараясь представить, что подумает Витюша, обнаружив украденный шланг опять на старом месте.
— Испугается даже!
— Не успел украсть, а он обратно вернулся! Хи-хи-хи-хи!
— Сам приполз, как змея, и обратно на свое место, присоединился! Ха-ха-ха!
— Подумает, что он живой!
— Заколдованный, ге-ге-ге-ге!
Дождавшись, когда все отсмеются, командир сказал свое слово, ехидно косясь на Наташку:
— Присоединить — чепуха! Мы с Калинычем знаем, где он был и как присоединяется… И местечко знаем, куда до вечера спрятать, — в репьях оно находится. Дело не в этом… Раз некоторые люди такие умные, то пускай лучше скажут, как отсюда до репьев донести, чтобы Витюша не увидал и вообще никто. А то подумают, что мы утащили, а не про Витюшу… Как докажешь, а?
Девчонка открыла рот, а возразить и нечего!
— Вот! — поучительно потряс пальцем Шурка. — Беспорядок тут развели! Не успеешь начать что-нибудь говорить, а они уже захватывают, лезут… Если все бывшие пленные начнут везде вмешиваться, то никакого порядка не будет! Тут ум нужен… Значит, так! Сейчас устроим военный совет, наметим план действий… ну и так далее! Где мой блокнот?
— У нас детская коляска есть! — вдруг ни с того ни с сего вспомнила Наташка.
— Какая еще коляска? — закричал Шурка. — Спячивать, что ли, начала? На кой она нам?
— Балда! — закричала Наташка. — В нее шланг спрячем! А потом верх опустим, будто там маленький спит, и довезем до репьев твоих!
И Шурке пришлось согласиться, что девчонка, хоть она и бестолковая какая-то, нашла хороший выход из положения.
— Что ж… — сказал он. — Можно, конечно, и по-другому… Но некогда канителиться, а то, наверно, Егору Ефимычу уже влетает от главного врача за шланг, и поросят купать нечем… Шланг, он все равно что заслонка! Когда я ее сегодня принес и во дворе спрятал, чтоб незаметно в печку вставить, а мать уже спрашивает: «А куда наша заслонка подевалась?» Я говорю: «Временно брал». И принес! А если б она в это время была еще у «кирпичей», прямо не знаю, что и говорить…
Тут он вспомнил, что заслонку выручила Наташка, и умолк.
А та уже суетилась:
— Сейчас я коляску сюда привезу! Но только проводите меня какой-нибудь короткой дорогой — хорошей, а не той, дурацкой!..
— У нас и хорошая есть… — согласился Шурка. — Та числится тренировочной, а эта для ходьбы…
Он отрядил вместе с Наташкой рядового Деда, а сам с остальным личным составом стал докупываться, раз уж «переход через Альпы» все равно сегодня не состоялся…
